Варвара Ткаченко - Что нас ждет после смерти? Или История одной любви Страница 5

Внезапная трагедия

Вернувшись из Индии, Аврора поняла, что беременна. Ее счастью, как и счастью Филиппа, не было границ. Вскоре об этом узнала и Эстель. Она по-своему готовилась к приходу в дом нового человечка и вечерами, ложась спать, просила Бога послать ей братика.

Через некоторое время врачи подтвердили, что Аврора ждет именно мальчика. Все были безмерно счастливы, и в доме все наполнилось безмолвным терпеливым ожиданием прибавления в семействе.

Все оборвалось в один миг!.. Однажды, придя в комнату к матери, Эстель застала ее бездыханной. Ребенок теребил холодную руку женщины, отчаянно пытаясь ее разбудить. «Мамочка, проснись, я здесь, я пришла!» Но мать не реагировала на слова дочери. Тогда девочка, нежно прижавшись к лицу родного человека, стала будить ее своими поцелуями. Но мама продолжала «спать».

Эстель на тот момент было чуть больше девяти. Истерика, крик, непонимание, нежелание принимать происходящее – все перемешалось в детском маленьком нежном сердечке: «Ма-ма!!!»

На ее крик сбежались все, кто был в огромном доме.

Плач ребенка заставил плакать даже тех, у кого, казалось, было каменное сердце. Весь дом, все слуги, все помощники и все сотрудники огромной компании, принадлежавшей семье, скорбели об этой удивительно прекрасной и добрейшей женщине.

Сердце Авроры остановилось.

Почему? Что случилось с ней?

У этой молодой женщины было все: любящий муж, чудесный ребенок, крепкий дом – полная чаша… Что заставило ее сердце так рано замолчать? Что же было причиной так рано оборвавшейся жизни? Ведь Аврора так нужна была дочери и мужу, а также всем, кто находился рядом с ней в этом большом, похожем на старинный замок доме? Было ощущение, что оборвалась не только жизнь хозяйки, казалось, что с последним вздохом Авроры счастье и смех покинули ее дом.

Врачи констатировали серьезный сбой в работе почек, спровоцированный беременностью.

Оставив малышку, Аврора ушла, ушла навсегда! Маленькая Эстель осталась без матери, боль и одиночество наполнили ее сердце. Смерть матери стала потрясением, которое трудно пережить, а забыть и вовсе невозможно. Девочка часто просыпалась ночами с криком «Мама!» и понимала – мамы нет, ей невозможно даже позвонить. Тогда ребенок, уткнувшись в подушку, подолгу плакал. Не желая расстраивать своего отца, она прятала слезы. Ведь Филипп и сам с трудом справлялся с горем.

Брак Филиппа с Авророй был безупречен, она никогда не давала ему повода рассердиться на нее или проявить недовольство. Их семейная жизнь для него была настолько идеальной и счастливой, что у Филиппа никогда не возникало желания «сходить на сторону», что часто случается со многими мужчинами после нескольких лет семейной жизни. Что там желания, у него даже мыслей не возникало посмотреть с интересом на другую женщину. Ему при жизни не хватало общения с женой, он огорчался, что не мог быть вместе с Авророй так часто, как ему хотелось бы. Желание обеспечить семью, чтобы она ни в чем не нуждалась, заставляло его много работать, что отнимало время и силы. А когда жены не стало, он с головой ушел в дела – только бы забыться, только бы отвлечься. Безумно любя свою дочь, он, тем не менее, мало времени проводил с нею. Девочка своим видом, своим существованием остро напоминала ему о том, как счастлив он был и как много потерял. Филипп очень боялся, что ребенок заговорит о матери. Так, постепенно он отдалился от дочери, сам того не желая и даже не осознавая, что происходит. Мужчина и не задумывался о том, что тем самым он причиняет ребенку невероятную боль. Ему легче было думать, что у его крошки все нормально, ведь она всем обеспечена и ни в чем не нуждается.

Действительно, у Эстель было в избытке всего: личный водитель, четыре охранника, гувернантка по имени Жозефина, следившая за ее гардеробом, учительница английского языка…

Да, у нее было все, кроме того, в чем больше всего она нуждалась – родительской любви, внимания отца, его ласки, общения с ним. В одночасье Эстель не просто потеряла мать, а стала сиротой при живом отце. Девочка искусно скрывала свои чувства, став в день смерти матери взрослой, все знающей и все понимающей. Она продолжала также сильно любить своего папу и при этом понимала, почему он так себя ведет, – после смерти любимой он потерял смысл жизни. Весь его мир в один миг погас, все погрузилось во мрак и безысходность, боль его души была безгранична и, казалось, не было этому конца.

