Тони Парсонс - Ничто суть всё Страница 3

+ + +

Тони, я слышал, ваша жена говорила, что вы очень страстно всем этим увлечены.

Посмотрите на весь этот мир, в котором мы, видимо, живём. Он полон страсти. Он — абсолютная жизненность. И главное в нём — по–детски искреннее изумление перед лицом всего этого. Вот что он такое. В нём нет никакого другого смысла. Это не борьба между добром и злом. Это не история того, как куда–то идти. Это просто страстный взрыв жизненности. Вот и всё. Это просто страстный взрыв бытия, который говорит тем, кто считает себя отдельными людьми, что существует лишь свобода.

Постоянно, в эту самую минуту, все в этой комнате буквально бомбардируются любовью посредством чувств, посредством всего того, что есть. И возлюбленный говорит: «Смотри, тебе не нужно ничем становиться или меняться, или что–то делать… Я уже здесь». Видите, как это поразительно. Это так поразительно просто и прямо. Только это и есть. Но мы всегда ищем там что–то другое. Какую–то концепцию, какую–то идею о том, что мы должны быть лучше. «Я должен быть лучше». А возлюбленный, идеальный возлюбленный, сидит у нас на плече, наполняя нас жизненностью, и говорит: «Нет, ничем не нужно быть, то, что ты есть, — это уже целостность».

Есть только безупречная целостность, и это всё, что есть. Это удивительно.

+ + +

Вы говорите, что скука и депрессия — это жизненность?

Скучать… это единство скучает и пребывает в депрессии. Не может быть иначе. Освобождение абсолютно всеобъемлюще.

Это ум видит его определённым образом, правда?

О, да. Например, вся идея просветления видится уму определённым образом. Она состоит в том, чтобы быть очень прекрасным, любящим, прощающим, великодушным, спокойным и безмолвным. Ерунда! Это тюрьма.

Когда я говорю, что есть только это, то ум как бы отпадает, и действительно есть только это. И ум как бы склоняет голову.

Совершенно верно. Падает на колени и сдаётся.

Отпадает.

И занимает своё место в этом воплощении.

Да. Поэтому всё дело — в распознавании?

Оно в том, чтобы быть тем, в рамках которого и происходит распознавание. Однако я пытаюсь сказать, что нет никого, кто бы мог это осуществить.

Да, это как будто «я» узнаёт само себя.

Да, такое происходит, однако бытие все же находится за пределами такого распознавания, вместе с тем включая его.

Я слышал, что иногда ум может привести нас в это место.

Нет, безусловно нет. Ум — всего лишь сказочник, и не может постичь безвременное.

Но он может нас немного вести..

Нет, не может. Мышление не может постичь бытие, оно лишь возникает в бытии. Я использую слова, и понимание может принести ясность. Но ясность — не пробуждение. Ясность — не освобождение. Ясность — это просто ещё один предмет имущества.

Но одновременно это также и распознавание.

Опять говорю: освобождение, бытие находятся за пределами распознавания. Концептуальное распознавание того, что никого нет, — это ничто… это преходящая идея.

+ + +

Тони, я не понимаю разницы между пробуждением и освобождением.

Нет такой вещи, как пробуждение или освобождение, но эти термины используются для описания чего–то, про что лишь кажется, что оно происходит с «никем». Пробуждение — это то, что, видимо, неизменно происходит с большинством мнимых ищущих, но это не происходит в каждом случае, так как ни в чём нельзя быть уверенным. Но, видимо, «никто» внезапно видит, что есть лишь единство, и какое–то время кажется, что все ещё есть едва различимый ищущий, который не понимает, что сейчас произошло, но хочет это присвоить. И затем, очевидно, возможно, что этот «никто» вдруг осознаёт, что ищущий, который хочет присвоить единство, также является единством, и тогда всё кончено, тогда больше нет никого. Нет ничего, кроме бытия.

Когда вы были совсем маленькими детьми, было только бытие. И затем настаёт момент разделения, и вас отучивают от бытия — маленькие дети все ещё ощущают, что такое бытие, даже после момента разделения, когда эго, или чувство «я», развивается и растёт, и мы вступаем в мир индивида. Есть период, когда ещё сохраняется ощущение бытия.

