Сергей Лазарев - Ответы на вопросы Страница 36

— Кстати, — полюбопытствовал я, — как сейчас работа над собой проходит?

— Да, сейчас чувствую, что реально начинаю меняться, — ответил он.

Я подумал, каким мощным и незыблемым кажется нам окружающий нас материальный мир. И насколько на самом деле он хрупок и беззащитен. И насколько он зависит от тонких планов. Нам кажется вечностью и великой реальностью пирамида Хеопса, существовавшая за тысячи лет до нашего появления. И нам кажется иллюзией и взмахом крыльев бабочки чувство любви, пришедшее, а потом растаявшее в нашей душе. Мы говорим: “Любовь проходит”, — а на самом деле проходим мы, пролетая как бабочки мимо сияющего света. С точки зрения вечности, любовь — единственная реальность, а все остальное — иллюзия. Наше тело и сознание постоянно заставляют верить нас в то, что истинная реальность — это то, что похоже на наше тело и на наше сознание.

И насколько мы слышим голос своего истинного “я”, растворенного в бесконечной любви, настолько легче нам сохранить и не разрушить ту иллюзию, которую мы называем “реальностью”.

Разные уровни чувства любви. У одного — как свеча, у другого — как лампа, у третьего — как Солнце. От чего зависит скорость истечения любви?..

Насколько любовь зависит от человеческого счастья, насколько она начинает ослабевать и уменьшаться.

Сергей Николаевич, ни на чем не могу сосредоточиться. Состояние внутренней дрожи и раздражения. Развал во всем, и все это именно на этой неделе (семинарной). И второе. Когда пытаешься отстраниться от человека, представляешь его потерю, смиряешься, то ловишь себя на том, что появляется безразличие и уходит любовь. Что делать, если этот человек — муж?

Во время семинара происходит внутренняя переориентация сверхглубинных эмоций человека, его энергетики. Насколько сильно человек зависит от земного счастья, настолько тяжело ему совершить этот переход. Здесь активное сознание может только мешать. Для того, чтобы легче перейти к любви, усиливается дестабилизация сознания. Внутренняя дрожь — это боязнь потерять ту точку опоры, на которой Вы раньше стояли. Расфокусировка внимания, ослабление памяти, непреодолимое желание заснуть и т. д. — это факторы, способствующие снижению зависимости от сознания, т. е. от всех человеческих ценностей.

Второй вопрос, заданный Вами, касается нас всех. Вспыхивающая человеческая любовь питается Божественной, но поскольку человек имеет двойственную природу — внутри Божественную, а снаружи человеческую, то двойственно и чувство любви, испытываемое человеком. Внутренний слой, который ни от чего не зависит, и вторичный — внешний, когда наши чувства зависят от того, насколько человек богат, молод, красив, духовен, справедлив, порядочен, добр. Процесс осознания первичности Божественной любви происходит так.

У человека мелкая неприятность и потеря. Он раздражен, недоволен.

Происходит угнетение человеческой любви, и это дает ощущение несчастья.

Потом следует еще большая неприятность. И опять мы теряем любовь внешнего плана. А затем следуют еще большие неприятности и болезни. Сначала распадаются ситуации, потом распадаемся мы сами. И вдруг, когда мы практически все потеряли, включая собственное человеческое “я”, внезапно все вокруг озаряется сиянием, теплотой и любовью. Вода в луже кончилась, и мы, ища ее, находим родник, т. е. выходим на Божественное тогда, когда теряем человеческое. При соприкосновении с Божественным человеческое должно быть угнетено, зависимость от него уменьшена. И, когда мы добровольно обращаемся к Божественному, на какой-то момент происходит притупление всех человеческих чувств, потому что мы пытаемся соединить, срастить человеческое и Божественное, а это недопустимо. Если человеку дать резкое прикосновение к Божественному, без надлежащей подготовки он просто может умереть. Поэтому насколько он долго и старательно большую часть своей любви человеческой переплавляет в Божественную, настолько у него появляется посредник между Божественным и человеческим. И тогда, общаясь с Божественным, нося в себе его, он одновременно сохраняет человеческое, и при контакте с Божественным человеческое уже не умирает и не угнетается. Иррациональное сознание дополняется рациональным. Наука дополняет религию. Чем больше в душе появляется Божественного, тем дальше возможно развитие человеческого.

