Виталий Симонов - Звезда Апокалипсиса Страница 40

В Ригведе упоминается: «Свою колесницу бог солнца остановил посреди неба».

Сахаган — испанский ученый, длительное время изучавший предания индейцев, писал, что во время какой-то космической катастрофы солнце едва поднималось над горизонтом и оставалось без всякого движения, луна тоже стояла неподвижно.

В это же время на юге Южной Америки восход солнца задержался на несколько часов. В мексиканских хрониках говорится, что «солнце отказывалось показываться в течение четырех часов, и мир был лишен света. Потом большая звезда появилась. Ей было дано имя Кецалькоатль… небо, чтобы показать свой гнев… погубило множество людей, которые умерли от голода и мора… и именно тогда… народ заново установил счет дней и ночей и часов, согласуясь с изменением времени». «Эта змея была украшена перьями: вот почему ее назвали Кецалькоатль, Кукумац или Кукулькан». «Оперение Кецалькоатля представляло собой языки пламени».

Упоминал о необычном поведении Солнца и писатель Захария Ситчин: согласно Монтесиносу и другим ранним хронистам, подобное уникальное явление наблюдалось в правление Титу Юпанкви Пачакути II, пятнадцатого монарха времен Древней империи. На третий год его царствования, когда «хорошие законы и обычаи были позабыты и люди предавались всевозможным порокам», случилось так, что «двадцать часов не было рассвета». Другими словами, ночь не закончилась в положенное время, и восход солнца задержался на двадцать часов… В Ханаане солнце не садилось за горизонт около двадцати часов, а в Андах столько же времени длилась ночь…

Упоминается о бедствиях, вызванных Венерой, и в месопотамских текстах. В вавилонских псалмах, посвященных богине Иштар (Венере), которую иногда называли «звездой плача», говорится от ее имени:

Я заставила небеса дрожать, а землю сотрясаться,Из-за меня небо светит тускло,Я дождем обрушила сверкающий огонь на враждебные земли,Вот почему я Иштар,Иштар я, царица небес, от этого света, поднимающегося в небесах.Я Иштар; я странствую в высях…Я заставляю содрогаться небеса и колыхаю землю,В этом моя слава…Она, которая светит на небесном горизонте,Чье имя чтят в людских жилищах,Вот моя слава.«Царица небес и вверху и внизу», пусть так говорят,В этом моя слава. Я разбиваю горы,В этом моя слава..

Древние греки были убеждены, что легендарный Фаэтон (греч. «пылающий») превратился в Утреннюю звезду (Венеру). Аполлодор (II в. до н. э.) считал Фаэтона сыном Тифона. Этого же мнения придерживался и Гесиод. Действительно, если вспомнить гипотезу о происхождении Венеры из недр Юпитера, то Тифон вполне можно назвать папашей.

В «Тифонии» Нонна имеется упоминание о тектонических разрушениях и приливных волнах, доходивших до неба, вызванных сближением Фаэтона с нашей планетой:

Воды потопа, смешавшись с рядами небесных созвездий,Сделали Млечный Путь еще более белым от пены…Скоро и мир перестал бы быть миром, и вспять обращенныйЖелезный век прекратил бы бесплодную связь человеков;Но мановеньем священным Зевса бог синекудрыйРежущим землю трезубцем копнул Фессалийскую горуИ посредине вершину рассек; в расселину пикаВоды блестящие вдруг устремились и ринулись в недра.Скоро, согнав с себя струи идущего с высей потопа,Вновь появилась земля; а когда удалились наплывы,Между глубоких ущелий опять обнажились утесы.

Рис. 95. Кодекс «Мальябекиано»

При сближении с нашей планетой Фаэтон (Венера) не смог преодолеть «кружащиеся полюса (Земли), и быстрая ось смела его». В результате гравитационного взаимодействия между планетами орбита Земли изменилась, то есть увеличился эксцентриситет ее орбиты.

В кодексе «Мальябекиано» имеется рисунок, где отображен момент сближения Венеры с нашей планетой. Бог Земли, с початком кукурузы в руке, «поймал» Венеру, эмблема которой находится в правой руке божества. Таким образом, индейский художник изобразил гравитационное взаимодействие между планетами, которое привело к многочисленным катаклизмам на Земле.

