Бхуриджан Дас - Самое сокровенное знание Страница 11

В первой строчке – «Одни смотрят на душу как на чудо» – Шрила Прабхупада связывает слово āшчарйа-ват, «чудо», со словом «душа», которое в этом предложении является дополнением. Шрила Баладева Видьябхушана дает еще два варианта прочтения, в которых слово āшчарйа-ват соотносится с подлежащим и сказуемым. Таким образом, каждую строчку этого стиха можно трактовать тремя разными способами – в зависимости от того, с каким членом предложения связано слово «чудо».

Если āшчарйа-ват относится к подлежащему («люди»), то смысл будет следующий: «Некоторые чудесные люди смотрят на душу».

Если āшчарйа-ват относится к глаголу «смотреть», то предложение будет звучать так: «Некоторые люди с удивлением смотрят на душу».

Иначе говоря, можно по-разному трактовать этот стих: люди, которые видят душу, – чудесные; душа есть чудо; способность видеть душу – это чудо.

Вторую строчку («Другие говорят о ней как о чуде») также можно трактовать тремя способами, взяв другое значение глагола. Подобным образом, и третью строчку можно перевести тремя способами, используя разные значения слова шрноти, «слушают». Тридцатый стих завершает раздел, в котором Кришна говорит с точки зрения гьяны.

О потомок Бхараты, того, кто пребывает в теле, невозможно уничтожить. Поэтому ты не должен скорбеть ни об одном живом существе.

Кришна, лучший из всех ораторов, подводит здесь итог Своим наставлениям о вечности души. Он разрушил невежество Арджуны с помощью знания, а правильное знание ведет к правильным поступкам. Из жалости к близким Арджуна решил пренебречь своим долгом, и в следующей группе стихов Кришна будет разбираться с этим мотивом Арджуны, основанным на невежестве.

В стихах с тридцать первого по тридцать восьмой Кришна продолжит вдохновлять Арджуну вновь подняться на борьбу с врагом. Однако теперь в качестве стимула Кришна будет использовать не теоретическое понимание духовной науки, а принципы кармической деятельности и законы праведной жизни. Арджуна, как мы помним, полагал, что после битвы ему будет закрыт доступ к райским наслаждениям, и в этих стихах Кришна разобьет именно этот его довод.

Сначала, в стихах 31–33, Кришна скажет Арджуне, что именно его участие в битве, а не бегство с поля боя, приведет его в конечном итоге к счастливой жизни.

Что же касается твоего долга, то знай, что для тебя как для кшатрия нет лучшего занятия, чем сражаться за устои религии. Стало быть, у тебя нет причин для колебаний.

В предыдущем разделе Кришна, желая вдохновить Арджуну на сражение, использовал аргументы, основанные на гьяне. Теперь Кришна будет говорить о принципах более низкого порядка, где главной побудительной причиной является материальное вознаграждение.

Для кшатрия сражаться – все равно что для брахмана проводить огненное жертвоприношение*. Исполняя свой долг, ни кшатрий, ни брахман не навлекают на себя греха. Кришна заверяет Арджуну, что тот не будет страдать от греховных последствий своей деятельности, если примет участие в битве на Курукшетре.

О Партха, счастливы те кшатрии, к которым возможность сражаться приходит сама собой, открывая перед ними врата рая.

Райские планеты всегда были желанной целью для приверженцев карма-канды. Арджуна беспокоился о благополучии своих родственников, и Кришна говорит ему здесь, что, победив их в битве, Арджуна отправит их прямо в рай. В свою очередь, Арджуна благодаря битве тоже сможет получить все, что пожелает. Но, отказавшись сражаться, Арджуна потеряет всё.

Но, отказавшись сражаться за правое дело, ты навлечешь на себя грех пренебрежения религиозным долгом, и твоя слава воина померкнет.

Этот стих опровергает один из доводов Арджуны. Он считал, что навлечет на себя грех, если станет сражаться. Однако наоборот – отказавшись от битвы, Арджуна запятнает себя грехом.

В стихах с тридцать третьего по тридцать седьмой Кришна перечисляет, к каким неблагоприятным последствиям приведет отказ Арджуны от сражения. Арджуна полагал, что покинуть поле боя – дело благородное. Однако Кришна придерживается прямо противоположной точки зрения.

Во все времена люди будут говорить о твоем позоре, а для человека с именем бесчестье хуже смерти.

