Иоанн Златоуст - Творение, том 6, книга 2 Страница 13

ГЛАВА 8

В третий год царствования Валтасара царя явилось мне, Даниилу, видение после того, которое явилось мне прежде. И видел я в видении, и когда видел, я был в Сузах, престольном городе в области Еламской, и видел я в видении, — как бы я был у реки Улая. Поднял я глаза мои и увидел: вот, один овен стоит у реки; у него два рога, и рога высокие, но один выше другого, и высший поднялся после. Видел я, как этот овен бодал к западу и к северу и к югу, и никакой зверь не мог устоять против него, и никто не мог спасти от него; он делал, что хотел, и величался. Я внимательно смотрел на это, и вот, с запада шел козел по лицу всей земли, не касаясь земли; у этого козла был видный рог между его глазами. Он пошел на того овна, имеющего рога, которого я видел стоящим у реки, и бросился на него в сильной ярости своей. И я видел, как он, приблизившись к овну, рассвирепел на него и поразил овна, и сломил у него оба рога; и недостало силы у овна устоять против него, и он поверг его на землю и растоптал его, и не было никого, кто мог бы спасти овна от него. Тогда козел чрезвычайно возвеличился; но когда он усилился, то сломился большой рог, и на место его вышли четыре, обращенные на четыре ветра небесных. От одного из них вышел небольшой рог, который чрезвычайно разросся к югу и к востоку и к прекрасной стране, и вознесся до воинства небесного, и низринул на землю часть сего воинства и звезд, и попрал их, и даже вознесся на Вождя воинства сего, и отнята была у Него ежедневная жертва, и поругано было место святыни Его. И воинство предано вместе с ежедневною жертвою за нечестие, и он, повергая истину на землю, действовал и успевал. И услышал я одного святого говорящего, и сказал этот святой кому-то, вопрошавшему: "на сколько времени простирается это видение о ежедневной жертве и об опустошительном нечестии, когда святыня и воинство будут попираемы?" И сказал мне: "на две тысячи триста вечеров и утр; и тогда святилище очистится". И было: когда я, Даниил, увидел это видение и искал значения его, вот, стал предо мною как облик мужа. И услышал я от средины Улая голос человеческий, который воззвал и сказал: "Гавриил! объясни ему это видение!" И он подошел к тому месту, где я стоял, и когда он пришел, я ужаснулся и пал на лице мое; и сказал он мне: "знай, сын человеческий, что видение относится к концу времени!" И когда он говорил со мною, я без чувств лежал лицем моим на земле; но он прикоснулся ко мне и поставил меня на место мое, и сказал: "вот, я открываю тебе, что будет в последние дни гнева; ибо это относится к концу определенного времени. Овен, которого ты видел с двумя рогами, это цари Мидийский и Персидский. А козел косматый — царь Греции, а большой рог, который между глазами его, это первый ее царь; он сломился, и вместо него вышли другие четыре: это — четыре царства восстанут из этого народа, но не с его силою. Под конец же царства их, когда отступники исполнят меру беззаконий своих, восстанет царь наглый и искусный в коварстве; и укрепится сила его, хотя и не его силою, и он будет производить удивительные опустошения и успевать и действовать и губить сильных и народ святых, и при уме его и коварство будет иметь успех в руке его, и сердцем своим он превознесется, и среди мира погубит многих, и против Владыки владык восстанет, но будет сокрушен — не рукою. Видение же о вечере и утре, о котором сказано, истинно; но ты сокрой это видение, ибо оно относится к отдаленным временам" (ст. 1-26).

