Борис Клосс - Очерки по истории русской агиографии XIV–XVI вв. Страница 2

Исследование В. А. Кучкина могло бы полностью исчерпать проблему, если бы не несколько допущенных досадных оплошностей. Во–первых, Кучкин неправильно определил жанр произведения, назвав его «Сказанием о смерти митрополита Петра». Между тем памятник представляет обычное житие святого, хотя и сокращенного, Проложного типа. Во–вторых, рукописная традиция Жития митрополита Петра изучена далеко не полностью, вне поля зрения оказались важнейшие (и притом—древнейшие) списки. Палеографическое описание рукописей, привлеченных к исследованию, не удовлетворяет современным требованиям и должно быть уточнено. Вызывает возражение тезис Кучкина об одновременном написании всех частей произведения — В. О. Ключевский, например, считал заключительную фразу Жития об окончании строительства Успенского собора позднейшей припиской[5]. Наконец, от внимания Кучкина укрылось, что некоторые списки не укладываются в выстроенную схему.

Но это заметила Р. А. Седова. Так, отнесенный Кучкиным к 1 изводу список ЯМЗ, № 14966 не содержит имени Прохора в заглавии, но, тем не менее, ошибочно определяет участником Владимирского собора Ивана Калиту. И наоборот, в выявленном исследовательницей списке БАН, 21.3.3 имя Прохора в заголовке названо («Списано Прохоромь, епископом Ростовским»), но среди участников собора фигурирует великий князь Александр Михайлович. Очевидно, что в перечисленных случаях мы имеем дело с влиянием одних списков на другие, в результате чего и появились тексты, соединяющие чтения обоих изводов. Такие списки должны быть выделены в особый (Смешанный) извод.

В результате исследования Р. А. Седовой количество выявленных списков Краткой редакции Жития митрополита Петра выросло до 23[6]. Но при этом список Егор., № 637 упомянут дважды (под №№ 7 и 17), причем в первом случае отнесен к XV в., во втором — к XVI в. Описание рукописей вообще неудовлетворительно: отсутствуют какие–либо обоснования датировок, не выработано никаких принципов классификации. В обзоре исследовательница забыла указать 7 списков, которые еще ранее были найдены Кучкиным (Син., № 556; Син., № 421; Чуд., № 333; Больш., № 420; Арх., № 751; Арх., № 752; Мазур., № 903). Считая более верными чтения списков с именем Прохора в заголовке, исследовательница отнесла составление Первоначальной редакции к времени около 1339 г.

Р. А. Седова решила, что если в списке БАН, 21.3.3 в заголовке читается имя епископа Прохора, а среди участников Владимирского собора назван великий князь Александр Михайлович, то этого достаточно, чтобы реанимировать идею об авторстве Прохора. Но в таком случае игнорируются все наблюдения, накопленные в ходе предшествующих исследований, касающиеся личности автора Жития Петра. Стоит повторить: о епископе Прохоре в тексте Жития говорится только в 3–ем лице, и сам он называется «преподобным». Уже поэтому Прохор не может быть признан автором памятника. Не мог Ростовский епископ, в те годы возглавлявший Русскую церковь, утверждать, что среди всех русских городов имеется только один «град честен кротостию, зовомый Москва» и что только здесь живет благочестивый князь Иван, «милостивый до святых церквей и до нищих, горазд святым книгам, послушатель святых учений». Такое мог сказать о своем городе и о своем князе только москвич. В момент кончины Петра епископа Прохора не было в Москве, и поэтому он не мог слышать последних слов умирающего, обращенных к Московскому архимандриту Федору, — их, конечно, записал или сам архимандрит Федор, или кто–то из окружения митрополита Петра, присутствовавший при его последнем вздохе. Заключительная фраза Жития: «Тако бо Бог просвети землю Суждальскую и град, зовемый Москву, и благоверного князя Ивана, и княгиню, и дети, и раба Божия старейшину града» (Егор., № 637, л. 451 об. — 452) — со всей определенностью выдает руку московского патриота, занимающего на социальной лестнице место ниже тысяцкого Протасия, что опять же не согласуется со статусом митрополичьего местоблюстителя, каковым Прохор являлся после смерти митрополита Петра.

По тому вниманию, которое уделено в Житии личности Московского архимандрита Федора (к нему обращены последние слова Петра, его же Петр «именова в свое место» на митрополию), можно предполагать, что автором Жития Петра являлся кто–то из окружения архимандрита Федора — монах московского Данилова или Спасского монастыря. Не известно, в каком точно году Иван Калита перевел архимандритию из Данилова монастыря в Спасский, но в 1330 г. архимандритом стал Иван, следовательно, Житие Петра написано до 1330 г. Можно уверенно утверждать, что памятник составлен до 1328 г., до прихода на Русь митрополита Феогноста, после чего претензии Федора на митрополичий престол выглядели бы неуместными.

