Ольга Гусакова - Хранители веры. О жизни Церкви в советское время

Автор-составитель Ольга Валерьевна Гусакова

Хранители веры. О жизни Церкви в советское время

Рекомендовано к публикации Издательским советом Русской Православной Церкви ИС14-321-2593

В книге использованы фотографии из личных архивов героев, из приходского архива храма Покрова Божией Матери села Акулова, а также фотографии Р. Захарова, А. Героева, В. Нефедова, А. Новик, А. Дуковского

Дорогой читатель!

Выражаем Вам глубокую благодарность за то, что Вы приобрели легальную копию электронной книги издательства «Никея».

Если же по каким-либо причинам у Вас оказалась пиратская копия книги, то убедительно просим Вас приобрести легальную. Как это сделать – узнайте на нашем сайте www.nikeabooks.ru

Если в электронной книге Вы заметили какие-либо неточности, нечитаемые шрифты и иные серьезные ошибки – пожалуйста, напишите нам на [email protected]

Спасибо!

Предисловие

Идея создания этой книги возникла из печального наблюдения: с каждым годом рядом с нами остается все меньше людей, способных поведать о жизни Церкви в советское время. Иногда уже в ходе работы над книгой оказывалось слишком поздно: батюшка с удивительной судьбой, близко знавший многих подвижников XX века, в силу возраста не смог подробно рассказать о себе; инокиня, принявшая тайный постриг в 1960-е годы, ушла из жизни, успев провести с нами лишь одну встречу, и ее повествование так и осталось незавершенным… Казалось бы, проще обстоит дело с людьми более молодыми, родившимися после войны. Но, как выяснилось, многие из них пришли в Церковь лишь после перестройки. Потому особенно ценны истории людей, выросших в Православии или обратившихся к нему в период, когда быть христианином значило не просто плыть против течения, но нередко – рисковать многим.

Выступая отчасти автором, отчасти редактором-составителем данной книги, я хочу поблагодарить Марину Нефедову за предоставленную расшифровку рассказа Феодоры Никитичны Кузовковой, в более краткой редакции опубликованного в журнале «Нескучный сад», и за интервью с протоиереем Иоанном Кал едой, проведенное специально для этого сборника; Арсения Загуляева за его беседу с Андреем Борисовичем Зубовым, а также всех, кто принял участие в работе над книгой.

О судьбе Церкви в советские годы написано немало, издано множество документов и воспоминаний. Могут ли девять небольших историй открыть что-то новое? Мы – автор и издатели этой книги – убеждены, что могут. Путь каждого человека уникален, и мы не боялись повториться. Но главное, собранные под одной обложкой, эти интервью прочитываются иначе, чем каждое по отдельности. Не претендуя на полноту охвата, мы тем не менее старались побеседовать с людьми самыми разными. Поэтому в книге вы найдете рассказы не только известных священников, но и простых прихожан, обычно остающихся в тени. Православие с колыбели или мучительный экзистенциальный кризис, приведший к Богу? Репрессии, погибшие в лагерях родственники, вызовы на Лубянку или внешне спокойная жизнь без преследований и угроз? У каждого из наших героев свои ответы на эти вопросы. Но именно в таком калейдоскопе несхожих обстоятельств высвечивается то главное, что помогает понять, как люди Церкви в советские времена сохранили веру.

Надо признать, определение «хранители веры» героям собранных здесь интервью показалось пафосным, ведь сами они героями себя вовсе не ощущают. Однако мотив сохранения Православия, преемственности церковных традиций отчетливо звучит в большинстве бесед. Живой пример родителей и близких, опыт духовных наставников, связь поколений и трагедия разрыва этого преемства – среди ключевых тем книги. Поэтому ее название справедливо можно отнести не только к титульным героям девяти историй, но и к тем, о ком они вспоминают: прославленным новомученикам, подвижникам и духовникам XX века и еще многим людям – известным и не очень. И все же в каждом интервью звучит живой голос одного конкретного человека – рассказчика, а расспрашивая его о, казалось бы, ушедшем прошлом, мы в конечном счете задаем очень важные вопросы самим себе. Надеюсь, и читатели увидят в этой книге не только воспоминания о советской эпохе.

Ольга Гусакова

Протоиерей Валериан Кречетов

В наши времена верующих просто сажали. Поэтому отец сказал нам прямо: «Собираетесь священниками быть? Готовьтесь к тюрьме».

Протоиерей Валериан Кречетов (род. 1937) – один из старейших клириков Московской епархии, авторитетный духовник, настоятель храма Покрова Пресвятой Богородицы села Акулово Одинцовского района. Рукоположен в 1969 году, в 1973 году окончил Московскую духовную академию.

–  Отец Валериан, расскажите, пожалуйста, о своей семье.

– Мама моего отца, моя бабушка Мария Арсеньевна Морозова, происходила из старообрядческого купеческого рода Морозовых.

