Неизвестен Автор - Даосские притчи Страница 10

- Дозвольте [мне] приготовить себе костюм фехтовальщика, - попросил Чжуанцзы.

Через три дня, [Чжуанцзы] в костюме фехтовальщика встретился с наследником, и вместе [с ним] предстал перед царем.

Царь ожидал их, обнажив клинок.

Не спеша Чжуанцзы вошел в зал, а, глянув на царя, не поклонился.

- Если желаешь чему-нибудь меня обучить, - сказал государь, - покажи сначала [свое уменье] наследнику.

- [Я, Ваш] слуга, слыхал, что великому государю нравится фехтование, поэтому и предстал перед государем как фехтовальщик.

- Как ты управляешься с мечом? - спросил государь.

- Через [каждые] десять шагов, меч [в руке Вашего] слуги, разит одного человека, на тысяче ли не оставляет в [живых] ни одного путника.

- В Поднебесной [тебе] нет соперника! - воскликнул обрадованный царь.

- Хорошо бы [с кем-нибудь] помериться силами. Фехтуя [я], сделав ложный выпад, даю противнику [как будто] преимущество. [Но], нанося удар позже него, опережаю его в попадании.

- [Вы], учитель, [пока] отдохните! Ожидайте приказа в [своих] покоях. [Я] же велю устроить забаву и приглашу [Вас], учитель, - сказал царь.

Тут государь устроил состязание меченосцев, и за семь дней убитых и раненых оказалось более шестидесяти человек. Отобрав пять - шесть [победителей, царь] велел вручить [им] мечи возле дворца, а [сам] призвал Чжуанцзы и объявил:

- Сегодня испытаем, кто из мужей искуснее всех в фехтовании!

- Давно жду этого [дня], - ответил Чжуанцзы.

- Какова длина оружия, которым [Вы], учитель, будете сражаться? - спросил царь.

- Могу сражаться любым, который вручат [мне, Вашему] слуге, - ответил Чжуанцзы. - Но у [меня. Вашего] слуги, есть три меча. Буду драться [любым], только [по выбору] государя. Прежде чем испробовать, дозвольте [о них] рассказать.

- Готов выслушать [речь] о трех мечах, - согласился царь.

И Чжуанцзы [повел свой] рассказ:

- Первый меч - меч Сына Неба, второй - меч царский, третий - меч Удальца.

- Каков же меч Сына Неба? - спросил [его] царь.

- У меча Сына Неба лезвие от Ласточкиного Потока до Каменной стены, острие - пик горы Преемства в [царстве] Ци, тупая сторона - от Цзинь до Вэй, чашка [эфеса] - Чжоу и Сун, рукоять - Хань и Вэй, в ножны вмещаются все варвары, все времена года; в перевязи - море Бохай, в портупее - гора Вечности. [С его помощью] обуздывают пять первоэлементов, определяют преступления и достоинства, отделяют жар от холода, удерживают весну и лето, вершат дела осенью и зимой. Рубанешь этим мечем прямо - никто перед [тобой] не устоит, взмахнешь вверх - никто вверху не удержится, вниз - никого внизу не останется, поведешь кругом - никого по сторонам не окажется. Вверху рассечет плывущие облака, внизу перережет земные веси. Только пустишь меч в ход - наведешь порядок среди царей, и вся Поднебесная покорится. Таков меч Сына Неба!

- Каков же царский меч? - как в тумане, растерянно спросил царь Прекрасный.

- Лезвием царского меча служат мужи знающие и отважные; острием - мужи бескорыстные и честные; тупой стороной - мужи достойные и добрые, чашкой [эфеса] - мужи преданные и мудрые; рукоятью - мужи отваги и доблести. Рубанешь этим мечем прямо - никто перед [тобой] не устоит, взмахнешь вверх - никто вверху не удержится, вниз - никого внизу не останется, поведешь кругом - никого по сторонам не окажется. Наверху [он] уподобляется круглому Небу, чтобы послушны были [все] три [рода] светил, внизу уподобляется квадратной земле, чтобы послушны были времена года; в центре согласуется с желаниями народа, чтобы был покой во всех четырех сторонах. Только пустишь меч в ход - поразит словно удар грома, и каждый во [всех] четырех границах явится в одежде гостя, чтобы повиноваться указам государя. Таков царский меч!

- Каков же меч удальца? - спросил царь.

- Меч удальца [для всех, у кого] волосы всклокочены, борода торчит вперед, шлемы с грубыми кистями надвинуты на глаза, платье сзади короче, [чем спереди; у кого] сердитый вид, а речь косноязычна; [кто] вступает перед [Вами] в поединки, сверху - перерезает горло, перерубает шею, снизу рассекает печень и легкие. Таков меч удальца, что не отличается от драчливого петуха. Жизнь его может прерваться в любое утро. Для государственных дел [он] не годится. Ныне у [Вас], великий государь, пост Сына Неба, а пристрастились [Вы] к мечу удальца. [Мне, Вашему] ничтожному слуге, стыдно за [Вас], великий государь!

Царь повел [Чжауанцзы] за собой в зал, стольничий подавал кушанья, [но] все перемены царь трижды отсылал по кругу.