В свое время В. О. Ключевский считал заключительную фразу Жития об окончании строительства Успенского собора в Москве припиской и в этом видел намек на то, что основная часть Жития написана до окончания и освящения Успенского собора (14 августа 1327 г.)[7]. Можно подтвердить гипотезу Ключевского еще одним наблюдением: в основном тексте Жития Калита нигде не называется великим князем, а в упомянутой заключительной фразе статус его повышен: «създана бысть церкы въскоре великим князем Иваном» (Егор., № 637, л. 452). Это означает, что действительно основная часть Жития митрополита Петра была создана в 1327 г. (до 14 августа), а фраза о завершении строительства Успенского собора приписана в 1328 г. или в ближайшее время, когда Иван Калита стал великим князем.

К перечню списков Краткой редакции Жития митрополита Петра, выявленных В. А. Кучкиным и Р. А. Седовой, добавляю еще следующие: 1) РГБ, ф. 242, № 34 (л. 119 об. — 125 об.) — 70–е годы ХV в.; 2) РНБ, Пог., № 947 (л. 654 об. — 657 об.) — 2–я четверть XVI в.; 3) Институт истории, философии и филологии Сибирского отделения РАН, № 11 90—40–е годы XVI в.; 4) ГИМ, Музейское собр., № 2781 (л. 402 об. — 406 об.) — 60–е годы XVI в.; 5) РГАДА, ф. 187, оп. 1, № 113 (л. 189 об. — 194) — 90–е годы XVI в.; 6) РГБ, ф. 209, № 281 (л. 135—141) — 20–е годы XVII в.; 7) РГАДА, ф. 187, оп. 1, № 61 (л. 255—262)—сер. XVII в.

Классификацию В. А. Кучкина считаю необходимым дополнить введением еще одного извода, в котором сочетаются чтения первых двух изводов. Среди важнейших характеристик текста Жития Петра (заголовок, имя великого князя на Владимирском соборе) выделяю еще написание даты кончины Петра (по древнейшей традиции — 20 декабря, позднее утвердилось почитание 21 декабря), а также указание на титул князя Дмитрия Михайловича, присутствовавшего на Переяславском соборе 1311 г.: князь Дмитрий Грозные Очи представлял тогда своего отца великого князя Владимирского Михаила Ярославича, уехавшего в Орду, но впоследствии (в 1322—1326 гг.) и сам занимал великокняжеский стол, что могло учитываться позднейшими переписчиками.

Предлагаемая ниже классификация списков Жития митрополита Петра является предварительной, поскольку я подробно успел просмотреть только древнейшие рукописи. Работа в дальнейшем будет продолжена.

Первый (Основной) извод — включает списки Жития митрополита Петра, в заглавии которых отсутствует имя епископа Прохора, а среди участников Владимирского собора 1327 г. упомянут великий князь Александр Михайлович:

1) РГБ, ф. 98 (Собр. Е. Е. Егорова), № 637 (л. 446—452) — 70–е годы XV в. Филиграни: Агнец под знаменем в круге (1–й вариант) — Брике, № 44 (1463—1475 гг.); Бык — Брике, № 2741 (1470—1479 гг.); Гроздь винограда — Лихачев, № 1131 (1470 г.); Петух—Лихачев, № 2646 (50— 70–е годы XV в.); Корона—типа Брике, № 4645 (1459—1465 гг.); Агнец под знаменем в круге (2–й вариант) — Лихачев, №№ 1264, 1265 (70–е годы XV в.); Перстень — Лихачев, №№ 1262, 1263 (70–е годы XV в.).

В списке утерян первый лист, текст начинается словами: «…твори манастырь и събра братию». После окончания Жития Петра прибавлено описание чудес у гроба Петра в 1347 и 1351 г. — следовательно, список Егор., № 637 того же состава, что и Сол., № 518 537, и должен был иметь тот же заголовок. Об участниках Переяславского собора сказано: «князю великому Михаилу в Орде бывшю, но приехавшю сыну его князю Дмитрею и брату его Александру». День похорон митрополита Петра обозначен как «месяца декабря в 20–й день, на память святого Игнатиа Богоносця».

2) РГБ, ф. 37 (Собр. Т. Ф. Большакова), № 430 (л. 175—180) — 70— 80–е годы XV в. Филиграни: Большая литера Р (два варианта) — Лихачев, №№ 2604, 2606, датируются по Пиккару: III, № 889 (1477 г.) и III, № 877 (1475 г.; Литера Р под розеткой — ближайшая аналогия: Пиккар, IX, № 548 (1481 г.); Литера Р под крестом — типа Брике, № 8764 (1487—1521 гг.); Голова быка под стержнем с перекрестием — Лихачев, №№ 2627, 2628 (1460—1470–е гг.); Голова быка под крестом и 7–лепестковым цветком — Пиккар, XI, № 358 (1485—1486 гг.); но следует учесть, что бумага с последним знаком использована на завершающей стадии: на ней написано Оглавление и последняя часть сборника.

Заголовок: «Месяца декаврия в 21 день. Преставление Петра митрополита на память святыя мученици Ульянии». Среди участников Переяславского собора — «князь Дмитрей». Дата кончины Петра переделана: «месяца декавриа в 21 день, на память святыя мученици Ульянеи». Текст Жития вообще переработан: Иван Калита везде назван великим князем, к имени его добавлено отчество — «Даниловичь», митрополит творит молитву не просто за царей, а за «правоверных царей», Петр не «обита» в Москве, а «сътвори себе обителище», и т. д.