Лора Мелик - Ты сам творишь свою судьбу. За гранью реальности Страница 28

Это может быть несколько пояснено преступлениями и наказаниями их в здешнем мире, где они также неразлучно соединены: здесь для каждого преступления или зла закон определяет наказание, вследствие чего кто совершает преступление, тот подвергается и наказанию; разница только в том, что в мире зло может быть сокрыто, меж тем как в той жизни это невозможно. Из этого легко убедиться, что Господь никому не делает зла, и что в той жизни точно так же, как и здесь, царь, судья и закон не причинны тому, что наказывается виновный, ибо никто из них не был причиной зла, совершённого преступником.

Все жители ада обретаются во зле и потому во лжи по любви к себе и к миру

Все жители ада обретаются во зле и потому во лжи, и нет там никого, кто бы находился в то же время во зле и в истине. Большая часть злых людей в мире знакомы с истинами духовными, т. е. с истинами Церкви, ибо в детстве они учились им, потом узнавали их из проповедей и чтения Слова, и вследствие того сами говорили о них. Даже некоторые из них, умея говорить от имени истины с притворным чувством и поступать при этом искренне, как бы по вере духовной, умели заверять других, что они в душе христиане. Но те из них, которые внутренне думали против этих истин и от зла, мысленно желаемого, воздерживались только ради гражданских законов, славы, чести и выгод, – все эти люди, по сердцу злые, обретаются в истине и затем в благе только по действиям тела, а не духа. Поэтому когда в той жизни их внешнее откидывается, а внутреннее, духу их принадлежавшее начало раскрывается, то они вполне обретаются во зле и во лжи, а нисколько не во благе или в истине.

Ясно, что истины и блага эти как познания научные пребывали в одной памяти их, и что они только извлекали их оттуда, когда говорили о них или когда выказывали добро своё, как бы исходящее от любви и веры духовной. Когда подобные духи предоставляются своему внутреннему началу и, следовательно, своему злу, они не могут более произносить истин, но говорят одну ложь, потому что они говорят по злу своему, а говоря по злу, невозможно высказывать истину, ибо тогда дух есть не что иное, как своё зло; от зла же исходит одна ложь. <…>

В духовном мире все чувства и происходящие от них помыслы всячески общаются, поэтому дух как бы от себя самого влечётся к себе подобным… Должно знать, что в мире духовном общение с другими совершается посредством обращения лица, и что живущие в сходной любви постоянно обращены друг к другу лицом, и что это бывает всегда, как бы тело их ни вращалось. Вот отчего происходит, что все адские духи обращаются в противную от Господа сторону, ко тьме и мраку, которые в духовном мире занимают место солнца и луны природного мира; и что, напротив, ангелы обращаются к Господу как к небесному солнцу и луне. Из этого теперь видно, что все живущие в аду находятся во зле и потому во лжи и что они обращены к своим любовям.

Все духи в аду, рассматриваемые при некотором свете небесном, предстают в образе своего зла, потому что каждый из них есть изображение своего зла; ибо в каждом внутреннее и внешнее составляют одно, и внутреннее видимо проявляется во внешнем, т. е. в лице, теле, речи и движениях. Таким образом, при первом взгляде можно узнать, какого они свойства. Вообще их внешние образы выражают презрение к другим, угрозу тем, кто не почитает их, различного рода ненависть и мщение. В этих образах злость и жестокость проглядывают из внутренних начал, но, когда другие их хвалят, почитают и поклоняются им, лицо их изменяется, и в нём выражается как бы радость от удовольствия.

Невозможно описать в немногих словах, чем кажутся все эти образы, ибо ни один из них не подобен другому. Только между теми, которые в одинаковом зле и которые поэтому находятся в одном адском обществе, есть общее сходство, вследствие которого, как бы от общего источника, все лица этого общества кажутся несколько схожими. Вообще их лица ужасны и, подобно трупам, лишены жизни: у некоторых они чёрны, у других огненны, подобно факелам; у других безобразны от прыщей, нарывов и язв; у весьма многих лица не видать, а вместо него что-то волосатое и костлявое, у других торчат только одни зубы. Тела их точно так же уродливы, и речь их звучит как бы гневом, ненавистью или мщением, ибо каждый из них говорит по своей лжи, и звук его голоса отвечает злу его, – словом, они все суть образы своего ада.

