Дионисий Тацис - Архондарик под открытым небом Страница 2

Сладость слов

Из другого описания паломничества мы заимствуем следующий отрывок:

«Чтобы надежней защититься от назойливого интереса к его святости, отец Паисий сделал вокруг своей кельи ограду из проволоки и написал на двери: „Не ждите напрасно. Для поминовения напишите ваши имена на бумаге“. Келья о. Паисия находится среди пышной растительности. Ее окружают высоченные кипарисы. Мертвая тишина, царствующая вокруг, нарушается только мелодичным пением птиц. Подойдя к келье старца, мы остановились, пораженные. Он был во дворе и ждал нас. Мы сели подле него и старец ввел нас в таинство тишины. Он долго ничего не говорил нам. Старец устремил неподвижно свой взгляд в глубину горизонта, а мы робко рассматривали его лицо. Оно сияло чистотою. Потом старец отверз уста, чтобы преподнести слушателям сладость своих слов. Он тихо говорил о необходимости чистой духовной жизни»[5].

Голос тайной зависти

Есть на Святой Горе монахи, которые, по человеческим немощам, с презрением отзываются об отце Паисии. Чтобы дать представление об этом, мы помещаем здесь два печальных абзаца из уже опубликованного дневника одного журналиста:

«Прежде всего хочу сказать о том, что уже давно нуждается в записи в моем Афонском дневнике. Достаточно много монахов говорило об отце Паисии — известном подвижнике, который считается духовным авторитетом прямо противоположное тому, что говорит мир, относящийся к нему с уважением и удивлением. Эти монахи ставили под сомнение добродетель старца, говоря, что миряне слишком ее преувеличивают и выставляют напоказ. Они утверждали, что настоящий святой не разглашает своих дарований, но наоборот, умалчивает о них и отрицает их существование. Они утверждали, что шумиха вокруг отца Паисия приносит Афону зло.

Теперь хорошо видно, что отношение этих монахов к человеку, знакомство с которым у многих было вызвано не просто восторгами, большей частью исходит из скрытой зависти» [6].

Он дал нам духовные крылья

«Отец Паисий сидит на краешке деревянного чурбана, который служит ему троном в архондарике под открытым небом. Мы — компания мирских людей — окружили его и впитываем ненасытно надмирный мед, сочащийся из его уст. Августовский вечер коснулся верхушек кипарисов, окружающих подвижническую келью старца, и в душе мы желаем, чтобы никогда не кончался этот сказочный вечер, так явственно дающий нам ощущение обучения в небесном университете. Мы все — родители, утомленные теориями философов мира сего, пресыщенные пустыми системами и методами воспитания мирских педагогов и находящиеся в сильной тревоге в своих беспокойствах за детей и разных проблемах обрели помощь в верных советах смиренного святогорца. Как пустынник, он, может быть, и не имеет мирского опыта, но он имеет опыт жизни во Святом Духе, а этого достаточно. Этого достаточно не только для того, чтобы указать нам спасительные пути в этой жизни, но и для того, чтобы передать нам глаголы жизни вечной.

Солнце уже низко. Старец подводит беседу к концу. Часы его сердца показывают, что уже время для принятия духовной пищи. Его любовь не признается в этом, но мы понимаем. Нужно уходить. Мы встаем, с благоговением целуем его руку и он нас благословляет. На дорожку он дает каждому понемногу фисташек. На обратном пути нас наполняет такое ликование, что мы как бы парим над землей. Благословение старца дает нам крылья. Багаж его мудрости налагает на нас сладкий груз, который нисколько не тяготит. Мы чувствуем себя очень легко, как пчелы, которые нагруженными до предела возвращаются со сбора драгоценного урожая, неся с собою сладкую цветочную пыльцу. В молчании мы идем по тропе. Мы столько можем сказать, но не говорим ничего. Мы чувствуем потребность поблагодарить Пресвятую Богородицу за данное Ею благословение, и попросить Ее помочь нам преложить эту афонскую пыльцу в мед, и принести его нашим детям»[7].

Богослов опыта

«Отец Паисий, единственный насельник маленькой кельи, бодро и неутомимо несет свой монашеский крест. Несчетные тысячи людей приходят сюда, чтобы посоветоваться с ним и услышать из его уст слово утешения и назидания во спасение. И старец всегда готов поговорить, дать совет, разрешить какое-либо затруднение. Он замечательный богослов опыта, ибо, по святому Григорию Паламе, богослов — это не тот, кто много узнал о Христе, а тот, кто много выстрадал за Христа. Мы собрались вокруг него и все обратились в слух, дабы не упустить не только ни одного слова из его беседы, но даже и вздоха. Он дал нам по кружке холодной воды, которую мы пили, как святую воду»[8].