- Доклад о мечах закончен, - заметил Чжуанцзы. - Посидите в тишине, великий государь, успокойте [свое] дыхание.

После этого царь Прекрасный три месяца не покидал дворца, и все фехтовальщики, облачившись в траур, покончили с собой на своих местах.

* * *

Великая Чистота спросила у Бесконечности:

- Знаешь ли ты, [что такое] путь?

- Я не знаю, - ответила Бесконечность. [Великая Чистота] спросила о том же у Недеяния:

- Я знаю, - ответило Недеяние.

- [Если] ты знаешь путь, [то скажи] владеет ли [он] судьбами?

- Владеет.

- Какие же у него судьбы?

- Из тех, что я знаю, могут быть благородные, могут быть презренные, могут быть соединенные, могут быть разделенные, Вот судьбы пути, которые мне известны. Об этих словах Великая Чистота спросила у Безначального:

- Кто же из них прав, а кто не прав? Бесконечность ли со своим незнанием, или Недеяние со своим знанием?

- Незнание глубже, а знание мельче, - ответило Безначальное. - Незнание внутреннее, а знание - внешнее.

И тут Великая Чистота со вздохом сказала:

- Тогда незнание - это знание? А знание - незнание? Но кто же познает знание незнания?

- Путь неслышим, - ответило Безначальное, - [если] слышим, [значит], не [путь]. Путь невидим: [если] видим, [значит], не [путь]. Путь не выразить в словах; [если] выражен, [значит], не [путь]. [Кто] познал формирующее формы бесформенное, [понимает, что] путь нельзя назвать.

- Те, кто спрашивают о пути, и отвечают о нем, не знают пути, - продолжило Безначальное. - Пусть даже спрашивающий о пути еще не слышал о нем. О пути нельзя спрашивать, на вопросы [о нем] нет ответа. Спрашивающий о том, о чем нельзя спросить, заходит в тупик. Отвечающий на то, на что нельзя ответить, не обладает внутренним [знанием]. Тот, кто, не обладая внутренним [знанием], ожидает вопросов, заводящих в тупик, во внешнем не наблюдает вселенную, во внутреннем не знает первоначала. Вот почему таким не взойти на [гору] Союз Старших Братьев, не странствовать в великой пустоте.

* * *

Носильщик и Учитель с Тутового Двора были друзьями. Однажды, когда дождь лил целых десять дней, Носильщик [сам себе] сказал:

- Как бы с Учителем с Тутового Двора не случилась беда!

[Он] захватил с собой еду и отправился кормить друга. У самых ворот [дома] Учителя [Носильщику послышался] то ли плач, то ли пение. За ударом [по струнам] циня последовали слова:

"О отец! О мать! О природа! О люди!.."

Слабевший голос спешил допеть строфу.

- Почему пел ты такую песню? - войдя к нему, спросил Носильщик.

- Я искал того, - ответил Учитель, - кто довел меня до такой крайности, но не знаю - кто. Неужели отец и мать желали мне такой бедности? Небо ведь беспристрастно [все] покрывает, а земля беспристрастно [все] поддерживает. Неужели небо и земля были пристрастны ко мне, сделав меня бедным? Я искал, кто это сделал, но не мог [никого] найти. Значит, то, что довело меня до такой крайности, - судьба.

* * *

Учитель из Восточного Предместья спросил Чжуанцзы:

- Где находится так называемый путь?

- Повсюду, - ответил Чжуанцзы.

- Приведите пример, тогда лишь сумею [понять].

- В муравье.

- А еще ниже?

- В куколе.

- А еще ниже?

- В черепице.

- А самое низкое?

- В моче и в кале.

Учитель из Восточного Предместья промолчал.

- [Ваши] вопросы, учитель, конечно, не были достойны сущности, - сказал Чжуанцзы. - [Чтобы] постичь путь, [Вы] спрашиваете, [словно] у надзирателя на рынке, как пинают свинью, <узнавая, насколько жирна>: чем ниже, тем яснее. Только Вам не обязательно приводить [пример] - нет вещи, которая бы [пути] избежала. Таков истинный путь, таковы же и слова о великом. [Есть] три слова: чжоу, бянь, сянь. Звучат [они] различно, а сущность одна, они обозначают одно "повсюду". Попытаемся вместе странствовать по дворцу Нигде, и суждениям о единстве общего не будет конца и предела. Попытаемся вместе с Недеянием [стать] простыми и спокойными, бесстрастными и чистыми, гармоничными и праздными! Отвлеклась бы от всего моя мысль, куда бы ни направилась, не знала бы предела, уходила бы, возвращалась и не знала бы, где остановиться. И я бы уходил и возвращался, не ведая, где она закончится, бродил бы по необъятным пространствам, вступил бы в [область] великого познания и не ведал бы, [как] его исчерпать. Вещество в вещах не отграничено от вещей, но вещи обладают пределом, так называемой границей вещи. Предел же беспредельного - это бесконечность конечного. [Мы] говорим о наполненном и пустом, об увядании и смерти. Для пути же наполненное не наполнено, пустое не пусто. Начало и конец для него не начало и конец; скопление и распад для него не скопление и не распад.