Бхагаван Раджниш - Горчичное зерно. Комментарии к пятому Евангелию от св. Фомы Страница 75

Совершенство движется по вертикали. Из «А» оно не идет к «Б», оно идет выше «А», потом — еще выше. Для тех, кто живет на горизонтальной линии, совершенство просто исчезает. Его там нет, потому что они ищут его в будущем или в прошлом. Они могут оглянуться, но совершенный человек — не там, они могут смотреть вперед, но и там его нет; его нет и здесь — потому что началась новая линия вертикальной прогрессии. Он идет выше и выше. Он движется в вечности, а не во времени.

Вечность вертикальна, вот почему вечное — сейчас, у него нет будущего. Если вы движетесь по линии, тогда будущее есть: если вы движетесь от «А» к «Б», «Б» — в будущем; когда «Б» становится настоящим, «А» уходит в прошлое, а будущее — «В». Вы всегда между прошлым и будущим, ваш настоящий момент — всего лишь пере-ходная фаза: «Б» превращается в «В», «В» — в «Д»... все уходит в прошлое. И ваше настоящее — просто отрезок линии, лишь маленький фрагмент. К тому времени, как вы осознаете его, оно ушло в прошлое. Душа, которая становится совершенной, движется в другом измерении: от «А» к «А1», от «А1 » к «А2» — и это вечность, она и теперь живет в вечном. Вот почему она исчезает из мира.

Для того чтобы вступить в этот мир, вы должны быть несовершенны. В старых писаниях говорится, что когда человек приближается к совершенству — это бывало много раз — он должен оставить что-то несовершенное для того, чтобы вернуться и помочь людям. Другого пути назад нет.

Рассказывают, что Рамакришна был привязан к пище, просто одержим. В течение всего дня он думал о пище... Он мог говорить со своим учеником, но всегда, когда была возможность, он шел на кухню и спрашивал жену: «Что новенького? Что ты сегодня приготовила?» Даже его жена чувствовала себя смущенной много раз и говори-ла: «Парамаханса Дэва, тебе это не годится». А он смеялся.

Однажды его жена сказала: «Даже твои ученики смеются над этим и говорят: „Что за Освобожденный, наш Парамаханса?“ Он был настолько привязан к пище, что когда Шарада, его жена, приносила пищу, он немедленно вставал посмотреть в блюдо, чтобы увидеть, что она принесла. Он мог забыть обо всем, о Веданте, о Брахме, и иногда это всех очень смущало, ведь там были люди, которые не могли себе представить этого...

Вот однажды его жена стала настаивать: «Зачем ты это делаешь? Должна быть какая-то причина».

Рамакришна сказал: «В тот день, когда я это не сделаю, отсчитай еще три дня, и знай, что тогда я умру. В тот день, когда я остановлюсь, это будет знак, что я буду здесь еще только три дня».

Его жена засмеялась, ученики смеялись. Они говорили: «Это необъяснимо!» Они не могли уловить смысла.

Но все именно так и произошло. Однажды его жена вошла с пищей, а он лежал на своей постели, отдыхая. Он отвернулся — обычно он вскакивал, чтобы посмотреть. А его жена помнила, что он сказал, что проживет три дня с того момента, когда покажет свое безразличие к пище. Она не смогла удержать блюдо, блюдо выпало из рук, и она заплакала. Рамакришна сказал: «Но ведь вы же хотели, чтобы было так. Теперь не тревожьтесь об этом. Я буду здесь еще три дня». И на третий день он умер. Перед смертью он сказал: «Я был привязан к пище, как к час-ти чего-то несовершенного во мне. Так, чтобы я мог быть здесь и служить вам».

Многие мастера поступали так. В тот миг, когда они чувствовали, что становятся полностью отрешенными, они держались за какое-нибудь несовершенство, только чтобы остаться здесь. Иначе этот берег не для них. Если все канаты разорваны, тогда их лодка плывет к другому берегу, тогда она здесь не останется. Им нужно оставить один канат, они должны поддерживать некие отношения, они должны избрать в себе какую-то слабость и должны не позволять ей исчезнуть. Круг не будет полным, останется разрыв. Из-за этого разрыва они могут здесь оста-ваться. Вот почему индуисты, буддисты, джайны, которые знают очень глубоко, ведь они видели многих Масте-ров, хорошо знают, что совершенство — не для этого мира. В тот момент, когда круг завершен, совершенство ис-чезает из этого мира. Вы не можете его увидеть, это не в вашей плоскости, это уходит ввысь — туда вы проник-нуть не можете.

Но чтобы сказать, что Иисус был совершенен, когда родился, христиане отбрасывают все записи. Но Иисус был таким же искателем, как и вы, он был таким же горчичным зерном, как и вы. Он стал деревом, и большим деревом, и миллионы птиц небесных нашли в нем убежище, а был он таким же горчичным зерном. Помните, что и Махавира, Будда, Кришна — все они родились несовершенными, рождение принадлежит несовершенному. Нет рождения для совершенного; если вы совершенны, переселения нет.