Дед Валериан Петрович и прадед Петр Гаврилович были из города Обоянь, из-под Курска. Приехали в Москву. И вот Петр Гаврилович стал специалистом по шерсти, выражаясь современным языком, товароведом. Он был арбитром в спорах между купцами. Представляете, что это такое? Он неподкупным был совершенно. Его очень любили и уважали в своей среде. А его сын Валериан Петрович стал специалистом по хлопку, текстилю. Валериан Петрович два года жил в Англии, в Ливерпуле. Затем ездил по Европе и овладел четырьмя языками: английским, немецким, французским и итальянским. И вот как раз

Валериан Петрович (мой дед) женился на Марии Арсеньевне Морозовой (моей бабушке), которая была из старообрядческой семьи.

Ее отец Арсений Иванович Морозов владел Богородской мануфактурой, поддерживал старообрядческую общину. И когда его дочь решила выйти замуж не за старообрядца, он, конечно, был против. Но они тайно венчались, вступили в брак вопреки воле родителей. И Арсений Иванович потом жалел, что сначала не принял своего зятя. «Зря я, – говорит, – упирался. Можно было Валериана вместо себя хозяином мануфактуры оставить». Самому же Арсению Ивановичу уже после революции Виктор Ногин [1] , который был рабочим на мануфактуре в Богородске, а затем советским деятелем, предлагал остаться на фабрике управляющим. Но Арсений Иванович отказался: «Нет, я с вами не смогу работать». Он отдал все это производство и умер своей смертью в 1932 году, его никто не тронул.

Дедушка, Валериан Петрович, по характеру был очень прямолинейный человек. Во время войны он жил с нами – мы были в оккупации под Волоколамском, село Ильинское. Так вот, дед на разных языках говорил, потому он с немцами общался и способствовал освобождению некоторых людей. Но некто сотрудничавший с немцами, прислуживавший им, оклеветал деда, сказал, что он предатель. Его забрали, так он и не вернулся. Мы не знаем, где он умер.

И вот у бабушки и дедушки родился сын Михаил, мой отец. Когда вырос, стал бухгалтером, специалистом в сфере хлопкового производства. Кстати, много лет позже, будучи уже священником, папа увидел экономические сводки одной из советских фабрик трикотажа. Он сказал: «Нерентабельно работают». То есть он с первого взгляда мог определить нерентабельность производства.

А мама, Любовь Владимировна, была родом из Коломны. Ее отец, Владимир Васильевич Коробов, – инженер. А мамин дед по матери, Илья Николаевич Серебряков, был молочным братом И. С. Тургенева, и потом управляющий его имения.

Моя мама до девяноста лет прожила. Она была физически очень сильным человеком, в детстве занималась спортом – фигурным катанием, акробатикой, гимнастикой. Гроза улицы была, трепетали ее все. А в пятнадцать лет она решительно повернулась и стала ходить в церковь и петь на клиросе. И вот с пятнадцати до девяноста лет – семьдесят пять лет – пела она в церкви. В 1947 еще году, то есть в сорок четыре года, она с нами на коньках каталась на реке. Мы ей только помогали коньки к валенкам прикручивать.

Папа тоже был спортивный, развитый физически – занял как-то первое место в московских соревнованиях по академической гребле. Он был загребным в восьмерке, задавал темп. Он и боксом немножечко занимался, был знаком с Константином Градополовым [2] – известнейшим боксером двадцатых годов. Так что родители оба спортивные были люди.

– А как ваш папа к вере пришел?

– Это было мгновенное действие благодати Божией…

Мой отец родился в 1900 году, то есть его молодость как раз пришлась на послереволюционные годы, и под влиянием новых веяний он отдалился от Церкви. И вот как-то, это было, наверное, в 1922 году, мама, моя бабушка, попросила его Великим постом пойти в церковь причаститься. Сказала: «Миш, я тебе в ноги поклонюсь, только сходи причастись постом». «Ну что ты, мама, я и так схожу», – ответил он и пошел на Арбат в храм святителя Николая в Плотниках к отцу Владимиру Воробьеву [3] (деду нынешнего ректора ПСТГУ протоиерея Владимира Воробьева). Маму очень уважали в семье, потому он и пошел. Пришел на исповедь. А мыслей о покаянии у него никаких не было: стоял рассматривал девушек в храме. Подошла его очередь исповедоваться, священник спрашивает: «Ну что скажете, молодой человек?» Папа отвечает: «Мне нечего сказать, я не знаю, что сказать». – «Ачто же вы пришли?» – «Меня мама попросила». Тогда священник помолчал немного и ответил: «Это очень хорошо, что вы маму послушали», – накрыл его епитрахилью и начал читать разрешительную молитву. И вот он рассказывал, что и сам не понял, что с ним произошло: зарыдал, благодать почувствовал, слезы полились, как из крана вода течет, и, когда шел обратно, мир для него враз стал совершенно иным. Так благодать Божия мгновенно подействовала. Наверное, и мать за него молилась.