Леонид Сурженко - Буддизм Страница 13

Причём карма бывает не только индивидуальной, но и коллективной: карма семейная, национальная, общечеловеческая. Именно поэтому порой весь народ испытывает общие несчастья, как и общий подъём. Нация тоже может совершать преступления или благие дела и затем отвечать за них. В социологии есть похожее понятие: коллективная ответственность. И именно карма является причиной страданий человека. Ибо, какой бы она не была – тяжёлой или светлой, всё равно человек, отягощённый кармой, будет вынужден рождаться в этом мире снова и снова. И вовсе не обязательно в облике человека, ибо Будда не раз указывал, что рождение в образе человека – это редкая заслуга, которую трудно обрести, но легко утерять.

Первые две истины глубоко пессимистичны. Но третья уже даёт надежду, утверждая, что прекращение страданий возможно. Но для этого, естественно, нужно знать истинный путь искоренения страданий. Будда утверждает, что нашёл этот путь. Это и есть четвёртая истина буддизма.

Итак, что же за «путь» предлагает буддийское учение? Чтобы разобраться в этом вопросе, нам необходимо ознакомится с той картиной мира, которые предлагают сами буддисты.

Итак, самый важный вопрос: что представляет собой окружающий мир для буддиста? Самый простой ответ гласит: иллюзию. Да, именно так. Буддисты воспринимают окружающий мир именно как Майю, обман, мираж. На чём основывается такое мировоззрение? Дело в том, что мир, по утверждению адептов буддийского учения, представляет собой ни что иное, как разнообразные комбинации первочастиц, которые названы дхармами. Дхармы не есть нечто материальное, однако утверждается, что они существуют реально. Более того: для буддиста единственная реальность в жизни – это комбинации дхарм. Сравнить буддийские дхармы с понятиями современного материального мира нельзя; однако наблюдается некоторое сходство понятие дхарм с понятием элементарной частицы в современной физике. Так же, как элементарные частицы образуют атому, молекулы, материю и ткани, так и дхармы собираются в определённые комбинации, осознаваемые человеком как окружающие предметы, ландшафты, весь видимый мир. Однако если физик скажет, что элементарная частица материальна и самостоятельным разумом не обладает (хотя достижения квантовой физики заставляют усомниться в таком выводе даже самих учёных), то для буддиста дхармы – понятие нематериальное, понятие в немалой степени мистическое. Более того: некоторые буддийские школы напрочь отрицают реальную природу дхарм. Они утверждают, что даже сами дхармы – не что иное, как плод воображения человека, сознание которого полно невежества. Что на самом деле ничего этого нет, как нет и человека, нет и человечества в целом. Невежественное воображение непросветлённого человека рисует себе картины окружающего мира, и полностью погружается в них, забывая, что это всего лишь сон. Данные посылки характерны, прежде всего, для школ северного буддизма.

Сами дхармы непостижимы для познания человека. Да и как сознание может познать то, что является его первопричиной? Как клетка не может познать весь организм, даже если она является клеткой головного мозга, так и человек не может познать природу дхарм. Но механизм их действия познать можно. Так, по крайней мере, говорят сами буддисты. Более того, потоком дхарм можно управлять. Однако для этого нужно хотя бы осознать, что человек полностью находится во власти дхарм и что всё происходящее вокруг него – иллюзорно.

Примеры изумительного самообладания буддистов кроются как раз в их философии: познав иллюзорность этого мира и самого себя, человек в состоянии полностью контролировать своё тело. Во Вьетнаме, в знак протеста против гонений буддизма, один буддийский монах совершил акт самосожжения на виду у множества свидетелей. Казалось бы, самосожжение – далеко не новый способ выражения протеста, ничего сенсационного в этом нет. Поразительно другое: во время всей этой кошмарной церемонии, объятый языками пламени, монах сидел, не шелохнувшись, в глубокой медитации, и лицо его выражало полное спокойствие и безмятежность…

Многочисленные буддийские психотехники как раз и основаны на том постулате, что ничего реального в мире не существует. Что сам человек есть ничто иное, как определённая комбинация дхарм.

И, тем не менее, эта комбинация дхарм тоже страдает. И хотя его страдания – также плод воображения, от этого они не становятся менее мучительными. А страдания для «больного» неведением ума неизбежны, ибо само рождение в этом суетном мире уже указывает на то, что человек живёт неправильно, что он находится в плену собственных иллюзий.

