С. А. Федченков - Святой Ириней Лионский. Его жизнь и литературная деятельность

Святой Ириней Лионский. Его жизнь и литературная деятельность

Предисловие

Эпоха, в которую жил и действовал Ириней Лионский, является одной из выдающихся в истории Церкви.[1] Св. отец принадлежал к третьему поколению христиан.

Апостолов и их ближайших преемников не было уже в это время в живых. Место их во главе Церкви заняли люди, не видевшие Господа и учеников Его и потому, кроме личных своих дарований и высокой жизни, не выделявшиеся особенно из среды верующих. С другой стороны, и рядовые христиане не только делаются (в крещении), но и рождаются теперь таковыми, воспринимая веру по традиции, от отцов и матерей своих. Чрезвычайные духовные дары хотя и не исчезли совсем, но стали настолько редки, что в лице монтанистов явились люди, поставившие себе задачей отстаивать их законность, необходимость и действенность в настоящее время. Кроме того, на основании более чем столетнего опыта (по вознесении Христа) верующие убедились, что слова Господа (Мф. 24, 34) и ап. Павла (/ Кор. 7, 39) о близости конца мира и суда нельзя понимать буквально. Они начали догадываться, что Церкви христианской надлежит распространиться по всему миру и существовать во все последующие времена.

Нравственный энтузиазм, отличавший первохристиан, стал несколько падать. Но зато на место и отчасти в связи с уменьшением его более и более вырисовывается новое настроение, желание понять и защитить данными разума свою религию. Такова уже природа человеческая, не удовлетворяющаяся принятием каких-либо истин только па веру. К тому же в Церковь теперь вступили образованные люди из языческого общества, привыкшие до христианства философствовать,

иметь дело с системами и т. п. Нравственно-практическое направление, господствовавшее во времена апостолов и в писаниях мужей апостольских, не удовлетворяло их.

Немалое значение имели в данном периоде ивнецерковные течения. Церковь, как и раньше, подвергается гонениям со стороны римского правительства и преследованиям общества. Среди черни и интеллигенции распространяются вздорные слухи о Фиэстовых вечерях, Эдиповых кровосмешениях христиан, их враждебности существующему государственному строю и т. п. Против христианства пишутся даже литературные произведения, вроде известного труда Цельса. Мало того, появляются люди, которые под видом друзей Церкви расхищают ее овец. Таковы представители гностицизма. Ересь эта существовала и раньше, но никогда она не достигала такой силы, как в эпоху жизни св. Иринея. Руководители ее выпустили много сочинений для уяснения их учения и против Церкви; устраивали свои собрания, имели отличный от общецерковного культ, слишком свободно обращались со Св. Писанием, не признавали православных епископов и т. п.

А когда стали вырабатываться и точно определяться формы церковного устройства и жизни, то поднялось новое движение, якобы в защиту старого порядка вещей (монтанизм). Его представители отрицали епископат, доказывали наступление «нового периода домостроительства» со времени возникновения их общин; выдвигали на первый план изречения своих пророков, ставя их не только наряду, но часто и выше Св. Писания; свысока относились к церковным христианам, считая спасение последних почти невозможным; доводили до крайности требования свои относительно нравственной жизни.

Да и эвиониты,[2] хотя не имели уже силы, однако существовали еще во II в. <

Под влиянием этих внутренних и внешних причин настроение верующих, а также отчасти и сама жизнь принимают несколько иную форму. Чего-либо нового по существу, впрочем, здесь не было. Цер-ковь христианская по идее своего основания имеет универсальный характер: она должна существовать во все времена и распространиться среди всех народов. Но такие задачи не могут быть осуществлены без известных условий, касающихся ее внешнего устройства, как всякого религиозного общества, существующего на земле. У нее должно быть свое управление в виде преемственной иерархии, которая на все времена сохранила бы достояние христианства и руководила христианскими общинами. Ей необходимы священнослужители и проповедники, чтобы распространять истину Христову по всему миру,, присоединять к Церкви новых членов и сообщать верующим таинства. Она должна иметь свой канон книг, где заключались бы нормы вероучения, нравоучения и управления церковного для всех времен и народов; свое исповедание веры, отличающее ее от других религиозных обществ, свой культ и дисциплину.