Голос человеческий, который воззвал и сказал, говорится, Гавриил! объясни ему это видение. Посмотри на обязанности ангелов и архангелов. Есть ли другая большая сила? И он подошел, говорит пророк, к тому месту, где я стоял, и когда он пришел, я ужаснулся и пал на лице мое. Где те, которые злословят ангелов? Ангел не сделал ничего сам от себя. Видишь ли, что и они разделены на многие чины и виды? В первом видении пророк говорит: подошел к одному из предстоящих и спросил (Дан.7:16); а здесь не так. И услышал я одного святого говорящего; спрашивает другой, как бы не зная, — чтобы узнал Даниил. И сказал, говорит он. Под конец же царства их, когда отступники исполнят меру беззаконий своих, восстанет царь наглый и искусный в коварстве. Посмотри, как пророк показывает иудеям, что они сами виноваты; но он не высказывает этого ясно, чтобы они намеренно не остались злыми: ведь если они оставались такими, когда ничего подобного не было сказано, то тем более остались бы, если бы это было ясно выражено; также и для того, чтобы ты знал, что Дух везде имеет силу, что Бог предвидит все, и что Он, хотя знал о будущих грехах их, однако вывел их (из плена). И заметь: если бы он указал на годы, время показалось бы непродолжительным, — поэтому он исчисляет дни, чтобы устрашить множеством их, и притом исчисляет не только дни, но и ночи. Он долго останавливается на печальных событиях при Антиохе, чтобы устрашить хотя таким образом. И укрепится сила его, т.е., Бог мог остановить его, но попустил за грехи иудеев, и не просто за грехи, но за то, что исполнилась мера. Разве есть какая-нибудь мера грехов? Ибо мера беззаконий, говорит Бог, Аморреев доселе еще не наполнилась (Быт.15:16). И заметь: предсказывается уже не сожжение, но отдельные случаи убийств. Так как некоторые будут добрее и лучше отцов, то и наказание положено меньшее. Это говорится для того, чтобы они, возгордившись победами, бывшими при Зоровавеле, не сделались беспечными. И посмотри, как он не указывает ничего светлого после времен Антиоха, но говорит только о прекращении бедствий и о времени, их обнимающем. Что же? Разве он не предсказал об этом плене? Предсказал, но весьма не ясно. Потому и Христос сказал: когда увидите мерзость запустения, реченную через пророка Даниила, стоящую на святом месте (Мф.24:15). Бедствия придут, говорит, но так, как будто он не предсказывал. Впрочем некоторые говорят, что справедливо не предсказано об этом, так как этот плен не имел определенного времени. Ему назначали, говорит пророк, гроб со злодеями, но Он погребен у богатого (Ис.53:9). Но ты сокрой это видение, ибо оно относится к отдаленным временам, т.е., сохрани, сбереги, чтобы оно не исказилось от продолжительного времени. Посмотри, как Бог всегда щадил иудеев. Они пришли в Египет и сделались дурными; Он не отступил от них, но вывел их в пустыню. Они оставались в нечестии; Он не отступил от них, но ввел в землю обетованную. При Антиохе опять вывел их, и опять они остались такими же. При Христе они опять были такими же; но Он и тогда не отступил от них, а постоянно печется о них. Как естественные свойства, данные нам от природы, не покидают нас, что бы ни случилось, так и Бог; или лучше, они могут покинуть нас, но Бог никогда не оставляет Своим промышлением и попечением. Забудет ли женщина грудное дитя свое, говорит Он, чтобы не пожалеть сына чрева своего? но если бы и она забыла, то Я не забуду тебя (Ис.49:15). Как мать не смотрит на то, хороши ли ее дети, но исполняет закон природы, — так, и даже более, Бог постоянно печется, никогда не оставляет, всегда действует в одной и той же мере. И я, Даниил, изнемог, и болел несколько дней; потом встал и начал заниматься царскими делами; я изумлен был видением сим и не понимал его (ст. 27). Отчего же он изнемог? Может быть, от скорби при размышлении о будущих бедствиях, тогда как и настоящие не окончились. И еще, говорит, столько бедствий! Или: я еще не примирил с ними Бога, а они сами опять вооружают Его против себя. И потом встал и начал заниматься царскими делами, т.е. служил. И я изумлен был видением сим и не понимал его. Особенно сильна бывает скорбь в том случае, когда ею невозможно ни с кем поделиться; или (он скорбит) потому, что они были нечестивы. И начал заниматься, говорит, царскими делами, т.е., я ничего не опускал, но исполнял свои дела.

