Коллектив авторов - Деяния IV Всезарубежного Собора. Русская Православная Церковь за границей Страница 19

Протоиерей Николай Артемов говорит, что название «Мать-Церковь» неясно. В совместном заявлении участников девятого собеседования священнослужителей Русской Православной Церкви (Московского Патриархата и Зарубежной Церкви) на территории Германии подчеркивается, что Русская Церковь в Ее преемственности и есть мать для всех нас и никто из нас не может присваивать понятие Матери-Церкви исключительно себе.[56] В 2003 году во время посещения России первой официальной делегации РПЦЗ, Патриарх Алексий сказал, что Зарубежная Церковь – «вне ограды Матери-Церкви». В Нижнем Новгороде на пресс-конференции архиепископ Марк обратил внимание на не-уместность таких слов Патриарха, и с тех пор подобные высказывания не замечены.

Протоиерей Николай Карыпов предлагает считать Церковь Новомучеников, Поместного Собора и Святой Руси – Матерью-Церковью.

Протоиерей Ярослав Беликов спрашивает, когда конкретно впервые появился термин «сергианство».

Протоиерей Петр Перекрестов отвечает, что термин «сергианство» неоднократно употреблял св. новомученик Кирилл Казанский.[57]

А. И. Мутилин говорит о несвободе РПЦ МП на Украине и утверждает, что во время выборов тамошнего президента в 2004 году власти просили Церковь участвовать в предвыборной кампании на стороне одного из кандидатов. Не является ли это сергианством?

Протоиерей Николай Карыпов отмечает психологический момент сергианства. Ключевский обратил внимание на психологию страха у русских после катаклизмов татарского нашествия. Чувство страха развивалось и при большевиках. У людей из Советского Союза психологическая травма. Русские, выросшие за границей, говорят без страха, свободно.

А. И. Мутилин выражает восхищение духом любви и соборности на нынешнем Всезарубежном Соборе.

Протоиерей Николай Карыпов считает, что именно этой соборностью и свободой мы можем скромно помочь Церкви в России.

Протоиерей Давид Мозер особенно благодарен докладчику за его слова, посвященные вопросу просвещения инославных, ставших по принятии православия весомой частью РПЦЗ. Он спрашивает: что мы можем предложить Церкви в России?

Протоиерей Николай отвечает: опыт устроения церковной жизни. А в отношении молитвы мы значительно уступаем верующим в России.

Протоиерей Давид отмечает, что наша Церковь значительно меньше Церкви в России, но маленький рычаг может помочь сдвинуть что-то гораздо большее.

Протоиерей Николай Карыпов говорит об опыте жизни Зарубежной Церкви в плюралистическом обществе. У нас выработан некий иммунитет к воздействию «внешних». Этим опытом мы можем поделиться с Россией.

Иерей Михаил Любощинский определяет термин «сергианство» следующим образом: использование Церкви для прикрытия, легитимизации преступных действий государства и его функционеров. Если человек принимает эту концепцию, то для него закрыто покаяние, а без покаяния невозможно спасение. Концепция допустимости греха, «полезного» Церкви, включает в себя и экуменизм, и «сергианство».

Ю. И. Шидловский спрашивает: с кем мы разговариваем? С кем мы будем подписывать соглашение об объединении – с Русской Церковью или с РПЦ МП?

Протоиерей Александр Лебедев говорит, что он весьма рад вопросу г. Шидловского. Он рекомендует последнему найти на него ответ в Окружном послании Архиерейского Собора РПЦЗ 1933 года. Что до термина «Матерь-Церковь», то его можно обнаружить в наших соборных документах (посланиях) еще в 1927 году.

Отец Александр благодарит докладчика за то, что он в своем докладе упомянул этот самый главный документ о взаимоотношении РПЦЗ и РПЦ МП. Термин «сергианство» не употреблялся ни митрополитом Антонием, ни митрополитом Анастасием, ни митрополитом Филаретом. Новосвященномученик Кирилл Казанский не осуждал клириков, которые по послушанию не отделялись от митрополита Сергия. В истории много примеров, когда верующие не отделялись от своих епископов даже тогда, когда те проповедовали лжеучение. Архиерейский Собор РПЦЗ 1938 года постановил, что грех митрополита Сергия не распространяется на его клириков и нет препятствий к сослужению с ними.

Иерей Виктор Добров заявляет, что все присутствующие на Соборе делегаты – сторонники объединения. Ныне дискуссия ведется лишь о том, каким путем и как быстро следует нам идти к этому объединению. Отец Виктор считает, что не следует переносить акцент с причины на следствие, с главного на второстепенное. Вместо того чтобы настоять на ясном и решительном, без полутонов, суждении о позорном явлении сергианства, четко определив расколовшую Русскую Церковь Декларацию как духовное зло, продолжающее сегодня жить в своих мутациях, ревнители соединения с РПЦ МП обсуждают тему выявления допустимых границ взаимоотношений Российского государства и Церкви.