Мне не было дано видеть, каков образ самого ада вообще; мне только было сказано, что как небеса в совокупности изображают одного человека, так и ад в совокупности изображает одного дьявола. Но мне часто дано было видеть, каков образ ада в частности, или отдельных адских обществ, потому что при отверстиях, ведущих к ним, или при так называемых вратах ада, обыкновенно является чудовище, в котором виден образ, общий всем жителям этого ада; причём и лютость их изображается в жестоких и свирепых действиях…

Следует, однако, знать, что адские духи кажутся такими только при небесном свете, но что между собой они кажутся людьми. Божественным милосердием Господа допущено, чтобы они между собой не казались столь противными, как перед ангелами, но эта видимость обманчива, потому что если только несколько небесного света проникнет к ним, то их человеческие образы превращаются в чудовищные, которые, как было сказано выше, им действительно принадлежат, ибо при небесном свете всё показывается тем, чем оно есть в себе самом. Вот почему они бегут от небесного света и обращаются к своему, более грубому свету, который кажется как бы светом от раскалённых углей, а иногда как бы светом от пылающей серы; но и этот слабый свет превращается в совершенную темноту, когда его коснётся хоть один луч небесного света. На этом основании сказано, что ад находится во тьме и мраке, а тьма и мрак означают всякого рода от зла исходящую ложь, такую именно, которая находится в аду.

Из усмотрения этих чудовищных образов адских духов, которые все, как было сказано выше, выражают презрение к другим, угрозы против тех, которые не почитают и не уважают их, ненависть и мщение, направленные против тех, которые им не благоприятствуют, мне стало ясно, что все они вообще суть образа любви к себе и любви к миру и что разное зло, которое они, в частности, изображают, происходит от этих двух видов любви. Мне также было сказано с небес и, кроме того, доказано несколькими опытами, что эти оба рода любви, т. е. любовь к себе и любовь к миру, царствуют в аду и образуют (faciant) его, что любовь к Господу и любовь к ближнему царствуют на небесах и образуют их, и что, наконец, эти оба рода любви – как адской, так и небесной – друг другу диаметрально противоположны» (Сведенборг Э. О Небесах, Мире духов и аде).

Чувственность и сексуальность

А теперь, дорогие мои читатели, коснёмся этой темы. Поверьте, именно сексуальность и чувственность являются сильными «козырями» сил зла.

Согласно иудейским памятникам, ангелы принадлежат к мужскому роду; согласно христианским, они – двуполы. Когда Средние века уступили пространство Возрождению, тоньше воспринимавшему красоту человеческого тела, христианские ангелы обрели более воздушные и женские черты. Да и интерес к ангелам в XVII столетии стал более земным, гораздо дальше от сверкающих кругов и окружностей, которые описывал Данте! Мильтон создавал своих ангелов чувственными, за что его упрекали. Для него в целом ангелы – мужчины, которые едят, испражняются и с радостью предаются любви. Они живут во плоти, которая гораздо тоньше нашей плоти и которую может узреть только глаз ясновидца. Именно так сидел Рафаил в обществе голых Адама и Евы, ибо день был тёплым, а оба они – невинными, как грудные младенцы. Ангел весело поедал всё, что ему было предложено.

Мильтон описал также, как ангелы предаются любви. «По сути дела, – писал он, – чистые духи могут по собственному желанию выбирать себе пол или оба пола, ведь чистая их персть не мутнеет».

«А кроме того, – рассуждал Рафаил, – без любви же нет блаженства» и «наслажденье бывает лишь взаимным». Технически это совершается так, что «оба переплетаются в экстазе взаимного желания и сливаются, точно две лозинки». Говорит Рафаил Адаму:

Наслаждения твоиТелесные – чисты; ведь сотворёнТы чистым; наслаждаемся и мы,Но в большей мере. Не мешают намКонечности, суставы, оболочкиИ прочие преграды. С Духом ДухВ объятиях сливаются быстрей,Чем воздух с воздухом, и чистотаСтремится с чистотой вступить в союз;Частичная не надобна им связь,Соединяющая с плотью плоть,С душою душу.

Джон Мильтон. Потерянный рай

Сексуальность демонов, которую Мильтон также описывает, совсем иная, ведь одна из личин зла в злоупотреблении сексуальностью. Однажды, когда сатана ещё был серафимом у Божьего престола (до своего противостояния Богу), у него случилась сильная головная боль, в результате которой возник прекрасный ангел – женщина. Сатана (чистый серафим) в неё влюбился и овладел ею во взаимном ослеплении безумной страсти и похоти. Эта обольстительная красавица называлась Грех, и из их кровосмесительного спаривания родилась Смерть. В поэме Мильтона Грех (её красота превратилась в невероятную гадость) и её дочь Смерть охраняют двери Ада. Грех на мгновение остановила сатану, когда он, выбравшись из раскалённой печи, отправился на поиски Адама и Евы.