Григорий Дьяченко - Полный годичный круг кратких поучений. Том III (июль – сентябрь) Страница 16

ж) Но, братия мои, для того, чтобы можно было человеку надеяться на дарование ему божественной помощи в деле приобретения истинного ведения, он должен стараться быть достойным того по своей благочестивой жизни. «В лукавую душу – запомните это, благочестивые слушатели – не войдет премудрость и не будет обитать в теле, порабощенном греху. Ибо Святый Дух премудрости удалится от лукавства и уклонится от неразумных умствований» (Прем. Сол. 1, 3–5). – Венец премудрости – страх Господень, произращающий мир и невредимое здравие; но то и другое – дары Бога, Который распространяет славу любящих Его. Если желаешь премудрости, соблюдай Заповеди, и Господь подаст ее тебе. Ибо премудрость и знание есть страх пред Господом, и благоугождение Ему – вера и кротость (Сир. 1, 18, 26–27).

III. Молитвами св. Феодора, епископа Едесского, получившего премудрость от Бога, да дарует нам Господь Свою помощь в деле познания Его спасительных Заповедей. (Протоиерей Гр. Дьяченко).

Десятый день

Поучение 1-е. Свв. сорока пяти мучеников, иже в Никополи арменстей

(О свойствах истинной ревности к правде)

I. Ныне св. Церковь празднует память свв. 45 мучеников, замученных в Никополи, – городе в Армении.

Когда в IV веке император Ликиний открыл гонение на христиан, тогда более 40 человек христиан в Никополе, в Армении, решились идти на мучения, не дожидаясь мучителей. В числе их были: Леонтий, Маврикий, Даниил, Антоний и Александр, люди знатного рода и высокого образования. Они явились к начальнику и объявили себя христианами. Тот начал убеждать их оставить христианство и затем велел мучить. Их мучили сначала сильной жаждой, а потом отрубали топором члены тела один за другим и, наконец, сожгли в огне. Вместе с ними замучены были: Ианикита, Сисиний, Меней, Вирилад, Вианор и Силуан. Кости святых мучеников подавали исцеления.

II. Великий сонм св. мучеников, ныне прославляемых св. Церковью, не может не побудить нас к подражанию себе. Нас особенно удивляет их великая ревность к св. вере Христовой, возвещавшей одну чистую истину. Подобно им и мы, братия, будем проявлять в своей жизни ревность к правде Божией, но ревность святую, достойную одобрения и подражания, свойства которой мы и укажем в нашем слабом слове.

Открыто восставать против лжи и порока есть общая христианская обязанность. Все мы призваны в царство истины и добра, которые должны защищать и словом и делом. Много слышно ныне громких возгласов против неправды всякого рода; немало встречаем проповедников, ревностно преследующих злоупотребления и пороки: надлежало бы ожидать от такой ревности добрых последствий. Но нет еще этого на самом деле, главным образом потому, что в самой ревности восстающих за правду недостает той чистоты и силы, которая могла бы сделать ее благотворною.

а) Прежде всего она должна быть искренна. Обличительное слово тогда только доходит до сердца, когда идет от сердца; сила его не в искусстве, а в твердости убеждения, которое невольно чувствуют и загрубевшие во грехах души. Таково было обличительное слово Илии ревнителя и других святых, открыто говоривших правду Божию.

б) Искреннее и твердое убеждение неразрывно с самою жизнью, ему соответствующей. Как убеждать других к тому, чего сам не исполняешь? Какой пользы можем ожидать от обличений, хотя бы самых резких, когда собственная жизнь служит обличением самому обличителю? Ты желаешь исправить других, – начни исправление с самого себя. Не можешь терпеть неправды и злоупотреблений в общественном служении, – покажи это в собственных делах: они сильнее всякого слова будут поражать порок. Вооружаешься против суетности и роскоши, – изгони их прежде из своего жилища. Ты горько жалуешься на охлаждение любви человеческой, на общую корысть, – твои жалобы только тогда найдут сочувствие в людях, когда твои собственные действия будут чисты от корыстных побуждений и одушевлены искренним желанием добра. Вразумляй и обличай других не столько словом, сколько делом.

