Коллектив авторов - Ферапонтовский сборник. VIII Страница 13

Приехав в Устюг, деятельный, властный, порой грубый и чрезмерно жестокий архиепископ Александр развернул строительство Архиерейского дома и в основном на деньги, пожертвованные царем Алексеем Михайловичем Успенскому собору, завершил внешнюю и внутреннюю отделку его жилых и подсобных помещений. В 1691 году для отделки собственно Успенского собора, исполнения его резного убранства, возведения и золочения многоярусного иконостаса архиепископ пригласил московских мастеров – сторожа Сытного двора Михея Никитина Быкова с сыновьями – живописцем Логгином, известным живописными работами в покоях царицы и царевен в Московском Кремле, и иконописцем Иваном. Михеем Быковым были подписаны две подрядных на исполнение резного иконостаса и его золочение. Исполнение резного декора пятиярусного иконостаса травным орнаментом и множеством ордерных колонн, без резных царских врат, в порядной оценивалось в громадную для того времени сумму 440 рублей. Еще 360 рублей должен был заплатить архиепископ Александр за золочение иконостаса. Резьба основных деталей иконостаса была выполнена в Москве. Зимой 1693 года Быков вместе с сыновьями по санному пути через Ярославль, Вологду, Тотьму и Маркушевский монастырь привез иконостас в Устюг Великий. Доработка резных деталей, золочение иконостаса проводились на месте в деревянном доме, где поселился Быков, и в отстроенном, законченном строительством, но пустом и просторном Успенском соборе[67]. К работе привлекались устюжские резчики. Известно, что некто «рез Афонка Закуделин» после «ссоры великой» с Михеем Быковым был изгнан из мастерской[68]. В 1694 году Михей Быков, завершив резные работы в Устюжском Успенском соборе, уехал в Москву. Для установки огромного резного иконостаса в соборе Архиерейский дом собрал 20 человек плотников и резчиков из монастырей Устюга, Сольвычегодска, Приводина, Гледена и из деревень на реках Юг и Луза. Для крепления вновь изготовленных серебряных окладов на иконостасных иконах и расстановки их по канону в иконостасе был приглашен устюжский иконописец Василий Власов. Руководил всеми работами сын боярский Архиерейского дома Иван Москалев. Москалев был известен в среде ремесленников Устюга Великого как искусный кузнец, резчик по дереву и иконописец. Находясь на службе в Архиерейском доме, он совершал частые поездки в Сибирь и Москву. Купцы города и архиепископ Александр доверяли ему громадные суммы денег для расплаты во время поездок за меха, книги и церковную утварь. После установки многоярусного иконостаса и подготовки к его освящению обнаружилось, что из казенной палатки, которая находилась на втором этаже собора, пропали 150 рублей денег, предназначенных для оплаты работникам за доводку и установку иконостаса. Деньги находились в окованном просечным железом дубовом сундуке. Сундук был вскрыт с помощью редкого дорогого инструмента – ножа-клепика, якобы принадлежавшего богатому искусному резчику, каким был Иван Москалев. Сын Ивана Москалева малолетний Иван признал клепик. Он сказал, что этот нож постоянно принадлежал отцу. Против Москалева было заведено сыскное дело. Подробно и обстоятельно были описаны его дом и имущество, а также домашняя мастерская. Иван Москалев был подвергнут пыткам, но не сознался в краже. Архиепископ Александр подписал указ о казни Москалева, и бывший сын боярский Архиерейского дома был отправлен «в железах» в Москву. Сыскное дело, связанное с кражей казны из Успенского собора, его свитки сохранились в архиве и частично были опубликованы в «Актах юридического быта Древней Руси» в 1903 году. Для этого сообщения важен не только трагический эпизод, связанный с возведением резного многоярусного иконостаса, но и расспросные речи сыскного дела, где имеются упоминания о плотницком и столярном ремесле участников трагедии, названы отдельные инструменты, применяемые в иконостасном резном деле, графические и рисованные мотивы орнамента. Так, в доме Ивана Москалева было найдено множество, очевидно купленных в Москве гравюр – «листов московских»[69].