Отец Эстель, мало общаясь с девочкой лично, при этом проявлял чрезмерную заботу о ней. Когда-то он услышал сообщение о том, что у богатого человека украли ребенка и требовали выкуп. Это заставило его увеличить штат людей, заботившихся о дочери. Когда Эстель пошла в школу, к ней уже были приставлены семь охранников, два водителя и две гувернантки. И сейчас штат людей был еще увеличен. Эстель это не понравилось!

Любое кушанье, любую прихоть, что делал для нее отец руками других людей, она стала принимать иногда агрессивно. Ей это было в тягость, она не испытывала никакой радости, более того, это все ее раздражало. Будучи необыкновенно добрым и ласковым ребенком, она порой злилась на тех людей, которые для нее старались и подобного отношения не заслуживали. Хотя Эстель прекрасно понимала, что это их работа и они добросовестно ее выполняют. Девочка осознавала значимость того, что делали эти люди. Но так трудно всегда правильно вести себя, когда окруженный множеством лиц ты, в сущности, одинок, да еще стоишь на пороге переходного возраста и не справляешься с изменчивым настроением…

Все люди, обслуживавшие Эстель, любили ее. Любили, не смотря на ее периодическую недоброжелательность. Просто для нее забота чужих людей двадцать четыре часа в сутки была не так важна, как одно ласковое слово отца и лишние пять минут, проведенные с ним.

Даже в школе, по требованию отца, на всех этажах четырехэтажного здания стояло по охраннику. Еще несколько охранников находились в машине вместе с водителем, там же ее ожидала гувернантка Жозефина. Стоило Эстель испачкать что-то из вещей, как тут же приносили чистые.

О чем бы девочка ни попросила, ей во всем потакали. Однажды, находясь в хорошем настроении, Эстель сказала, что ей очень нравятся песни довольно знаменитой певицы, и ей тут же организовали встречу с ней. Но девочка отказалась! Стоило ей увидеть в телевизоре необычный экзотический фрукт и произнести: «Надо же какой интересный! Вот бы его попробовать!» Как уже через полчаса личный самолет улетал в Африку за редким лакомством, которое в итоге Эстель отказывалась пробовать…

Несмотря на все заботы персонала, у ребенка стали появляться ростки депрессивного состояния и уже нужно было бить тревогу и обращаться к специалисту. Но как Филипп мог это сделать, если в тот момент он сам нуждался в неотложной помощи.

Нельзя оставаться один на один со своей бедой!

Школа, которую посещала Эстель, была для детей состоятельных родителей, которые исправно платили за обучение. Все дети на занятия приезжали с охраной и личными водителями, сопровождавшими их до школы и домой. И только кортеж Эстель вызывал сначала удивление, а потом зависть других учеников, со временем переросшую в озлобленность. Не все, конечно, испытывали к ней такие чувства. Но были в ее классе две девочки и мальчик, которые возненавидели Эстель и готовы были ее уничтожить, если бы им представилась такая возможность. Они постоянно выискивали что-то, вынюхивали, собирали слухи и сплетни. Троица спорила с учителями, утверждая, что Эстель завышают оценки. Хотя это было не так. Она была очень одаренной и училась лучше всех. К окончанию школы против Эстель сформировалась целая «коалиция», участники которой постоянно набрасывались на девочку.

Все это заставило Эсти замкнуться в себе, спрятаться, словно в кокон, и ни с кем не общаться. Единственной ее подругой была Одетт, которая жила далеко на севере Франции. Все школьное время Эстель усиленно училась, а вне школы занималась с репетиторами или готовилась к занятиям, свободного времени у нее не было.

После пережитой в таком раннем возрасте потери Эстель отчасти утратила интерес к жизни. Многие ее мечты и желания отошли на второй план. Они перестали быть значимыми и радовать ее. Интерес к музыке, танцам, верховая езда, изучение английского языка – все это по-прежнему присутствовало в ее жизни, но уже не приносило прежнего удовольствия, а значит, и интересовало ее значительно меньше.

Единственное, что осталось неизменным и чем она продолжала дорожить, – это ее любовь к стареющим пуделю Феби и лошади Эрнике. Она боялась подумать о том, что их вскоре тоже не станет, и старательно гнала прочь саму мысль об их возможной кончине. Теперь их процессия, прежде такая забавная, вызывала скорее грустные эмоции: впереди шла немолодая уже лошадь, за нею подросшая девочка, а чуть поодаль и, как всегда, в стороне, степенно вышагивал белый пудель. Казалось, что животные, словно понимая, что происходит с хозяйкой, взяли часть ее боли на себя. Было ощущение, что все они несут на своих плечах тяжкий неподъемный груз, свалившийся на них так неожиданно…