Философия сознания без объекта. Размышления о природе трансцендентального сознания - Франклин Меррелл-Вольф Страница 4

существует для защиты ученого (поскольку он – человеческое существо) и совершенно неуместно для науки как таковой. Я обращался к людям с научно ориентированным умом, излагая концепции, подразумевающие (или явно подтверждающие) реальность трансцендентного, против которой они не находили логических возражений. Но тут они натягивали на себя кольчугу третьего условия и отстранялись в воображаемой безопасности. Было бы неразумно обращаться с перепуганными детьми слишком грубо; так как ненадежная человеческая натура ученого использует третье условие в качестве защитной зоны, следует относиться к нему с уважением. Но третье условие не является подлинной частью науки как науки и, строго говоря, не может применяться для дискредитации истинности любого интерпретирующего построения.

Сегодня в обширной сфере биопсихологических наук (которые включают и всего человека – в той степени, в какой он является объектом науки), а во многом и в философии, преобладает ориентация на Дарвина. Дарвинизм имеет две стороны: меньший его аспект довольно невинен и полезен, но аспект более значительный – сила темная (быть может, самая темная), которая является серьезной угрозой высшему благу человеческой души.

Если смотреть с узких позиций, то Дарвин сделал значительный вклад в науку. Благодаря фактам, которые он собрал, фокус научного сознания с почти непреодолимой силой стал перемещаться на понятие органической эволюции. В этом смысле вклад Дарвина позитивный и, как я полагаю, неизменно будет таким. Но в широком смысле дарвинизм включает в себя нечто иное. Эволюционный процесс интерпретируется им как слепая и механическая сила, стоявшая у изначальных корней жизни и ответственная за всякое развитие – в том числе и за развитие человека (даже самого культурного). Для интерпретации фактического материала может потребоваться определенная концепция эволюции, и я тоже думаю, что она нужна. Но существуют иные, в корне отличающиеся от идеи Дарвина, представления о природе эволюции, которые интерпретируют факты или могут быть использованы для такой интерпретации. Эволюцию можно понимать как технологию разумного процесса, как дополнение инволюции. Понимаемая таким образом эволюция к дарвинизму (в негативном смысле) отношения не имеет.

Два первых условия научного метода не навязывают слепое и механическое представление об эволюции в качестве научно необходимой интерпретации. Ориентация со стороны ученых на это радикально антитрансцендентное представление является просто следствием искусственного третьего условия. Тем не менее следует признать, что механистическая трактовка имеет и некоторые преимущества. Тем, кому ненавистно все таинственное, кажется, будто здесь мы имеем ключ к пониманию жизни во всех ее деталях – постигаемых непосредственно и объективно. Таким образом, создается впечатление, что для обретения власти над жизнью не нужно ничего, кроме органов чувств и интеллекта. В этом подходе много иллюзорного. Ибо когда биолог обратится к химику за объяснением феноменов жизни, химик огорчит его заявлением, что не считает химические феномены адекватными требованиям биолога. А когда биолог обратится к самой главной из всех физических наук – к физике, – он обнаружит, что с 1896 года[11] в физике весьма интенсивно закладывалось основание для мистики. В результате концепции биолога-материалиста повиснут в воздухе.

Предположение о том, что в самом строении живых организмов заложена тенденция к усложнению и подъему вверх по эволюционной шкале, ни в коем случае не является научно установленным фактом. Конечно, в иерархии живых созданий наблюдаются огромные отличия: от минералов (или близких им структур) до Будд. Но, последовательно придерживаясь научного подхода, нельзя утверждать, что различия в достигнутом уровне развития не являются следствием периодического или постоянного притока энергии из трансцендентного источника. Если же причина восхождения по эволюционным ступеням трансцендентальна, тогда она – не натуралистическая[12]. Даже если и не основываться на данном рассуждении (которое я на данный момент буду считать чисто умозрительным), нельзя не признать, что в чисто натуралистическом смысле вся деятельность в природе тяготеет к угасанию. Физики нам скажут, что во всех своих наблюдениях – от лабораторных до астрофизических – они не находят исключений из второго закона термодинамики. Если пользоваться простыми словами, то этот закон говорит о том, что вся энергия имеет тенденцию как бы скатываться к подножию холма, то есть течь от центров с высокой концентрацией в области низкой концентрации (например, от звезд – в глубины космоса). И далее: энергия преобразуется в работу, только когда она находится в процессе упомянутого движения; на последнем этапе рассеяния энергия утрачивается. Отсюда ясно следует, что чисто натуралистические тенденции направлены на деградацию[13].

Почему бы не рассматривать жизнь как определенного рода энергию? Разве такая точка зрения не будет исключительно последовательным применением третьего условия? Ведь она является продолжением устоявшихся научных взглядов. Но если жизнь рассматривать как энергию, то разве эта энергия не должна подчиняться общему закону, который вроде бы всегда и всюду подтверждается наблюдениями физиков? Если ответ на эти три вопроса будет утвердительным, тогда нам придется смотреть на естественную (изолированную от какого бы то ни было трансцендентного притока энергии) жизнь как на тяготеющую к деградации. Такая смена перспективы будет иметь далеко идущие последствия. Например, этнолог потеряет право рассматривать культуру так называемого первобытного человека в качестве истока последующих более высокоразвитых культур; первобытная культура станет выглядеть культурой деградировавшей и, таким образом, из истока превратится чуть ли не в тупик процесса деградации. Мы больше не сможем рассматривать шаманизм вуду[14] как примитивную форму религиозного сознания – семени, из которого, в конечном счете, расцвело более высокое религиозное сознание; нам придется видеть в этой форме религиозной практики состояние деградации религии – то, чем становится религия в руках расы, движущейся к вымиранию. Другой пример: в аналитической психологии утратит свою ценность редукционная интерпретация[15].

Далее в этой работе (когда речь пойдет о более современной психологической интерпретации мистических состояний сознания) у меня будет возможность развить намеченную выше линию аргументации более полно. Похоже, что недооценка подобных интерпретаций вызвана предвзятостью, вытекающей из склонности к чрезмерному распространению идей дарвинизма. Сейчас же я просто делаю предварительные наброски, чтобы позволить читателю ориентироваться в общем потоке идей.

* * *

Следующая глава призвана заложить фундамент знаний, на которых в значительной степени базируется вся сумма дальнейших интерпретаций. Это изложение (преимущественно описательно-повествовательное) имеет то же методологические значение, какое придается лабораторной записи в процессе построения научно-теоретической интерпретации. Но в данном случае непосредственно данный материал не имеет того объективного характера, который присущ явлениям, изучаемым в научных лабораториях; он собран преимущественно в процессе сознательного погружения в субъективный полюс сознания. В этом случае то, что соответствует сырому материалу научной теории, – суть качества или состояния, обнаруженные благодаря проникновению в «Я», а не в результате наблюдений за «не-Я».