Сэмюэль Баккиокки - Дискуссия о субботе Страница 2

Во-вторых, в самих Десяти Заповедях ясно определяется, что Бог, совершив дела свои за шесть дней, почил в день седьмой недели творения (Исх. 20:11). Если первые шесть дней были обычными земными днями, у нас есть все основания считать таковым и седьмой день.

В-третьих, в каждом из отрывков, где упоминается седьмой день творения как основа происхождения земной Субботы, он рассматривается как обычный день (Исх. 20:11,31:17; ср. Марк 2:27; Евр. 4:4), а не как символ вечного покоя.

Наконец, заповедь соблюдения дня субботнего в память о Субботе недели творения (Исх. 20:11) подразумевает, что и первоначально этот день связывался с 24-часовым периодом времени. Бог едва ли повелел бы созданным Им людям работать шесть дней и отдыхать, как и Он сам, в день седьмой, если бы этот день не был в точности одним днем.

Верно то, что название «Суббота» не встречается в Книге Бытия (2:2–3), однако при этом используется родственная глагольная форма «почил» (на иврите «шаббат», что означает «прекращать», «останавливать»), и это содержит намек на название «день субботний».

Кроме того, как проницательно замечает Кассуто, использование номера дня («седьмой») вместо названия «Суббота» может вполне отражать желание автора Книги Бытия подчеркнуть вечный порядок этого дня, не зависящего и свободного от какой-либо ассоциации с астрологическими «субботами» языческих народов.

Известно, что термин «шаббату», поразительно сходный с еврейским словом «шаббат» (Суббота), встречается в документах древней Месопотамии. Этот термин, вероятно, обозначал пятнадцатый день месяца, т. е. день полнолуния. Характеризуя седьмой день номером, а не названием, Книга Бытия, по-видимому, подчеркивает тот факт, что субботний день Господа не имеет отношения к дням языческих народов, связанных с фазами луны. Вместо этого он должен рассматриваться как седьмой день в рамках вечного установленного порядка, вне зависимости от связи с циклами небесных светил.

Указывая на вечный порядок, седьмой день усиливает космологическую идею рассказа о сотворении мира, состоящую в том, что Бог является как Создателем, так и постоянным управляющим нашей вселенной. Однако, в Книге Исхода, где седьмой день указывается в контексте происхождения не нашей вселенной, а народа Израиля, он явно называется «Субботой», очевидно, чтобы выразить его новую историческую и сотериологическую функцию.

Книга Бытия (2:2–3) не содержит распоряжений о соблюдении Субботы, вероятнее всего, по той причине, что это книга о происхождении, а не сборник распоряжений. Хотя в Книге Бытия не упоминается ни одна из Десяти Заповедей, мы знаем, что эти законы уже были известны, поскольку, например, мы читаем: «Авраам послушался гласа Моего и соблюдал, что Мною заповедано было соблюдать: повеления Мои, уставы Мои и законы Мои» (Быт. 26:5).

Другая причина отсутствия в Книге Бытия распоряжений о соблюдении Субботы заключается в космологической функции этого дня при сотворении мира. Книга рассказывает нам, что Бог чувствовал в связи с Его творением. Оно было «весьма хорошо», и, поэтому, Бог «почил» («шаббат») от всех дел своих, чтобы прославить совершенство Его творения. В Книге Исхода, однако, Суббота выполняет антропологическую функцию. Человечеству предлагают прославить совершенное Божье творение, следуя Его примеру. Обратите внимание на то, что в Книге Бытия субботний покой Бога понимается как покой, связанный с ПРЕКРАЩЕНИЕМ РАБОТЫ («шаббат»), поскольку нужно было подчеркнуть, что чувствовал Бог в связи с Его творением: оно было совершенно, и Бог приостановил работу. В Книге Исхода, однако, субботний покой Бога — это покой, связанный с ОТДЫХОМ (Исх. 20:11), потому что он служит образцом для соблюдения покоя людьми.

Тот факт, что в рассказе о сотворении мира Суббота устанавливается, следуя примеру Бога, а не исходя из Его повеления людям, отражает, возможно, также замысел Бога в отношении этого дня в безгрешном мире, а именно, чтобы он воспринимался не как отчуждающее наложение обязательств, но как добровольный ответ милосердному Создателю. Принимая добровольное решение предоставить себя своему Создателю в день субботний, людям надлежало испытать физическое, умственное и духовное обновление и обогащение. Поскольку потребность в этом не исчезла, но, напротив, усилилась после грехопадения, нравственные, универсальные и вечные аспекты наставления о Субботе были повторены позднее в форме заповеди.