ГЛАВА 9

В первый год Дария, сына Ассуирова, из рода Мидийского, который поставлен был царем над царством Халдейским, в первый год царствования его я, Даниил, сообразил по книгам число лет, о котором было слово Господне к Иеремии пророку, что семьдесят лет исполнятся над опустошением Иерусалима. И обратил я лице мое к Господу Богу с молитвою и молением, в посте и вретище и пепле (ст. 1-3). Это Дарий мидянин. Под первым годом пророк разумеет не первый год его царствования, так как не сказал: в первое лето царствования его, но в первый год царствования его, так что можно назвать его и первым годом, в который он, будучи царем, может быть, взял в плен приверженцев Валтасара. я, Даниил, сообразил по книгам число лет, т.е., время убиения Валтасара, и размышлял. Посмотри, как он прежде определенного срока не осмеливался приступать к Господу. Также поступили три отрока в пещи; но во рве он не так поступил. Что же? Те ли поступили худо, или он? Ни те, ни он. Те выразили свою любовь, а он — разумение переживаемого времени. Итак, не с разумением ли читал он пророчества? Я думаю, что он ведет счет не со взятия города, а может быть с пленения Израиля; опустением Иерусалима справедливо можно назвать и войны. Заметь, и здесь седьмеричное число. Как прежде он изменил четыреста тридцать лет (Исх.12:40) в двести пятнадцать, так и теперь, я думаю, уменьшено. О котором было слово Господне к Иеремии пророку, что семьдесят лет исполнятся над опустошением Иерусалима. И обратил я лице мое к Господу Богу с молитвою и молением, в посте и вретище и пепле. Посмотри на его благочестие. И обратил я, говорит, лице мое, т.е. прежде, до уничижения, я стыдился, а теперь обратил я лице мое, — иначе сказать: осмелился. Если бы он просил должного, то не сказал бы: обратил я лице мое, как будто дело было соединено с опасностью. Если же он столь заботится о других, если, пользуясь таким благоволением у Бога и у царя, нисколько не услаждается этим, но сокрушается более бедствующих, как бы сам подвергаясь бедствиям, то как не удивляться ему по достоинству? Посмотри, как он и после этих бедствий не осмеливается приступить к Богу до тех пор, пока не увидел, что время исполнилось. Что же будет с нами несчастными? Что говоришь ты, Даниил? Ты находишься среди благ, пользуешься честью от Бога и от людей; что же ты заботишься о других? Так поступал и Моисей. И что говорит он? В посте и вретище и пепле просил он о должном. Почему же, если это было должное? Потому, что опасался, как бы иудеи не оказались недостойными и этого. Для Бога нет необходимости; Он выше законов. И обратил я лице мое к Господу Богу, говорит, с молитвою и молением. Прежде всего он испрашивает этого. Позволит ли мне Бог, говорит он, молиться за них? Потому что он слышал, что Иеремии было сказано: ты же не проси за этот народ и не возноси за них молитвы и прошения (Иер.7:16). Не смотря на то, что ходатаями за него были и плен, и наступление срока, и собственная его добродетель, и бесчисленные страдания, он не чувствует в себе смелости, но посыпается пеплом и покрывается вретищем, и таким образом молится. Что же сделаем мы, беспечные? Ему мы должны подражать. Чтобы никто не мог сказать, что прочие пророки делали это по бедности, — тот, кто больше всех пользовался великим почетом, смиряется больше всех. Он происходил от царского рода и наслаждался столь многими благами. Так надобно оплакивать собственные бедствия; так нужно жалеть о своих ближних; таково сострадание пророков. Посмотри, как он особенно отличался этим. Моисей говорил: прости им грех их, а если нет, то изгладь и меня из книги Твоей (Исх.32:32). А Даниил постоянно был в посте и слезах. И