И затем появляется ощущение того, что оно утрачивается. Однако для некоторых людей, когда случается пробуждение, происходит возвращение обратно в бытие. Очень трудно отвечать на такие вопросы, потому что это звучит так, будто всё это происходит во времени и что всё это реально. На самом деле всё это нереально. Нет такой вещи, как освобождение или пробуждение. Всё, что есть, — это бытие.

Должна быть какая–то стратегия. Должна быть какая–то формула. Если бы только у меня была эта формула. Разве не было бы правильным сказать, что если я выясню, как работает ум…

Безусловно, нет. То, о чём мы здесь говорим, не имеет никакого отношения к уму. Ум — это просто голос на стороне, у которого много всяких идей, но который не может постичь бытие, так как ум — это движущаяся часть. Он функционирует только в рамках какой–либо истории, в рамках бытия.

Поэтому на самом деле нет ничего, что бы надо было делать…

Ну конечно же, нет. Но в каком–то смысле происходит знание этого, как мы говорили, первоначально существует знание всего этого. Поэтому, например, вы можете сидеть на стуле и знать, что ваши ягодицы находятся на сиденье. Или что с улицы доносится какой–то звук. Существует знание, осознание того, что происходит в вашем теле, осознание того, что происходит мышление… может происходить мысль «Я пытаюсь это понять». Вы сейчас можете ощутить жизнь в вашем теле. В этой комнате сейчас есть энергия жизненности. Никто не может отрицать, что это существует. Но существует и знание этой энергии.

Но всё ещё во сне.

Совершенно верно. Всё ещё существует знание, осознание того, что вы там сидите, и это осознание всё ещё происходит во сне.

Так что же произойдёт дальше?

Что может произойти, так это то, что сначала может быть осознание того, что вы там сидите, а потом может произойти сдвиг, и будет просто это ваше сидение. Это и есть сдвиг. Это и есть безвременность. В каком–то смысле кажется, что всё, что происходит в этой комнате, происходит с вами во времени. А на самом деле это безвременное бытие, это дар. И всё время, постоянно, вас, посредством ваших чувств, бомбардирует безвременное бытие. Вы вдыхаете, вы видите, вы слышите, вы ощущаете, вы пробуете на вкус то, что вы постоянно ищете где–то ещё. Всё, что бы ни происходило, — это единство, или бытие, которое говорит: «Смотри, есть только это! Не нужно ничего искать. Это уже и так всё, что есть!»

Так что же произойдёт, когда…

В тот самый момент, когда нет никого, и есть только то, что происходит, свет проник в кажущуюся тьму и этот свет рассеивает тьму. Тьма рассеивается и, видимо, исчезает. «Я», отдельность, просто рассеивается в этом свете. И тогда ничего больше не остаётся.

+ + +

Откуда происходит идея отдельности?

Всё — это ничто, возникающее как всё, в том числе и как идея об отдельности.

Чтобы заставить эту отдельность уйти, ведь прилагают усилия? Люди пытаются…

О, да. Но усилия подпитывают отдельность. Эта попытка найти единство и укрепляет ощущение отдельности от единства.

И это смешно, правда?

Вот почему все учения, основанные на идее духовного стремления или выбора, на самом деле являются учениями порабощения, так как они порабощают человека чем–то, что называется «быть отдельным человеком».

Получается, что для ума нет выхода?

Просто это не имеет никакого отношения к уму. Когда происходит кажущееся освобождение, ум просто занимает своё естественное место; он уже больше не представляет собой какую–то огромную силу.

Глава 2

Итак, нельзя скрыться от того, что вы ищете, потому что нельзя скрыться от всего, что есть. Это всё, что есть, поэтому, как кто–то может это потерять? Как так может быть, что кому–то нужно достичь бытия, когда это уже и так есть всё?

Что же, по всей видимости, происходит? А происходит то, что вы сидите на стуле, дышите, видите всё это, слышите какой–то голос, — вот это и происходит. И это всё, что есть. И если вы встанете и выйдете из этой комнаты, то это тоже будет оно. И если вы на самом деле по–настоящему не слышите, что говорят, то это тоже будет оно. И если вы по–настоящему слышите, что говорят, то это тоже будет оно. И сегодня вечером, когда вы пойдёте домой и поужинаете, то это тоже будет оно. От этого не убежать. От бытия не убежать. Есть только бытие.