Говоря простым языком, внутренняя привязанность к мужу, зависимость от человеческого в нем и. соответственно, зависимость от человеческой любви повышены. Поэтому контакт с Божественным сужен до минимума. Стоит представить, что потеряно самое дорогое, возникает ощущение распада и потери любви в душе. Если ориентация на Божественную любовь в душе растет, то связанный с ней поверхностный слой человеческой любви разрушается частично и ощущение непрерывного счастья и радости сохраняется, несмотря ни на что.

Однажды пациентка рассказала мне свою историю. — У меня умер сын, которого я очень любила, — рассказывала она, — горе было настолько нестерпимым, что я чувствовала, что схожу с ума. Я тогда часами стала пешком ходить по городу и молиться. И вдруг в какой-то момент я испытала такое счастье и блаженство, которого не испытывала никогда в жизни. У меня умер сын, а в душе ощущение неизъяснимого счастья. Это было так ужасно и непонятно для меня, что я начала бороться с этим чувством. И через несколько дней справилась с ним. Теперь, поговорив с Вами, я поняла, насколько была не права.

— В отличие от физического мира, — объяснил я, — в мире духовном все можно поправить задним числом. Так что, проживите заново те мгновения и попросите прощения за то, что, отрекаясь от Божественной любви, Вы вредили душе сына и своей собственной. Божественное в человеке вызревает мучительно, и жить в двух логиках, человеческой и божественной, поначалу очень тяжело.

Кстати, после этого разговора я еще некоторое время был уверен, что события, происшедшие на физическом плане, — необратимы. Потом пришел к выводу, что все обстоит несколько иначе, т. е. необратимость событий не является законом, а всего-навсего правилом.

Помню, как одна женщина на приеме поделилась со мной своими тревогами: — У меня дочь раньше была очень способная, у нее все получались. И даже экстрасенсорные способности были. А сейчас ничего не получается, ну чуть ли не дурочка круглая. Наверное, порчу напустили. Сейчас ни к чему не способна.

— Это не порча, это сильный Ангел-хранитель, — сказал я, — у Вашей дочери способности никуда не исчезли. Они временно закрыты для того, чтобы у нее родились здоровые дети. Увидев непонимающий взгляд женщины, я продолжил: — Если способности у нее сейчас не заглушить, ее зависимость от них может усилиться, любовь начнет уходить из души, и тогда ее будущие дети не появятся на свет. Девочку сейчас делают беззащитной и уязвимой, чтобы она сильнее устремлялась к любви и этот импульс передала детям.

Женщина понимающе закивала. Она уже собиралась уходить, когда я вспомнил об экстрасенсорике: — Кстати, что за способности были у Вашей дочери в плане диагностики и лечения? Дама смущенно улыбнулась: — Да это один раз только у нее было. Мы ехали на машине, и мой муж случайно раздавил собаку. Мы вышли из автомобиля, и я вижу, что пес уже умирает. Внутренности вывалились, и кровь растеклась по асфальту. Дочка подошла к собаке и стала в воздухе над ней как бы все сгребать. И на моих глазах кишки и кровь всосались внутрь, сломанные ребра восстановились, разорванная шкура срослась, собака вскочила и убежала.

— Ну что ж, — сказал я с легким удивлением, — способная девочка.

Потом, когда пациентка ушла, я посмотрел, что происходило в момент оживления собаки. У девочки произошло стремительное подключение к высшим уровням.

Подключение к ним в течение определенного времени приводило к очень высокому уровню способностей. Я мог эти уровни только диагностировать и то как бы размыто и неясно.

Если бы я проработал в контакте с таким уровнем хотя бы полгода, шансов выжить у меня бы не осталось. Но кто знает, чем закончатся мои исследования? У меня в юности было странное внутреннее ощущение бесконечных возможностей. Наверное, каждый испытывает это чувство в детстве и в юности. Но потом забывает о нем. А я помню и чувствую это до сих пор.

Кстати, недавно ходил с друзьями в баню. В одном из них что-то изменилось, и я сначала никак не мог понять, в чем дело. Вдруг неожиданно все прояснилось.

— Слушай, ты же был абсолютно седой, а сейчас половина шевелюры у тебя черная.

— Видишь, волосы на груди, — показал он, — тоже были все седые, а сейчас- ни одного седого волоска.

— Открой свою страшную тайну, — попросил я, — людям об этом расскажу в своей книге.

— Влюбился, бросил пить, начал заниматься спортом, — кратко ответил приятель.