Избранник Божией Матери. Преподобный Иосиф Оптинский: житие и наставления - В. Н. Карагодин Страница 26

В 1910 г., когда я уже жила в Оптиной, ко мне приехала гостить из М. генеральша К., богатая одинокая вдова. Она пошла к батюшке и, вернувшись от него, рассказала мне с некоторым удивлением, что батюшка прежде всего стал её спрашивать, хороша ли у неё прислуга и что надо остерегаться прислуги. Перед отъездом она снова была у батюшки, и он опять ей говорил всё о прислуге; и так настойчиво, что генеральша встревожилась и поспешила уехать домой. Не успела она вернуться в М., как узнала, что дворник её дома арестован, а её вызывают к судебному следователю. Оказалось, что в М. арестована была целая шайка грабителей, совершивших несколько убийств и грабежей, и у главаря шайки найден был список лиц, которых они ещё собирались ограбить, планы их квартир и сведения о них. В списке этом стояла и генеральша К., а сведения о ней были сообщены прислугой».

Так из всего вышеизложенного видно, как велика была сила молитв старца Иосифа, и как люди, которые с верою следовали его советам, благополучно проходили своё земное странствие. И сам старец, несмотря на свою мягкость и уступчивость, был всегда твёрд в своих решениях, действуя по внушению Святаго Духа, обитавшего в его чистом сердце. Он и сам говорил некоторым, что всегда должно держаться первого его слова и решения; что он под влиянием усиленных просьб может изменить своё решение, но что это уже будет решение человеческое, вынужденное, а первое всегда бывает внушаемое свыше. И многие вопрошавшие старца, но поступавшие по своему рассуждению, против его совета, горько пострадали и мучились поздним раскаянием.

Приведём несколько примеров.

Одна рассказывала: «Моя невестка с хитростью звала меня приехать на родину, чтобы мне получить отцовскую свою на них часть. Старец мне не благословил ехать, но я настояла и поехала и столько горя видела я там; брат мой второй оскорбился на меня и вышла во всём большая неприятность».

У моей племянницы было много женихов; родители хотели выдать её за торговца, но дочери нравился ругой. Поехали к батюшке, который благословил отдать дочь за учителя, говоря: «Отдайте за учителя, он будет диаконом». Но мать не послушалась и отдала дочь за торговца. Но вскоре после свадьбы он ушёл от неё с большой неприятностью.

Одна особа спрашивала батюшку, чем заниматься её родственнику, поскольку он хочет торговать вином. Старец ответил: «Нет, он может проторговаться и попасть в тюрьму». Родственник, однако, не послушался совета старца и внёс залог. Вскоре же действительно он проторговался и пришлось продавать дом, чтобы выплатить долг и не попасть в тюрьму.

Один крестьянин, находясь в военной службе и кончая свой срок, спрашивал у батюшки, как ему устроить свою жизнь и благословлялся жениться. Старец ему ответил, чтобы он год подождал устраиваться, а жениться не благословил вовсе. Через год действительно его опять взяли на войну. Вернувшись с войны, он был у старца и опять просил благословения жениться. Старец же не дал ему на это благословения и сказал: «Ступай в Тихонову Пустынь и молись, чтобы исцелили тебя угодники от болезней телесных и душевных». Но солдат не послушался и женился и получил такие скорби, что нигде не находил себе места. Родные жены прогнали его из двора, и он ушел на шахты и до сих пор раскаивается, не имея покоя ни телесного, ни душевного.

Рассказывает монахиня М. Ш. «У меня была сестра-девица, которая приехала из Варшавы в Москву и не было у неё места. Она мне написала письмо, прося спросить у батюшки, как он благословит: ехать ли в Ефремов и там открыть свою лавку или же оставаться в Москве и ждать места? Батюшка на это ответил: «Пусть остаётся в Москве и ходит за детьми», — что ей показалось обидным, думая что батюшка посылает её в горничные. Она отказалась, говоря: «Разве я могу ходить за детьми». Но вскоре поступает она на место надзирательницы в приюте, так называемые «Ясли». Тут она сама написала батюшке и просила у него прощенья, что не так поняла его слова, и хотела ослушаться. Затем приют закрылся, она снова остаётся без места, пишет батюшке, как быть: открыть лавку, или ждать места. В ответ получает: «Жди места». Но она не послушалась, терпенья не хватило, и проторговалась в пух и прах. Потом присылают за ней из Варшавы снова на то место, где она жила 25 лет. Батюшка не благословил ехать в Варшаву, а сказал: «Поезжай в Троице-Сергиевскую Лавру, там тебе найдётся дело». Она не послушалась, поехала в Варшаву, дорогой заболела и у неё вытащили 5-ти процентные билеты и пришлось ей вернутся обратно.

Одна монахиня просила отца, так как он был болен, обеспечить её землею, пока жив. Он отвечает: «Выздоровею — всё будет твоё». Она обратилась к батюшке, который благословил её просить отца обеспечить её сейчас при жизни, но она постеснялась, а отец выздоровел и ничего не сделал. После его смерти батюшка благословил её требовать свою часть, но мать была против этого, а она боялась оскорбить свою мать. Между тем брат всё продал; пришлось ей смотреть из рук брата. Она приехала к батюшке, рассказал ему свою скорбь, а он говорит: «Я ведь тебе говорил, а ты не послушала».

Послушница О. М. рассказала: «Мой брат, служа на заводе, проходил мимо машины и споткнулся на обрезки железа. Ему повредило правую руку, оторвало большой палец этой руки, и он, истекая кровью, упал. Начальство добровольно предлагало ему 500 руб. вознаграждения и должность контролёра. Но он не захотел — ему посоветовали судится. Я спросила у батюшки, который сказал: «Да, присудят и больше, а всё же руки не дадут; лучше поменьше, да добровольно получить». Но брат не послушался и вот уже десять лет, как он судится, а ничего ещё не получил».

Так оставшись после старца Амвросия один, старец Иосиф не затруднялся в делах, как в вещественных, так и духовных; решал их с силою и властью, что очень благотворно и успокоительно действовало на относившихся к нему с верою. При этом бывали поразительные случаи, когда батюшка о. Иосиф получал непосредственные указания от своего наставника — старца Амвросия.

Однажды о. Иосиф отпустил одну монахиню, по её просьбе, к родным. Вдруг во время послеобеднего отдыха, он ясно слышал голос покойного