Мы можем спросить: «А зачем такому преданному, как Арджуна, беспокоиться о чести или позоре?» Следует понять, что в этой части Бхагавад-гиты Кришна разговаривает с Арджуной отнюдь не с точки зрения преданного служения. Кришна обращается сейчас к смелому кшатрийскому духу Арджуны, а для такого воина, как Арджуна, позор страшнее и больнее смерти.

Шрила Прабхупада в своем комментарии так перефразирует эти наставления Кришны: «Разговаривая с Арджуной как друг и как философ, Господь Кришна выносит сейчас окончательное суждение о решении Арджуны уклониться от участия в битве. „Арджуна, – говорит Господь, – если ты покинешь поле боя еще до начала сражения, люди назовут тебя трусом. Если же тебе все равно, что скажут люди, и ты думаешь только о том, как спасти свою жизнь, то Мой тебе совет: лучше погибни в сражении. Для такого уважаемого человека, как ты, позор хуже смерти. Поэтому, чем бежать, спасая свою жизнь, лучше умри на поле боя. Это избавит тебя от позора, которым ты покроешь себя, если злоупотребишь Моей милостью, и позволит сохранить свое доброе имя“».

Великие военачальники, которые были о тебе высокого мнения, решат, что только страх заставил тебя покинуть поле боя, и сочтут тебя ничтожеством.

Шрила Прабхупада так объясняет эти слова Кришны: «Господь Кришна продолжает увещевать Арджуну: „Не рассчитывай, что такие великие воины, как Дурьйодхана, Карна и другие твои ровесники, поверят, будто ты отказался сражаться из жалости к братьям и деду. Они скажут, что ты сделал это из страха за собственную жизнь. Так ты навсегда лишишься их уважения“».

Для такого прославленного кшатрия, как Арджуна, презрительные взгляды окружающих жгут больнее, чем стрелы врага.

Враги станут хулить тебя и смеяться над твоей немощью. Что может быть мучительней этого?

Сострадание Арджуны будет воспринято окружающими как слабость труса, и все, чего добьется Арджуна в результате своего так называемого сострадания (в основе которого лежат иллюзорные представления о жизни), будет просто бесчестье. Так Кришна в очередной раз показывает, чем обернется «сострадание» Арджуны.

Шрила Прабхупада пишет: «Господь Кришна с самого начала был поражен неуместным призывом Арджуны к состраданию и назвал его чувства недостойными ария. Теперь с помощью многочисленных доводов Он доказал, что был прав в оценке ложного сострадания Арджуны».

В следующем стихе Кришна вынесет Свой вердикт.

О сын Кунти, тебе остается либо погибнуть в бою и достичь райских планет, либо победить и править царством на земле. Поэтому наберись решимости, встань и сражайся!

Арджуна решил, что сражение принесет ему не радость, а горе. Кришна здесь опровергает это суждение. Арджуна думал: «Моя победа в битве будет означать смерть тех, с кем я должен был наслаждаться царством. А потерпеть поражение для меня означает верную смерть». Кришна показывает Арджуне, что наслаждения тот получит как раз в обратном случае: «Если тебя убьют на поле боя, ты отправишься на райские планеты. А если одержишь победу, то будешь наслаждаться земным царством». Поскольку в любом случае Арджуну ждет счастье, Кришна говорит: «Наберись решимости, встань и сражайся!»

Арджуна поставил исполнение своего долга в зависимость от того, принесет ли это ему материальные наслаждения или нет, поэтому аргументы, которые приводит здесь Кришна, касаются материальных наслаждений (в основе которых лежит отождествление своего подлинного «я» с телом). Кришна завершает эту серию наставлений следующим стихом, в котором говорится о деятельности, выполняемой без привязанности к ее результатам. Затем, в тридцать девятом стихе, Кришна поднимает дискуссию на более высокий уровень, переходя от обсуждения деятельности, основанной на заинтересованности в ее результатах, к описанию деятельности, совершаемой в знании.

Сражайся во имя сражения и не думай о счастье и горе, потерях и приобретениях, победе и поражении. Действуя так, ты никогда не навлечешь на себя греха.

Ранее Арджуна сказал, что, приняв участие в битве, он будет страдать от греховных последствий, но здесь Кришна уверяет его, что грех не может коснуться того, кто выполняет свой долг в правильном сознании.