Павел был постоянно в слезах и готов был идти в самую геенну. Никто из них не услаждался собственными благами; но как глаз в теле, хотя он и красив, не может чувствовать своей красоты, когда ноги повреждены и гниют, так было и с ними. Для чего пепел? Он напоминал ему о собственной его природе. Для чего вретище? Оно смиряет своею грубостью. Для чего пост? И он напоминает о том, что было в раю. Таков обычай (благочестивых): они стремятся к тому, что причиняет скорбь. Я не достоин, говорит он, ни земли, ни одежды, ни других даров природы, но заслуживаю тягчайшего наказания, хотя облечен в персидские ткани и ношу персидскую тиару. И что еще говорит он? Послушаем его исповедь. И молился я Господу Богу моему (ст. 4). Посмотри на его любовь к Господу. Богу моему, говорит. Того, кого он не осмеливался просить, называет своим Богом. И когда я еще говорил и молился, и исповедывал грехи мои и грехи народа моего, Израиля, и повергал мольбу мою пред Господом Богом моим о святой горе Бога моего; когда я еще продолжал молитву, муж Гавриил, которого я видел прежде в видении, быстро прилетев, коснулся меня около времени вечерней жертвы и вразумлял меня, говорил со мною и сказал: "Даниил! теперь я исшел, чтобы научить тебя разумению. В начале моления твоего вышло слово, и я пришел возвестить его тебе, ибо ты муж желаний; итак вникни в слово и уразумей видение (ст. 20-23). Если скажут нам иудеи: почему при Исаии, когда сын Озии страшился войны и нашествия двух царей, пророк вышедши дал им знамение, которое должно было исполниться спустя много лет? — то и мы скажем им: почему, когда Даниил молился о возвращении и желал услышать что-нибудь об этом, пришедший ангел не возвестил ничего об этом, а указал на дела, имевшие совершиться спустя много времени? Как там вопрос вполне разрешается, так и здесь. Восстановление города делается весьма достоверным, когда возвещается, что он и опять будет взят. Что же? Не желал ли Он опечалить пророка, сделав это? Нет, Он желал внушить больший страх иудеям. И не однажды и не дважды, но многократно Он делает это, потому что предстоявшее благополучие легко могло наполнить гордостью их душу, так как город имел быть не только восстановлен, но и построен руками варваров, теми самыми руками варваров, которые разрушили его. Об этом и Исаия говорит, показывая, что Бог всемогущ, что Он может все сделать и изменить (Ис.49:17). Иудеям были впоследствии возвращены блага отечества и дарованы блистательные и частые победы, о которых и возвещают пророки, напр. Иезекииль говорит, что семь лет будут сожигаемы оружия тех, которые будут взяты в плен (Иезек.39:9), и другие часто говорили тоже самое; чтобы они, возгордившись этим, не сделались хуже прежнего, Бог страхом предсказания и многократным повторением одного и того же как бы ставит их в неизбежную необходимость не развращаться, хотя бы они и хотели. Потому Он не открывал ясно и времени; да и какая была польза открывать это? И заметь, когда сообщается пророчество? При самом возвращении, когда обстоятельства их были благоприятны и цветущи. Моисей, намереваясь ввести их в землю обетованную, при самом получении благ, предсказывает о наступающих бедствиях, говоря: свидетельствуюсь вам сегодня небом и землею (Втор.4:26): бесчувственности, происходящей от благополучия, он противопоставляет угрозу наказания, — так и Даниил удерживает их страхом. Потому и Захария много останавливается на этом и говорит об этом потому, что ничего нет менее полезного для природы человеческой, чем благоденствие и спокойствие. Когда я еще продолжал молитву, говорит, муж Гавриил, обыкновенно являвшийся ему, которого я видел прежде в видении, быстро прилетев,