Эта тренировка Иисуса ... поездка в Египет и Индию, учеба в индийских тайных обществах, потом буддийские школы, потом индийская Веданта — сделали его чужим для иудеев. Почему он стал таким чужим для них? Поче-му иудеи не могли его принять? Почему они не могли ему простить? — они и сейчас ему не простили. В чем при-чина? Он принес нечто чуждое, иноземное, он открыл некую тайну, которая не принадлежала нации. Вот почему его распяли.

Индуисты терпели Будду, так как что бы он ни говорил, это не было чужим. Он мог противоречить индуизму, но только поверхностному. Даже в своем противоречии он доказывал глубочайшую правоту индуизма. Он мог говорить, что истэблишмент неправ, он мог говорить, что организация неправа, что все последователи неправы, но он не мог говорить, что индуисты ошибаются в основном. Что бы он ни говорил, индуисты могли это понять, это не было иноземным, это не было чуждым. Что бы ни говорил Махавира, индуисты это просто терпели. Он мог быть революционным, но он оставался индусом. Будда всегда оставался индусом, он мог быть бунтующим сы-ном, но он принадлежал к индусам. Никто об этом серьезно не тревожился.

Но Иисус был не только революционен, он был чужой. Как это случилось, что он не принадлежал к иудеям? У христиан на это нет ответа. Откуда он взял свое учение? Из Египта и Индии.

Индия была источником всех религий, Индия была основным источником даже тех религий, которые против индуизма. Почему так получилось? Индия — самая старая цивилизация, и весь разум Индии трудился и трудился в направлении религии. За тысячи лет вы не стали способны научить Индию какой-нибудь тайне относительно религии — нет никаких неизвестных тайн, они знают все. Они открыли все, они совершили полное путешествие по пути. Так что, если есть что-то прекрасное в религии, вы можете быть уверены, что это каким-то образом вышло из этого источника, так же, как греческий ум является источником науки. Все научное развитие пришло из гре-ческого ума, логического ума, аристотелианского ума; а весь мистицизм пришел из Индии. В мире существует лишь два типа ума: греческий и индийский.

Если у вас в основном греческий ум, невозможно понять Индию вообще, она выглядит абсурдной. Что бы они ни сказали, выглядит бездоказательно; какие бы утверждения они ни делали, они выглядят бессмысленными. Аристотель будет абсолютным иностранцем в Индии, потому что он верит в определения, ясные разграничения, различия. Он верит в закон противоречия, что две противоположные вещи не могут быть вместе. «А» не может быть одновременно «не-А», это невозможно, — человек не может быть одновременно живым и мертвым, это не-возможно. По-видимому, он прав.

Индийцы верят в противоречие. Они говорят, что человек и жив, и мертв одновременно, так как жизнь и смерть — не две различные вещи, вы их не сможете разделять. Греческий ум — математичен, индийский ум — мистичен. Весь мистицизм пришел из Индии, так же как солнце восходит на востоке, а Индия — его сердце. Что-бы понять эту притчу, вы должны обратиться к Упанишадам, корни — там. Вы не найдете ничего подобного в Ветхом Завете или в других иудейских писаниях, откуда бы это изречение могло бы прийти. Вот почему иудеи не могут поверить, что Иисус это говорил. Иисус говорит снова и снова: «Я пришел не нарушить старые писания, но исполнять их». Но какие писания, что за писания? Этого он никогда не говорил. Если он пришел исполнить Вет-хий Завет, тогда его утверждение неверно, он почти всегда противоречит Ветхому Завету. Ветхий Завет построен на мести: Отец, Бог — очень мстителен. Страх — основа Ветхого Завета и его религии: вы должны быть богобояз-ненны. А Иисус говорит: «Бог — это любовь». Вы не можете бояться любви, там, где любовь, не может быть стра-ха. А если у вас — страх, как вы можете любить? Страх отравляет любовь, страх — это смерть для любви. Как вы можете любить того, кого боитесь? Страх может создать ненависть, но не может создать любви.

Итак, религиозный человек в Ветхом Завете — богобоязнен, а в Новом Завете религиозный человек боголю-бив. Любовь и страх — полностью различные измерения. Иисус говорил: «Сказано, что если кто-то повредит твой глаз, вырви ему оба глаза. Но я говорю вам, если кто-то ударит вас по щеке, подставь ему другую щеку. Это абсолютно против иудеев; это не в их традиции. Поэтому когда он говорит: Я пришел исполнить писания», — какие писания он имеет в виду? Если он был в Индии и сказал: «Я пришел исполнить писания», — мы могли бы это понять, так как Упанишады, Дхаммапада — изречения Будды — они построены на любви и сочувствии, — это их он пришел исполнять.