Резной пятиярусный иконостас, исполненный в Москве Михеем Быковым с сыновьями и установленный в Успенском соборе Устюга Великого, сохранился, но находится в другом месте. В 1780-е годы на деньги, пожертвованные Успенскому собору Екатериной II, ярославским резчиком Зеркальниковым и московским мастером Самсоновым был изготовлен новый, существующий поныне резной иконостас, украшенный ордерными деталями и круглой скульптурой – статуями летящих ангелов, «Распятием с предстоящими» и фигурами святых, стоящих на выносах карнизов. Старый иконостас Успенского собора был разобран. Части огромного сооружения и детали его резного декора – рамы для икон, колонки, карнизы, консоли и скульптурная композиция «Распятие с предстоящими» – были перенесены в пострадавший от пожара каменный собор Устюжского Михайло-Архангельского монастыря. В монастыре была произведена повторная сборка резной конструкции. Иконостас был значительно сокращен по ширине в соответствии с размерами собора, дополнен резными вставками, каждый иконный ряд был укреплен по традиции на тяблах, вмонтированных в кирпичную кладку алтарной стены монастырского собора Архангела Михаила[70].

В завершающий период строительства основного здания Успенского собора возводилась и примыкающая к нему каменная колокольня. В зимний сезон 1673–1674 годов крестьянин Устюжского уезда Орловской волости Михаил Стефанов Шилыковских поставил к «колокольному делу» сотни лиственных бревен длиной в три и четыре сажени и толщиной в три-четыре вершка на сваи фундамента кирпичной колокольни, и летом 1674 года началось ее строительство[71]. Сохранилась обстоятельная «Роспись делу воротам, колокольне и их каменному строению», где подробно перечислены все помещение, лестницы, дверные проемы и окна, описана звонница и указаны основные размеры возводившегося в конце XVII столетия самого высокого здания в городе. В конце документа, очевидно, со слов архиепископа Александра, была сделана приписка: «То все вышеписанное дело делать, присматривая на чертеж, какой чертеж дан будет, и делать против того чертежа. Тесок и иного ничего не оставлять». Строительные работы по возведению колокольни вела артель каменщиков, во главе которой были устюжские мастера Михаил Воронов и Андрей Лежнев. В 1688 году из незавершенной строительством соборной колокольни неведомые люди унесли колокол – весом пуд.

При строительстве колокольни Успенского собора у устюжского архиепископа Александра появилась мысль сделать ее общей для трех стоящих по соседству, расположенных рядом каменных храмов: собственно Успенского собора, церквей Прокопия Устюжского и Иоанна Устюжского. В 1697 году патриарху Адриану в Москву архиепископом Александром была отправлена челобитная: «На Устюге Великом близ святой соборныя (Успенской) церкви две каменные церкви святых Прокопия и Иоанна Устюжских чудотворцев и колокольни у них звонные особые, а строение те церкви все мирское, а не приходских людей. А я, богомолец твой ныне строю колокольню каменную, а соборных, государь, колоколов прежнего строения малое число. Милостивый государь, пожалуй меня, когда в достроении будет та соборная колокольня, благослови государь от тех вышеименованных церквей колокола перенести на ту новопостроенную соборную колокольню и божественному пению быть во всех тех церквах за одним соборным звоном». Ответ патриарха Адриана был краток: «Колокола перенесть и звону быть едину во всех трех церквах»[72]. Таким образом, в Устюге Великом произошло редчайшее для церковного строительства событие, характерное только для монастырей: была построена колокольня единая для трех церквей – Успенского собора и двух соседних городских храмов. Следует отметить, что на архитектурном решении самой постройки и подборе состава колоколов это никак не отразилось. К тому же к 1697 году, времени подачи челобитной патриарху, колокольня была завершена строительством. Потребовались лишь незначительная растеска окон и столбов звонницы, укрепление перил, кованых решеток и проведение других работ, связанных с подъемом и подвеской больших колоколов. Примечательно и другое: в 1701 году, когда в Устюге Великом со всех колоколен монастырей и церквей была изъята четвертая часть всех колоколов для сдачи на Пушечный двор на литье пушек и мортир, Успенская звонница осталась в полной сохранности. Ее колокола не были сняты[73].

В середине 1690-х годов все строительные и отделочные работы, в основном в Успенском соборе, были завершены и церковные службы в полном объеме велись не только в главном храме, но и в придельных церквах. Архиепископ Александр, активно участвовавший во всех делах, связанных с достройкой главного храма епархии, и ревностно следивший за обустройством Успенского собора, с присущей ему энергией стал проводить здесь церковные службы. В феврале 1699 года архиепископ Александр заболел – «пристала скорбь во время воскресной службы в Успенском соборе»[74]. В июле того же года, приняв схиму, он умер и по указу патриарха был скромно, «без лишних расходов», похоронен в Успенском соборе[75]. Со смертью Александра, а также в связи с поступившим в Устюг Великий в феврале 1701 года царским указом, запрещавшим на время Северной войны в городах каменное церковное строительство, восстановительные работы в Успенском соборе были прекращены[76]. Лишь в середине XVIII века возобновились работы по наружной декоративной отделке здания.