в) Истинная ревность должна быть беспристрастна. Часто, преследуя какой-нибудь порок, нам несродный, мы в то же время снисходительно смотрим на многие другие недостатки, более близкие нам самим. Живущему, например, в довольстве и спокойствии легко проповедовать о терпении. Нерасположенному к употреблению вина – говорить о совершенной трезвости. Нужно много иметь беспристрастия к себе и много участия к другим, чтобы с успехом врачевать их душевные недуги. Что же сказать о тех ревнителях правды, которые только тогда обнаруживают свою ревность, когда не видят от этого опасности для земных своих выгод; которые в то же время угождают страстям высших, соглашаются с мнениями ложными из корысти, или из страха человеческого: достойное ли это христианина дело? Не судите на лица, братия, но праведный суд судите (Ин. 7, 2).

г) Непрестанное памятование о собственных недостатках – вот новый источник благочестивой ревности о правде: отвращаясь от беззаконного дела, в то же время оно полно любви к согрешившему; обличая падение, оно плачет о падшем, вразумляет не раздражая, убеждает не насилуя. Вот источники той силы, которая способна пробудить раскаяние в самой беспечной душе. Как много есть непризванных судей, которые без всякого права подвергают своему суду дела, не касающиеся их обязанностей, как будто они поставлены от Бога исправителями рода человеческого! Как часто, при искреннем даже желании добра ближним, является в душе нетерпеливый порыв к решительному их осуждению, коль скоро не примечаем в них немедленных плодов от наших вразумлений и увещаний. Как христианам, нам должно терпеть то, что Бог терпит; и словом и делом мы должны быть для других правилом веры, но вместе и образом кротости.

III. Итак, братия, если с одной стороны недостойно христианина равнодушие к вере и благочестию, то с другой и самая ревность его должна быть кротка и терпелива, тверда, беспристрастна и смиренна. (Составлено по Четьи Минеям и Душеполезным чтениям, 1871 г., ч. 2-я, ст. 104).

Поучение 2-е. Преп. Антоний Киево-Печерский

(Религиозно-воспитательное значение монастырей)

I. Преп. Антоний Печерский, основатель русского монашества, память коего совершается ныне, родился в 983 году, в городе Любече, в Черниговской губернии, и назван Антипой. С детства возлюбив Господа, он пошел на святую Афонскую гору и принял монашество с именем Антония. В тесной пещере, иссеченной в скале над морем, он начал вести строгую жизнь. Но потом Бог повелел игумену, постригшему Антония, отпустить его в Россию. Игумен исполнил это повеление и, прощаясь, сказал Антонию: «благословение святой горы да будет над тобой». В Киеве Антоний обходил монастыри, основанные греческими иноками, но, не видя в них строгого общежития, водворился над берегом Днепра, близ Берестова, загородного села великого князя. Здесь он уединился в пещеру, ископанную священником Иларионом, впоследствии митрополитом Киевским. Стали приходить к Антонию ревнители благочестия, кто за благословением, кто с желанием подвизаться вместе с ним. Пришедший к нему священник Никон постригал приходящих. Когда к Антонию собралось до 12-ти братий, он поставил для них игуменом Варлаама, сына княжеского боярина, а сам переселился в другую пещеру, в 100 саженях от первой. Она послужила началом ближних пещер. Когда Варлаам перешел, по приказанию великого князя, в другой монастырь, Антоний поставил в игумены преп. Феодосия и благословил братию на построение малой деревянной церкви над пещерами. Потом, на уступленной великим князем горе, иноки построили новую церковь и, поставив келлии, оградили их стеною. Так основался монастырь Киево-Печерский, привлекающий множество богомольцев со всех концов России. Господь прославил Антония даром чудес, и хотя он, по смирению, хранил этот дар в тайне, но слава его возрастала. С умножением иноков явилась нужда построить обширную каменную церковь. Вскоре чудеса показали им, что Господь благословляет построение церкви. Над местом постройки видели, по ночам, необычайный свет. Из Царьграда пришли четыре зодчих, которых прислала Сама Пресвятая Дева Мария. Она в чудном видении явилась им во Влахернском храме и дала денег и местночтимую икону Успения. Место для постройки указал Антонию Сам Бог, и великий князь охотно уступил это место. Благословив основание каменного храма, Антоний скончался 90 лет от роду, в 1073 году по Р. Х. Он был погребен в той же пещере, в которой скончался, но мощи его сокрыты от взора человеческого.

II. Ныне, в день памяти преп. Антония Печерского, основателя Киево-Печерского монастыря и вместе с тем первоначальника иночества на Руси, скажем вам, братия, несколько слов о высоком религиозно – воспитательном значении наших монастырей.