Все это в общих чертах существовало в век апостолов. Они сами выполняли все функции церковной иерархии и дали в Писаниях нормы вероучения и жизни. То же по существу устройство и, несомненно, то же учение осталось не только во второй, но и в третий периоды. Разница состояла в том, что первые два поколения не формулировали точно своего достояния, не утверждали более или менее юридически форм церковного управления, не определяли канона книг и т. п.; тогда как представители третьей генерации отчасти осуществили эту задачу.

Изменилось, таким образом, собственно, не существо дела, а отношение к нему христианского общества. Прежде верующие думали, чтб Церковь будет существовать недолго и поэтому д ля нее не нужно внешнего устройства, тем более что есть налицо и чрезвычайные носители нласти церковной, и исключительные дарования. Теперь они начинают понимать, что Церковь — универсальное учреждение, имеющее существовать долго и среди всех народов и что поэтому формально определенное устройство ее необходимо. Немало помогли в этом также и еретические движения.

Отвечая на такое внутреннее настроение христиан и желая отгородиться от гностиков, монтанистов и т. п. еретиков и раскольников, ! 1,1!|жовь в лице ее представителей и утверждает во внешней форме то, что существовало в ней с самых первых времен ее бытия на земле.

Так, она более точно определяет на основе Евангелия и посланий апостолов свое вероучение в форме κανών’а της πίστεως = «правила веры»; заявляет, какие именно книги принадлежат ее учителям и основателям и какие появились со стороны и чужды ей; другими словами, полагает начало определению канона св. книг Нового Завета. Ее учители раскрывают самое понятие о ней; настаивают на необходимости принад лежать к Церкви И уклоняться от еретических обществ. Утверждают и объясняют идею уже существовавшего монархического епископата; говорят о значении церковного Предания; устанавливают также более точно и однообразно культ (в пасхальных спорах). Отвечая на запросы христиан о понимании веры, Церковь, правда, не дает еще философского построения своей религии; но в лице св. Иринея представляет первый опыт богословской системы.

Не оставляет без ответа она и нападки со стороны языческого общества. У нее появляется целый ряд ученых апологетов, которые доказывают, с одной стороны, лживость всех обвинений, возводимых на христиан, а с другой — несомненное превосходство и учения, и жизни христианской над доктринами и поведением язычников.

Должный отпор нашли в данном периоде и еретики. Особенно энергично действуют представители Церкви против гностиков. В опровержение их, начиная с Иустина, пишутся-сочинения, где обнаруживается настоящая сущность этого движения, выясняется и обличается его противоречие с христианским учением, безнравственная жизнь руководителей и последователей его, и раскрываются, в противовес ему, более полно основные истины церковного учения. Никогда еще полемика против гностиков не была такой интенсивной, как во II в. и отчасти в начале III в., являющегося продолжением данного периода.

Такое же отношение встретил и монтанизм, опровергаемый устно и письменно и в конце концов осужденный на соборах. В это время утратило окончательное свое значение и эвионитство, признанное Церковью ересью.

Представленные краткие сведения дают понять, в какой знаменательный периоджил св. Ириней. Отсюда начинается, собственно, новая эпоха в истории Церкви, время интенсивного выяснения и формального определения ею своего учения и бытия в мире, эпоха, простирающаяся до конца деятельности Вселенских соборов и даже до наших дней.

Уже такое значение времени третьего поколения верующих служит вполне достаточным оправданием для появления труда, касающегося именно данного периода.

Тем более это должно сказать относительно сочинения об Иринее Лионском. Св. отец является представителем и выразителем церковного сознания и мысли своего времени. В жизни и деятельности его нашло себе отражение почти все, что переживала Церковь той эпохи. У него именно формулируется более точно исповедание веры (κανών της πίστεως), есть все данные к определению канона св. книг Нового Завета. В его лице мы видам наиболее яркого защитника идеи Церкви, ее значения и необходимости принадлежать к ней. Он выдвигает на первый план церковное Предание в деле истолкования Св. Писания и устроения жизни; разъясняет смысл и защищает преемственный монархический епископат. Его сочинение «Против ересей» дает ответ на нужду христиан в богословской системе, ибо здесь впервые изложены и разъяснены почти все пункты христианского богословия.