Игнатий Брянчанинов - Полное собрание творений. Том 5 Страница 18

Одни из евангельских заповедей научают нас действовать богоугодно; другие научают вести себя богоугодно при постороннем действии на нас. Изучение второго труднее, нежели изучение первого; но и первое тогда поймется удовлетворительно, когда душа изучит и примет второе. Необходимо уверить себя, что Бог управляет участию мира и участию каждого человека. Опыты жизни не замедлят подтвердить и утвердить это учение Евангелия. Следствие принятия верою этого учения — смиренная покорность Богу, отступление смущения, мир души, сила мужества. Кто таким образом примет учение Евангелия, тот восприимет щит веры, в немже возможет вся стрелы лукаваго разжженныя угасити [185]. Эта вера называется святыми Отцами деятельною, в отличие от догматической [186]. Она является в человеке от исполнения евангельских заповедей, возрастает по мере исполнения их, увядает и уничтожается по мере пренебрежения ими, преобразуется, в свое время, по осенении благодатию, в живую веру, исполняет христианина духовною силою, которою святые Божии победиша царствия, содеяша правду, получиша обетования, заградиша уста львов, угасиша силу огненную, {стр. 75} избегоша острея меча, возмогоша от немощи, быша крепцы во бранех, обратиша в бегство полки чуждих [187]. Необходимо благоговеть пред непостижимыми для нас судьбами Божиими во всех попущениях Божиих, как частных, так и общественных, как в гражданских, так и в нравственных и духовных. Смиритеся, увещевает святой апостол Петр, под крепкую руку Божию, всю печаль вашу возвергше Нань, яко Той печется о вас [188]. Смиряться подобает по тому превосходному образцу, который представляется нам Священным Писанием в молитве трех святых отроков, подвергшихся в Вавилоне тяжкому испытанию за верность свою Богу и признавших все попущения Божии последствиями праведного Суда Божия [189]. Нужда есть приити соблазном, определил Господь [190]; предвозвестив страшные бедствия, долженствующие постигнуть верующих в Него и все человечество, Он сказал: зрите, не ужасайтеся, подобает бо всем сим быти [191]. Если так, то мы не имеем ни права, ни возможности сказать или помыслить что-либо против определения, произнесенного всеблагим, премудрым, всемогущим Богом. Предани будете, предвозвестил нам Господь, и родители и братиею и родом и други, и умертвят от вас: и будете ненавидими от всех имене Моего ради [192]. Всяк, иже убиет вы, возмнится службу приносити Богу. В мире скорбни будете: но дерзайте, яко Аз победих мир [193]. Изобразив и предвозвестив положение истинных христиан на время их земной жизни, положение, предназначенное им Богом, Господь присовокупил: И влас главы вашей не погибнет [194]. Это значит: о вас неусыпно будет промышлять Бог: Он будет неусыпно бдеть над вами, содержать вас во всемогущей деснице Своей, и потому, что ни случится с вами скорбное, случится не иначе, как по Его попущению, по Его всесвятой воле, для вашего спасения. Наставление ученикам {стр. 76} по отношению в напастям земной жизни, долженствующим постигать их, Господь заключил решительною и определенною заповедию: В терпении вашем стяжите душы ваша [195]. Признайте и исповедуйте Бога правителем мира; благоговейно, с самоотвержением покоритесь и предайтесь воле Его: из этого сознания, из этой покорности прозябнет в душах ваших святое терпение. Известится оно душе тем миром, который оно принесет в душу. Замрет в устах всякое слово против судеб Божиих, умолкнет всякая мысль пред величием воли Божией, как сказал о себе и о своих товарищах святой евангелист Лука: умолчахом, рекше: воля Господня да будет [196]. Надо знать, что всякий помысл, являющийся с свойством противоречия и противодействия судьбам Божиим, исходит от сатаны, и есть его исчадие. Такой помысл, как богопротивный, должно отвергать при самом появлении его. Пример этого подал нам Господь. Когда Он поведал ученикам о предстоящих Ему страданиях и насильственной смерти, тогда апостол Петр, движимый состраданием по свойству ветхого человека, начат пререцати Ему глаголя: милосерд Ты, Господи: не имать быти Тебе сие. Господь отвечал Петру, обличая начало выраженной им мысли: иди за Мною, сатано, соблазн Ми еси: яко не мыслиши, яже суть Божия, но человеческая [197]. Отчего возмущается дух наш против судеб и попущений Божиих? Оттого, что мы не почтили Бога как Бога; оттого, что мы не покорились Богу как Богу; оттого, что мы не дали себе должного места пред Богом; от нашей гордости, от нашей слепоты: оттого, что падшая, поврежденная, извращенная воля наша не уничтожена и не отвергнута нами. Тогда не постыжуся, внегда призрети ми на вся заповеди Твоя. Исповемся Тебе в правости сердца, внегда научитимися судьбам правды Твоея [198]. Ты еси Бог Спас мой, и Тебе терпех весь день [199], перенося благодушно в течение всей земной жизни моей все скорби, какие благоугодно Тебе попускать мне во спасение мое. Святой Иоанн Лествичник определяет дар духовного рассуждения, который ниспосылается от Бога {стр. 77} исключительно инокам, шествующим путем смирения и смиренномудрия, следующим образом: «рассуждение, в обширном смысле, состоит и познается в непогрешительном постижении Божественной воли во всяком времени, месте и деле, что свойственно одним чистым по сердцу, телу и устам» [200].