Достаточно пессимистический взгляд на мир, однако нужно признать, что и в христианстве, и в исламе наш суетный мир также является лишь переходной ступенью в мир иной, и каким он будет – лучшим или худшим, зависит от того, как мы проживём эту жизнь. Однако и в христианстве, и в исламе нашу земную жизнь не считают иллюзорной, плодом больного воображения. Более того: христиане считают земную жизнь единственной и самой важной, ведь именно от того, как мы проживём её, зависит наше дальнейшее будущее. Согласитесь, никому не хочется тысячелетиями мучится в адском пламени из-за ошибок нескольких лет земной жизни…

В то же время христианские утверждения, что «всё земное бренно», «всё обратится в прах», «скорбию будете питаться во все дни жизни своей». Чем не буддийское «существование есть страдание»? «Из праха взятый во прах обратится» – «я страдаю, потому что я рождён». Как видим, не так уж они различаются, эти две религии, представляющие собой философию Запада и философию Востока.

Но лишь на первый взгляд. Ибо различие в картине мира ведёт за собой различие и в целях религиозной практики. К чему стремится буддист в течение всей своей жизни? Чего желает он, каков конечный результат его исканий? Нирвана, скажет человек, поверхностно знакомый с буддийским учением. Пустота. Ничто. Небытие, – скажет тот, кто соприкоснулся с этой религией более тесно. И оба будут правы. Ибо конечной целью для буддистов является прекращения движения дхарм, а значит, прекращение самого существования. Буддист стремится вырваться из цепких когтей иллюзорности материального существования, «вырвать» себя из круговорота рождений и смертей, объявить себя «вне игры».

Многие сравнивают христианский Рай с буддийской Нирваной. Это в корне неправильно. Для буддистов Нирвана – не награда за праведную жизнь, ибо сама праведная жизнь для буддиста также следствие заблуждения. Ведь любой поступок, любая деятельность порождает свои последствия, и, совершая благостные поступки, мы также «подпитываем» свою карму, которая заставляет человека вновь и вновь рождаться в этом мире. Поэтому для буддиста свершение благих деяний. Праведная жизнь не является главной целью. Главной целью является прекращение всякой деятельности, имеющей кармические последствие. Буддист стремится полностью остановить движение дхарм, полностью уничтожить свою карму, изжить все причины, которые могли бы привести к следующему перерождению на земле.

Как же описывал конечную цель своего существования сам Будда? Вслушаемся в его определения Нирваны:

– одни возвращаются в материнское лоно, делающие зло попадают в преисподнюю, праведники – на небо, лишённые желаний достигают Нирваны;

– многое видит, многое слышит здесь человек, о многом мечтает. Разрушение же всех желаний и страстных влечений к вещам, дорогим человеку, – вот это и есть неизменное состояние Нирваны;

– в глубине своего сердца тот несравненный остров, где ничем не владеют, где ничего не жаждут, я называю Нирваной, разрушением смерти и гибели.

В христианстве как-то не принято говорить о том «третьем пути», предлагаемом буддистами. «Делающие зло», согласно христианскому учению, попадают в ад, праведники – «на небо», или в Рай, но вот кто такие «лишённые желаний»? Каково их место? Возможно ли, в принципе избежать «распределения» в названные «горячие точки»? Есть ли возможность «остаться в стороне»? Христианство не отвечает на этот вопрос, по крайней мере, в своих канонических писаниях. Да и описания рая и ада в новозаветных книгах весьма скупое, это скорее упоминание, чем описание. Христианские же авторы советуют не заострять внимание на таких вопросах, ибо они лишь отвращают верующего от его духовного пути, соблазняют его.

Огромная прелесть восточных религий в целом, и буддизма в частности в том, что они дают ответы не все вопросы. Думающий, рациональный человек будет прельщён многочисленными объяснениями, стройными системами взглядов, безукоризненной логикой и связанностью учения. Буддийская космология возникла уже после смерти Будды. Почти через тысячу лет после проповеди Будды Васубандху изложил буддийскую картину мира в «Энциклопедии Абхидхармы». Стройность и логичность буддийской космологии поражают. В буддийских трактатах можно найти ответы практически на любой вопрос, мучающий философски направленный разум. Причём ответы, как правило, будут достаточно вразумительными и даже наукоподобными. При сильном желании можно даже «перевести» их на научный язык и даже подкрепить фактами из реальной жизни. Однако, как ни странно, сам Будда, подобно Христу, старательно избегал ответа на различные отвлечённые вопросы. «Не будем погружаться в пустые спекуляции о бесполезных тонкостях; откажемся от своего Я и эгоизма, будем осуществлять добро, чтобы благо проистекало от наших действий», – провозглашает Будда в одном из своих поучений. Более того: Будда не поощрял подобные «философские беседы», отмечая, что они никак не помогут практикующему достичь цели. «Если кто-то скажет, что он не желает следовать праведному образу жизни под руководством Благословенного, если Благословенный сначала не скажет ему, является ли мир вечным или преходящим, конечным или бесконечным; является ли жизнь одним и тем же, что и тело, или это нечто иное; продолжает ли Совершенный существовать после смерти и т. д. – так он может умереть до того, как Совершенный сообщит ему об этом», – с иронией отвечал таким «любознательным» Будда.