Плодотворная неудача

Мы приводим здесь одну заметку, рассказывающую о неудачных попытках многих посетителей Святой Горы увидеть старца Паисия. Как известно, немало таких, которые, прийдя к каливе отца Паисия, не сподобляются его увидеть и уходят с горечью в сердце. Но и они могут получить духовную пользу, в чем уверяет нас следующий рассказ:

«Несмотря на утомительное путешествие, мы не смогли увидеть монаха (то есть, отца Паисия). К келье его мы пришли поздно, и она была закрыта. На одном большом камне было написано мелом следующее: „Простите меня, братья, за мое отсутствие. Не ждите меня. Я иду укрощать зверей, а потом возвращаюсь в свой зоопарк“. Мы долго сидели, толкуя написанное старцем, и нашли много объяснений. Одно из них — что мы не можем помочь людям, если немирны сами. Другое — что многие приходят к нему, как к какому-то редкому животному в зоопарке, не имея духовной цели. Третье — что, имея великое смирение и самопознание, проявление страстей в себе он видел наподобие животных, и тому подобное.

Пройдя к калитке во двор, мы увидели авторучку, бумагу и табличку, где было написано: „Если у вас есть какие-то проблемы, напишите ваши имена и я буду молиться за вас, и этим помогу вам больше, чем своей болтовней“. Ребята увидели и другой способ помощи и разрешения проблем. Старец позаботился о том, чтобы мы не огорчились. Здесь же была коробка с лукумом и записка: „Берите на благословение“. Старец учил своим молчанием. И Христос иногда говорил, а иногда молчал. Так и старец научил нас своим уклонением от беседы. Он обнял нас своей любовью и безмолвием. Он омыл нас своею молитвою…»[9]

Глава вторая. Поучения старца Паисия

Старец из кельи Панагуда — это богослов опыта. Он не имеет мирской образованности. Он закончил начальную школу и его профессией в миру было столярничество. При письме старец делает орфографические ошибки. В разговоре он не отличается риторским искусством. Но его писания (на сегодня опубликованы три книги) поразительны, его слова — это выражение опыта. Старец — великий учитель Православия. Сказанное им становится широко известным и убеждает людей. Даже совершенно мирские люди принимают его слова, и поэтому пытаться записать его поучения не только похвально, но и необходимо, дабы они не были забыты с течением времени.

Мы приводим здесь некоторые поучения отца Паисия, которые, как мы полагаем, особенно интересны для христиан, живущих в миру, потому что эти поучения обновляют и формируют в душах аскетический характер Православия, который в наши дни исчез из жизни, где господствует мирской дух.

Временами в церковных газетах и журналах публикуются поучения отца Паисия, иногда известные, а иногда и нет. Записывают беседы старца для себя разные люди, и каждый из них может по-своему понимать его слова. Некоторыми духовно неглубокими людьми слова отца Паисия передаются несерьезно и наивно. Это огорчает старца и вызывает смущение среди верующих. К счастью, такие «поучения» не записываются и в скором времени забываются.

О любви

1. Старец сказал: «Главнейшая обязанность человека — любить Бога и потом своего ближнего: каждого человека и более всего — своего врага. Если мы возлюбим Бога так, как нужно, то мы сохраним и все другие Его заповеди. Но мы не любим ни Бога, ни своих ближних. Кто же сегодня интересуется другим человеком? Все интересуются только самими собою, но не другими, а за это мы дадим ответ. Бог, Который весь есть Любовь, не простит нам этого равнодушия по отношению к ближним».

2. Старец сказал: «Добрый христианин любит сначала Бога, а потом и человека. Избыточествующая любовь изливается и на животных, и на природу». То, что мы, современные люди, разрушаем окружающую среду, показывает, что мы не имеем избытка любви. Может быть, мы имеем любовь хотя бы к Богу? К сожалению, нет. Это показывает сама наша жизнь.

3. Старец является жизнеописателем святого Арсения Каппадокийского, который славился своею великою любовью. Об этом пишет отец Паисий: «Жизнь отца была святой и, подобно духовному генератору, который приводила в движение великая и всеобъемлющая любовь Божия, всегда чудесным образом сообщала благодать Божию не только христианам, но и туркам, и верующим, и неверующим».