Глава 15

Любовь к ближнему служит средством достижения любви к Богу

Спаситель мира совокупил все частные Свои заповедания в две главные, общие заповеди: Возлюбиши Господа Бога твоего, сказал Он, всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всею мыслею твоею: сия есть первая и болшая заповедь. Вторая же подобна ей: возлюбиши искренняго твоего яко сам себе. В сию обою заповедию весь закон и пророцы висят [201]. Хотя заповедь о любви к Богу столько возвышеннее заповеди о любви к образу Божию — человеку, сколько Бог возвышеннее Своего образа, однако заповедь о любви к ближнему служит основанием заповеди о любви к Богу. Кто не положил основания, тот тщетно трудится о построении здания: оно никак не может устоять, не имея основания. Любовию к ближнему мы входим в любовь к Богу. Любовь к Богу христианина есть любовь ко Христу [202], а любовь к ближнему есть любовь ко Христу в ближнем: полюбив ближнего, полюбив его о Господе, то есть по заповедям Господа, мы стяжеваем любовь ко Христу, а любовь ко Христу есть любовь к Богу. Союз любви к Богу с любовию к ближнему превосходно изложен в Посланиях святого апостола евангелиста Иоанна Богослова. Невозможно возлюбить Бога, по учению Богослова, не возлюбив прежде брата. Любовь же к брату заключается в исполнении относительно его заповедей Господа [203]. То же учение возвещается и святыми наставниками монашества. Преподобный Антоний Великий говорил: «От ближнего зависит и жизнь и смерть (души). Приобретая брата, приобретаем Бога; соблазняя брата, грешим против Христа» [204]. Преподоб{стр. 78}ный Иоанн Колов, один из величайших Отцов Египетского Скита, сказал: «Нет возможности выстроить дом, начав сверху, но надо начать постройку с основания, и возводить к верху». Его спросили: «Что значит основание?» Он отвечал: «Основание есть ближний наш: мы должны приобретать его и начинать с него. На нем основываются все заповеди Христовы» [205]. Преподобный Марк Подвижник: «Невозможно иначе спастись, как чрез ближнего» [206]. Согласно этому рассуждают и научают все святые Отцы; это — общее христианское учение, учение Церкви, учение Христово. — Обрати все внимание на стяжание любви к ближнему твоему, как на основание твоего жительства и монашеского подвига. Возлюби ближнего по указанию евангельских заповедей, — отнюдь не по влечению твоего сердца. Любовь, насажденная Богом в наше естество, повреждена падением и не может действовать правильно. Никак не попусти ей действовать! действия ее лишены непорочности, мерзостны пред Богом, как жертва оскверненная; плоды действий душепагубны, убийственны. Следующим образом возлюби ближнего: не гневайся и не памятозлобствуй на него; не позволяй себе говорить ближнему никаких укорительных, бранных, насмешливых, колких слов; сохраняй с ним мир по возможности своей; смиряйся пред ним; не мсти ему ни прямо, ни косвенно; во всем, в чем можно уступить ему, уступай; отучись от прекословия и спора, отвергни их, как знамение гордыни и самолюбия; говори хорошо о злословящих тебя; плати добром за зло; молись за тех, которые устраивают тебе различные оскорбления, обиды, напасти, гонения [207]. Никак, ни под каким предлогом, не осуждай никого, даже не суди ни о ком, хорош ли он или худ, имея пред глазами того одного худого человека, за которого ты должен отвечать пред Богом, — себя. Поступай относительно ближних так, как бы ты желал, чтоб было поступлено относительно тебя [208]. Отпускай и прощай из глубины сердца человекам согрешения их против тебя, чтоб и Отец Небесный простил тебе твои бесчисленные согрешения, твой страшный греховный долг, могущий тебя низвергнуть и заключить навечно в адские темницы [209]. Не стяжи пристрастия, в особенности блудной страсти к ближнему твоему; под именем ближнего разумеется не только мужеский, но и женский пол. Если же, устреленный стрелою врага, как-нибудь неожиданно заразишься ими, {стр. 79} то не унывай, зная, что мы в себе самих носим способность заражаться всякими страстями, что это случалось и с великими святыми; приложи все старание уврачевать себя. Наконец: не повреждай брата своего многословием, пустословием, близким знакомством и свободным обращением с ним. Ведя себя так по отношению к ближнему ты окажешь и стяжешь к нему заповеданнную Богом и Богу угодную любовь; ею отворишь себе вход к любви Божией. Святой Симеон Новый Богослов сказал: «Особенной любви с каким-либо лицом да не стяжешь, особливо с новоначальным, хотя бы тебе и показалось, что это лицо жития весьма хорошего, а не зазорного. Ибо по большей части духовная любовь прелагается в страстную, и впадешь в бесполезные скорби. Это наиболее случается с подвизающимися. Тебе должно вменять себя странным по отношению ко всякому брату в общежитии, в особенности по отношению к тем, с которыми ты был знаком в мире, а всех любить равно» [210]. Святой Исаак: «Любовь к юным есть блуд, которым гнушается Бог. Для этой раны нет пластыря. Любящий же всех равно по милосердию и без различия достиг совершенства. Юный, последуя за юным, приводит рассудительных к плачу и рыданию о них. Старец же, последующий юному, стяжал страсть, которая смраднее страсти юных; хотя бы он беседовал с ними и о добродетели, но сердце его уязвлено» [211].