Протоиерей Георгий Ларин призывает, не оправдывая, но и не обвиняя, постараться понять, что́ вызвало к жизни в Русской Церкви в подсоветский период те явления, которые мы определяем как «сергианство».

П. П. Пагануцци спрашивает прот. Николая Карыпова, можно ли считать, что позиции митрополитов Казанского Кирилла, Ярославского Агафангела, Крутицкого Петра и Петроградского Иосифа являются руководящими для нас, а также спрашивает, будет ли собранию представлен «Акт о каноническом общении», о котором в своем интервью упоминал протоиерей Владислав Цыпин.

Протоиерей Николай Карыпов говорит, что помимо упомянутых П. П. Пагануцци духовных лиц в зарубежье были авторитетные духовные вожди – такие, как митрополиты Антоний и Анастасий.

Далее П. П. Пагануцци спрашивает, осудил ли митрополит Антоний курс митрополита Сергия.

Протоиерей Николай отвечает утвердительно.

Протоиерей Георгий Ларин определяет сергианство как влияние сильных мира сего на Церковь. Апостол Петр отрекся от Христа, и Господь принял его, трижды спросив: «Любиши ли Мя?» Из истории известно, что простили архиереев, которые из страха подчинились арианам.

Ю. Г. Милославский говорит, что доклад о. Николая Карыпова растрогал его до слез. Желательно, чтобы до решений Второго Всероссийского Поместного Собора[58] обе части Русской Церкви воздерживались бы от присвоения себе термина «Матерь-Церковь». МП более свойственно называть себя Матерью-Церковью, а Зарубежной Церкви следовало бы воздерживаться от присвоения себе звания единственной хранительницы истины.

Протоиерей Николай Карыпов согласен с предложением Ю. Г. Милославского.

Ю. И. Шидловский подчеркивает, что проблемы в отношениях между Церковью и государством были всегда. При советском правительстве патриарх Тихон искал соглашения с властью, а митрополит Сергий своей Декларацией пошел дальше, и это породило неправду.

Д. Хербст удивлен, что не ведется аудиозапись дискуссий. Важно, чтобы и современники, и будущие поколения знали и слышали, о чем здесь говорилось.

Протоиерей Георгий Петренко рассуждает, как конкретно можно помочь России. Мы все годы эмиграции молились о страждущей стране Российстей. С евхаристическим общением не нужно торопиться. Зарубежная Церковь разделялась не с Церковью в России, а только с руководством Московского Патриархата. Сейчас важнее сконцентрироваться, чем мы можем помочь русскому народу. Было ли открытие приходов Зарубежной Церкви в России ошибкой или нет, он не берется судить. Как следует нам действовать дальше, как поступить? Отец Георгий выражает мнение, что помогать русскому народу и Русской Церкви можно без формального объединения с РПЦ МП.

Архимандрит Иоанн (Зиновьев) подчеркивает, что главное наследие нашей Церкви, в отличие от РПЦ МП, – это и есть церковная правда, а также спрашивает, почему Запорожская епархия не упомянута в перечне делегатов на Собор? По его мнению, это своего рода проявление сергианства, которое проникает и в РПЦЗ.

Протоиерей Петр Перекрестов выражает озабоченность, что на утренней дискуссии столько времени было уделено теоретическим рассуждениям о том, что такое «сергианство». Пастырский же аспект нашего служения обойден, а именно он, а не теоретические рассуждения, ведет ко спасению душ. Хотелось бы, поскольку наш Всезарубежный Собор церковный, чтобы все проходило и рассматривалось с пастырской любовью. В отношении людей, которых мы любим, в особенности наших детей и близких, мы проявляем снисхождение, а не лишь теоретические рассуждения. Прострем же это снисхождение и к тем, кто во время гонений столько претерпел. Если уж быть последовательным в осуждении неправильных действий митрополита Сергия, надо рассмотреть всю историю Русской Церкви. В какой-то мере Русская Церковь была ущемлена – ведь у Поместной Церкви должен быть глава, а у Русской Церкви гражданской властью было отменено патриаршество. Все главные вопросы, вопросы кадровые, фактически решались мирским лицом, обер-прокурором, даже масоном. По церковным канонам избрание епископа, сделанное мирским лицом, – недействительно. Вспомним еще, например, что императрица Екатерина Великая закрыла более 700 монастырей из 900. В Константинополе говорили, что такого разорения Церкви греки не видели даже при турках. Как такое могло произойти в православной стране и почему наш суд так строг в отношении лишь XX столетия истории Русской Церкви?