Овидий так описывает одно из сближений с Фаэтоном, когда Земля находилась в перигелии, то есть ближайшей к Солнцу точке орбиты:

Полымя землю уже на высотах ее охватило;Щели, рассевшись, дает и сохнет, лишенная соков,Почва, седеют луга, с листвою пылают деревья;Нивы на горе себе доставляют пламени пищу.Мало беды! Города с крепостями великие гибнутВместе с народами их, обращают в пепел пожарыЦелые страны. Леса огнем полыхают и горы:Тавр Киликийский в огне, и Тмол с Афоном, и Эта;Ныне сухая, дотоль ключами обильная Ида,Дев приют — Геликон и Гем, еще не Эагров.Вот двойным уж огнем пылает огромная Этна;И двухголовый Парнас, и Кинт, и Эрикс, и Офрис;Снега навек лишены — Родопа, Мимант и Микала,Диндима и Киферон, для действ священных рожденный.Скифии стужа ее не впрок; Кавказ полыхает.Также и Осса, и Пинд, и Олимп, что выше обоих.Альп поднебесных гряда и носители туч Апеннины.Тут увидал Фаэтон со всех сторон запылавшийМир и, не в силах уже стерпеть столь великого жара,Как из глубокой печи горячий вдыхает устамиВоздух и чует: под ним раскалилась уже колесница.Пепла, взлетающих искр уже выносить он не в силах,Он задыхается, весь горячим окутанный дымом.Где он и мчится куда — не знает, мраком покрытыйЧерным как смоль, уносим крылатых коней произволом.Верят, что будто тогда от крови, к поверхности телаХлынувшей, приобрели черноту эфиопов народы.Ливия стала суха, — вся зноем похищена влага.Волосы пораспустив, тут стали оплакивать нимфыВоды ключей и озер. Беотия кличет Диркею;Аргос — Данаеву дочь; Эфира — Пиренские воды.Рекам, которых брега отстоят друг от друга далеко,Тоже опасность грозит: средь вод Танаис задымилсяИ престарелый Пеней, а там и Каик тевфранийский,И быстроводный Исмен, и с ним Эриманф, что в Псофиде;Ксанф, обреченный опять запылать, и Ликорм желтоватый,Также игривый Меандр с обратно текущей струею,И мигдонийский Мелант, и Эврот, что у Тенара льется;Вот загорелся Евфрат вавилонский, Оронт загорелся,Истр и Фасис, и Ганг, Фермодонт с падением быстрым;Вот закипает Алфей, берега Сперхея пылают;В Таге-реке, от огня растопившись, золото льется,И постоянно брега меонийские славивших песнейПтиц опалила речных посредине теченья Каистра.Нил на край света бежал, перепуган, и голову спрятал,Так и доныне она все скрыта, а семь его устийВ знойном лежали песке — семь полых долин без потоков.Жребий сушит один исмарийский Гебр со Стримоном,Также и Родан, и Рен, и Пад — гесперийские реки,Тибр, которому власть над целым обещана миром!Трещины почва дала, и в Тартар проник через щелиСвет и подземных царя с супругою в ужас приводит.Море сжимается. Вот уж песчаная ныне равнина,Где было море вчера; покрытые раньше водою,Горы встают и число Киклад раскиданных множат.Рыбы бегут в глубину, и гнутым дугою дельфинамБоязно вынестись вверх из воды в привычный им воздух;И бездыханны плывут на спине по поверхности моряТуши тюленьи…Полюса — оба в дыму. А если огонь повредит их,Рухнут и ваши дома. Атлант и тот в затрудненье,Еле уже на плечах наклоненных держит он небо,Если погибнут моря, и земля, и неба палаты,В древний мы Хаос опять замешаемся.То, что осталось…

Перевод С.В. Шервинского

Тавр Киликийский — горы в Малой Азии. Тмол — гора в Лидии, Афон — в Македонии. Гем — Балканы, Кинт — гора на Сицилии, Офрис — гора в Фессалии, Родопа — горы во Фракии. Мимант, Пикала — мыс и гора в Ионии, Диндима — гора во Фригии. Киферон — гора между Латтикой и Беотией. Ливия — Северная Африка. Диркея — источник близ Фив. Эфира — Коринф. Пиренские воды — источник Пирена в Коринфе. Танаис — Дон. Каик — река в Тевфрании (Мизии). Исмен — река в Беотии. Псофида — город в Аркадии. Ксанф (Скамандр) — река в Трое. Ликорм — река в Этолии, Меандр — река в Малой Азии. Мигдонийский — фракийский. Тенор — мыс в Лаконии. Оронт — река в Сирии. Истр — Дунай. Фасис — Риони. Фермодонт — река в Каппадокии. Алфей — река в Элиде, Сперхей — в Фессалии. Брега меонийские — лидийские, в Малой Азии. Каистр — река в Лидии. Гебр, Стримон — реки во Фракии, где находится гора Исмар. Родан — Рона, Реп — Рейн, Пад — По.