Довод в пользу того, что Суббота берет свое начало с пребывания Моисея на горе Синай, делает его виновным в извращении истины, или, по меньшей мере, превращает в жертву ужасного недоразумения, ибо, в таком случае, Моисей предпочел отнести Субботу ко времени сотворения мира, тогда как в действительности она была установлена им самим. Если бы такое обвинение было справедливым, это бы вызвало серьезные сомнения в целостности и/или достоверности всего остального, что Моисей (или кто-либо другой) написал в Библии.

Что придает любой из заповедей Божьих нравственный и универсальный характер? Разве мы не считаем закон нравственным, если он отражает характер Бога? Мог ли Бог дать людям более определенное откровение о нравственной природе Субботы, нежели сделав ее соблюдение одним из принципов Своего образа действий? Является ли принцип, установленный по примеру действий Создателя, менее обязательным, чем тот, который был сформулирован в Его заповеди? Не говорят ли действия громче слов?

ЧАСТЬ II-a. ДИСКУССИЯ БАККИОККИ И РАТЦЛАФФА О СУББОТЕ

Во втором разделе дискуссии я рассмотрю тексты из Нового Завета, несомненно подтверждающие происхождение Субботы от сотворения мира.

I. ЕВАНГЕЛИЕ ОТ МАРКА (2:27)

Первая из содержащихся в Новом Завете ссылок, указывающих на происхождение Субботы от сотворения мира, дана в Евангелии от Марка (2:27). В этом отрывке Иисус отвергает обвинение в нарушении Субботы, выдвинутое против Его учеников за то, что они утолили свой голод, сорвав колосья с зерном; Иисус при этом сказал: «Суббота для человека, а не человек для Субботы» (Марк 2:27). Заслуживает внимания то, что Христос отверг упомянутое обвинение, обратившись к исходному назначению Субботы, призванной обеспечить физическое и духовное здоровье: «Суббота [была создана] для человека, а не человек для Субботы» (Марк 2:27).

Важен выбор слов, использованных здесь нашим Господом. Глагол «создавать» (по-гречески «гиномай») намекает на первоначальное «создание» Субботы, а слово «человек» (по-гречески «антропос») говорит о ее связанной с человеком функции. Таким образом, чтобы доказать человеческое и универсальное значение Субботы, Христос возвращается к самому ее происхождению, имевшему место как раз после создания человека. Почему? По той причине, что для Господа закон происхождения имеет высшее значение.

Важность исходного замысла Божьего подчеркивается и в другом примере, когда, порицая извращение института брака, происходившее в согласии с законами Моисея, Христос обратился к Едемскому происхождению брака, сказав: «А сначала не было так» (Мф. 19:8), Христос, следовательно, прослеживает значение и брака, и Субботы до исходного момента их создания, с тем, чтобы прояснить их фундаментальную ценность и назначение для человечества.

Ратцлафф отвергает это толкование, говоря: «Эта интерпретация противоречит иудейскому пониманию Субботы как дня, данного ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО для народа Израиля» (с. 110). Данным аргумент игнорирует два существенных факта. Во-первых, значение текста Библии определяется не иудейской традицией, а доказательством, содержащимся в самом Писании. В данном случае Библия определенно свидетельствует о происхождении Субботы от сотворения мира, как мы это уже видели.

Во-вторых, Ратцлафф игнорирует тот факт, что попытка иудеев снизить значение Субботы, рассматривая ее не как данный человечеству от сотворения мира закон, а как Моисееве установление, предназначенное исключительно для Израиля, была предпринята палестинскими раввинами в целях сохранения индивидуальности еврейского народа в тот период, когда сирийский царь Антиох Эпифан осуществлял программу радикальной эллинизации евреев посредством запрещения жертвоприношений и соблюдения Субботы (175 г. до н. э.). В результате многие евреи изменили своей религии, «стали приносить жертвы языческим богам и осквернять Субботу» (1 Мак. 1:43). Благочестивые иудеи, однако, яростно сопротивлялись такой эллинизации, предпочитая быть убитыми, нежели осквернить Субботу (1 Мак. 2:32–38).

Необходимость сохранения индивидуальности еврейского народа в тот критический период инспирировала ограниченный и националистический взгляд на Субботу. Некоторые раввины учили, что следует отказать неевреям в привилегии соблюдения Субботы, поскольку она предназначена исключительно для народа Израиля. Как констатирует Книга Юбилеев, «Он [Бог] не разрешил другим людям и народам, за исключением лишь израильтян, соблюдать в этот день Субботу; только этим последним Он позволил в этот день есть, пить и соблюдать Субботу» (2:31). Если иногда и упоминалось о соблюдении Субботы патриархами, это рассматривалось как исключение «перед тем, как она [Суббота] была отдана» Израилю.