Ричард Дейч - Ключи от рая Страница 83

Если до этого у Майкла в сердце еще оставались сомнения относительно истинной личности того, на кого он работал, теперь там прочно поселился безотчетный ужас. У него на глазах по всему периметру подземелья вспыхнули свечи и факелы, озарив все ярким светом. Только сейчас ему открылись полные масштабы коллекции извращенного искусства, собранной Финстером: в призрачном оранжевом сиянии факелов он разглядел вдесятеро больше того, что успел увидеть во время первого посещения. Размерами превышающее футбольное поле, подземное помещение было заполнено целым морем зловещих реликвий, простиравшихся всюду, куда только проникал свет, — величайшая пещера из всех тех, что когда-либо открывались человеческому взору. Своды бешено тряслись, сталактиты вгрызались в темноту подобно острым клыкам хищного зверя. Финстер расхаживал внизу из стороны в сторону. Его дорогой костюм, сшитый на заказ, был помят и разорван в клочья; напряженность позы ассоциировалась с туго сжатой пружиной. Даже на расстоянии Майклу было видно, как пылают злобным красноватым огнем глаза Финстера, отражая в себе пламя свечей.

— Отдайте то, что принадлежит мне! — ревел Финстер. — Отдайте… мне… мои… ключи!

Симона терзала мучительная боль. Правая половина его лица была распорота сталактитом; кровь, стекая по щеке, алым дождем проливалась на утрамбованный земляной пол. Однако во взгляде священника не было страха; он ни на минуту не прекращал борьбы с невидимой рукой, которая пригвоздила его к потолку.

— Эти ключи никогда не были твоими! — с презрением бросил он.

— Но теперь они мои, священник! Как и все, что с ними связано. А сейчас отдайте мне ключи, иначе я вырву ваши сердца.

Лицо Майкла исказилось от невыносимых страданий. Задыхаясь, он пробормотал:

— Вы… мне… обещали. — Симон недоуменно посмотрел на товарища, сбитый с толку его словами. — Вы говорили, что никогда не нарушаете условий соглашения.

— К чему это ты клонишь? — презрительно фыркнул Финстер.

— Вы обещали, что никогда не причините мне вреда. Финстер усмехнулся.

— Подумать только, как умно. Откуда такая дальновидность? — Он перевел взгляд на Симона. — Зато с тобой мы никаких соглашений не заключали. — Грудь Симона словно сдавили невидимые тиски, еще сильнее вжимая его в потолок, выталкивая воздух из легких.

— Итак, отдавайте ключи, — прорычал Финстер голосом, в котором не осталось ни тени былого тембра и изящества. Отойдя прочь, он задержался перед дверью комнаты с ключами и, обернувшись, насмешливо произнес: — Ты прав, Майкл. Я действительно дал слово не делать тебе ничего плохого, но именно поэтому на меня работает вот он. Я что-то не припоминаю, чтобы он давал тебе какие-либо обещания.

На погруженной в темноту лестнице появился водитель Финстера, тот самый, который подобрал его на автостраде. В левой руке он сжимал пистолет, из которого убил санитаров.

Деннис Тэл был готов оправдаться в глазах своего босса.

Он приехал рано вечером. Финстер находился у себя в библиотеке, наслаждаясь прелестями Джой; он не сказал ни слова, лишь молча посмотрел на Тэла, одним взглядом обвиняя его в провале. Тэл даже представить себе не мог, что все эти годы его, словно марионетку, дергал за нитки знаменитый па весь мир миллиардер, что именно его голос отдавал ему распоряжения по телефону. Взгляд Финстера поверг наемного убийцу в такой ужас, что Тэл не осмелился признаться вслух в своей неудаче, испугавшись, что умрет еще до того, как с его уст успеет слететь последнее слово.

Поэтому Тэл сказал единственное, что, на его взгляд, способно было сохранить ему жизнь:

— Они мертвы.

Когда Финстер услышал это, сто глаза смягчились. Устранены последние препятствия к окончательному торжеству: Майкл Сент-Пьер и этот безумный священник. Однако, проницательный и осторожный, он привык никогда не полагаться на волю случая. Свой дом Финстер защитил, используя все имеющиеся у него в распоряжении силы и средства, задействовав всех своих людей. Вся его маленькая личная армия, включая водителя, была мобилизована на то, чтобы продолжать охрану ключей. Поэтому на этот вечер Финстер приказал Тэлу стать его личным водителем.

Сидя за рулем лимузина, Тэл слушал за спиной пустую болтовню и смех искательниц легкой добычи и со страхом ждал, что ему в затылок вопьется пуля. Но выстрела так и не последовало. Тэл полагал, что бесстыдная ложь об успешной расправе написана у него на лице; он не сомневался, что Финстер его раскусит. Однако время шло, и Тэл стал успокаивать себя тем, что его хозяин, возможно, так никогда и не узнает правды, или… или, быть может, он сам убьет Финстера.

Подобные размышления были прерваны в тот момент, когда его верховного главнокомандующего пронесли на носилках. Бегом вернувшись к лимузину, Тэл последовал за каретой «скорой помощи». Когда Финстер вывалился на проезжую часть, Тэл, стремясь поверить в желаемое, списал его со счетов. Догнав машину, он отомстил за своего хозяина, двумя выстрелами расправившись с двумя санитарами. Вернувшись назад, ошеломленный Тэл увидел, как Финстер, не получивший ни царапины, спокойно поднялся с асфальта и отряхнулся. Только тогда он вдруг осознал, что у его хозяина есть такие стороны, о существовании которых он и не подозревал. Пока лимузин несся по автостраде, мысли Тэла лихорадочно работали. А когда у него на глазах массивные ворота слетели с петель, подчиняясь едва уловимому движению руки Финстера, когда он увидел дорогу перед особняком, усеянную трупами, — что ж, Деннис Тэл буквально влюбился в своего хозяина.

Тэл стоял, глядя на двоих человек, вжатых в каменный свод высоко над головой; теперь наконец ему стало понятно, чьи поручения он выполнял в течение последних пяти лет. "У него в груди не поднялось щемящее чувство страха; его сердце не сбилось с ритма.

— Тебя остановят, — пробормотал Симон.

Распластанный на потолке, с побагровевшим лицом, с вздутыми сухожилиями шеи, священник стонал от невыносимой боли. Его стоны сопровождались тихим скрежетом, и было неясно, то ли это тело Симона трется о каменистый потолок, то ли хрустят его кости.

— Ты не сможешь…

— Ну, конечно же, — насмешливо произнес Финстер, толкая дверь в комнату с ключами.

— Ты не сможешь похитить рай! — задыхаясь, промолвил Симон.

— Он уже мой. Итак, верните мои ключи…

Финстер остановился на середине фразы. Дверь со скрипом распахнулась настежь. В темноте мерцали огни. Финстер заглянул внутрь. Его взгляд привлекло что-то блестящее, что лежало на алой бархатной подушечке. Прищурившись, он склонил голову набок, и его лицо расплылось в торжествующей улыбке.

И в то же самое мгновение Симон и Майкл, оторвавшись от потолка, с высоты второго этажа рухнули на плотный земляной пол.

Финстер был зачарован ключами: как оказалось, воры не успели добраться до них; он застал их врасплох, не дал довершить начатое. Финстер выпрямился во весь рост и поднял руки, смахнув назад длинные седые волосы. К нему вернулась его прежняя элегантность.

— Убери их отсюда, — приказал он Тэлу, даже не взглянув на тела двух смельчаков, дерзнувших бросить ему вызов. Его торжествующий голос снова прозвучал сладкоголосой мелодией. — И поступи с ними так, как сочтешь нужным.

ГЛАВА 34

Держа Симона и Майкла под прицелом двух пистолетов, Тэл вывел их на улицу через главную дверь и дальше, мимо распростертых на асфальте трупов охранников к длинному черному лимузину. Его пленники, окровавленные, в синяках и ссадинах, до сих пор не могли опомниться, постичь умом ту страшную силу, свидетелями которой только что стали.

Достав две пары наручников, Тэл сковал Майклу и Симону руки за спиной, открыл переднюю правую дверцу машины и затолкал их внутрь. Двигатель продолжал тихо ворчать на холостых оборотах. Тэл сел за руль и, направив пистолет Симону в голову, двинул автомобиль в темноту, мимо обширного сада, вдоль высокой каменной стены. Свернув с дороги, он направился прямо через луг. Яркие лучи фар, вспарывая мрак, наконец, выхватили старый каменный колодец. Тэл остановил лимузин в двадцати футах от него.

Выйдя из машины, он распахнул правую переднюю дверцу, нагнулся внутрь и, схватив Майкла за волосы, резким рывком выдернул его из салона и толкнул на каменную кладку колодца. Майкл беспомощно растянулся на земле в слепящем свете фар, чувствуя себя словно на сцене в лучах софитов. Тэл снова пошел к лимузину и через считанные секунды вернулся, толкая перед собой Симона; к горлу его он приставил устрашающего вида нож.

— Мне еще ни разу не приходилось убивать священника. Тэл швырнул Симона лицом вниз на землю. Священник не сопротивлялся, лишенный сил после столкновения с Финстером.

Беспощадные галогенные фары лимузина слепили ярче солнца, отбрасывая длинные, резкие тени. Казалось, страшная драма разыгрывалась в залитом светом анатомическом театре, окруженном безмолвной аудиторией темноты. Засунув пистолет за пояс, Тэл разложил на мокрой от росы траве зловещий ассортимент ножей; зазубренные и обоюдоострые, для нарезки филе и эскалопов, пилки для костей. Эта коллекция смотрелась бы естественно в лавке мясника, однако здесь приобретала иной, жуткий смысл.