Протоиерей Михаил Овчинников - Между жизнью и смертью Страница 2

В этой встрече я держал строгий ответ за все свои духовные шаги. Ясно, четко, прямо обсуждался порядок моей жизни. Не было никаких возможностей умолчать о чем-либо неприятном для тебя: ведь общение идет, как естественное дыхание организма. А человеку невозможно дышать слегка, немного. Так же полно, как вдох и выдох здесь, на земле, мы будем "выдыхать" из себя все допущенные нами ошибки там, на Небесах.

Часто во время нашего разговора я чувствовал огорчение своего наставника, а иногда – радость. Но не было ни упреков или выговоров, ни восторженных похвал – все ровно, спокойно, мне же было все предельно ясно: что я сделал так, а что не совсем правильно. Верно заметил один близкий мне священник, слушая мой рассказ: это была встреча ученика, написавшего работу на экзамене, со своим преподавателем. Мои ответы как ученика очень часто мне самому не нравились, ужас охватил меня, когда я понял, что с этими же вопросами ко мне сейчас нагрянет черное бесовское племя и предъявит свитки с записями всех моих прегрешений. С трепетом я поведал об этом своему любимому отцу Константину и услышал в ответ серьезные и радостные слова:

– Вот и прекрасно, что все это понял, самое главное, что вовремя. А теперь возвращайся назад – тебя ждут дела, люди. Помни до конца дней своих все, что видел здесь, и расскажи людям.

Развернул он меня в ту сторону, откуда я прибыл, – и я почувствовал его увесистый дружеский хлопок по спине (хотя и понимал, что ни спины, в нашем понимании, ни рук там не было). Вот так – с улыбкой и пониманием, с добрым отеческим наставлением – встретил, вернул меня назад протоиерей Константин Огиенко. Как происходило духовное общение? У епископа Феофана Затворника я нашел интересное мнение: "…душа по выходе из тела вступает в область духов, где как она, так и духи являются действующими по тем же формам, какие видны на земле между людьми: видят друг друга, говорят, ходят, спорят, действуют. Разница только в том, что там область утонченного вещества, эфирная, и в них все потому утонченно-вещественно и эфирно".

При последующих переходах моей души в мир бестелесный произошла нежная встреча с моей усопшей мамочкой. Измученная тяжелой смертельной болезнью на земле, она твердо шла к Богу. И теперь я увидел ее в сиянии, которое не выразить земными словами! Нам обоим так хотелось остаться вместе… Но, упреждая мой вопрос, она сказала уверенно:

– Благословения Господня на это нет. Возвращайся назад. Крепись, трудись – тебе там сейчас будет трудно и больно.

Ее глаза, глаза любящей матери, излучали немую скорбь за те часы в болезненных корчах, которые мне еще предстояло выдержать. Но не услышал я от мамы ни слова мирских страданий и охов, к которым мы так привычны здесь, на земле, и которые, как правило, ни к чему доброму не ведут.

Были и другие встречи с духовными людьми, со знакомыми и родными, но они не представляют большого интереса для читателя.

Сейчас меня поражает последовательность духовных встреч в Божием мире: первым появился усопший духовный наставник, и только потом – мама.

ПОКАЯНИЯ ОТВЕРЗИ МИ ДВЕРИ, ЖИЗНОДАВЧЕ!

В переводе с греческого слово "покаяние" означает изменение сознания, возвращение его на путь истины, то есть покаяние – это подвиг благочестивой жизни, умоляющей Бога о прощении всех прежних грехов. Или, как говорит святой Иоанн Лествичник: "Покаяние есть возвращение крещения", то есть очищение совести. К этому можно добавить фразу Исаака Сирина: "Покаяние есть корабль, а страх – его кормчий, любовь же – Божественная пристань… И когда достигнем любви, тогда достигнем мы Бога, и путь наш совершен, и пришли мы к острову тамошнего мира, где Отец и Сын и Дух Святый".

Как раз покаяния – этого дивного, чистого явления – нам всем так не хватает. В один из моментов на грани жизни и смерти я наблюдал весьма впечатляющую картину.

Душа моя, поднимаясь над землей, вдруг увидела внизу большую группу людей, которые старательно, даже как-то упоенно перебирали груды мерзкого вида бумаг, документов, папок и т. д. Они в них что-то вычитывали, потом скорбели или, наоборот, неистово радовались, обсуждая друг с другом прочитанное.

Поднимаясь еще выше по какой-то немыслимой спиральной линии, я вдруг обратил внимание на необъятные просторы земли, на которых тысячи, миллионы людей были заняты этой ужасающей, непонятной работой. На мои недоумения я получил заботливый ответ, исходивший откуда-то из дивных переливов света.

– Да, это все мирские, земные дела, суета… Перебирают они все, как им кажется, важное, – услышал я.

Но в этой громадной грязно-серой массе выделялись отдельные люди, у которых возле груди, рук, головы вдруг зажигался примерно тот же несказанно красивый свет, которым меня поразил мир иной в самом начале. Я увидел, что они прилагают для этого немалые усилия.

Представьте себе: движутся с земли души усопших людей. Большая часть блекло-тусклые, их очертания как бы искажены, размыты. А какая-то, довольно малая, часть душ переливается негасимым, неземным светом, в сиянии пересекая необозримые пространства.

– Смотри внимательно, – помогает мне невидимый голос, – люди, копаясь в ужасающей пыли земных грехов, покрыли свои души грязной коркой. На них же смотреть страшно. А где-то человек, пытаясь уйти от этой грязи, принимает искреннее покаяние. Вот этот его шаг и ломает невидимую мерзкую корку, и человек начинает светиться, радоваться. Свет от этих душ – это то, к чему всех вас призывает Господь Вседержитель: любовь! Любовь к Богу и ближнему своему.

Так просто и легко мне стало. Да ведь мы все наполнены этой дивной любовью еще с момента духовного рождения – Крещения. Посмотрите внимательно в глаза маленькому несмышленому ребенку: какая чистая детская любовь в его душеньке! А мы, взрослые, разумные вроде люди, в земной суете, в немыслимом мирском раздражении, как почувствуем эту любовь? Тут уместно вспомнить слова Иоанна Лествичника, что покаяние – возвращение Крещения.

Вот ведь в чем простота и вместе с тем такая тайна для человека: покаявшись со слезами, от всего сердца в своих прегрешениях, злодеяниях, преступлениях – обретает человек крещенскую любовь Господню и начинает светить людям. Дай Бог нам всем ощущать этот свет и научиться открывать его для своей удивительной души, которую мы сами еще толком не знаем.

ВОЗВРАЩЕНИЕ ДУШИ В ПОКИНУТОЕ ТЕЛО

Воспоминания о неоднократном возвращении души в разбитое, искалеченное тело – весьма невеселые. Душа до мелочей помнит состояние тела, в котором только что пребывала, прекрасно сознает жесткий дискомфорт этого тела, находящегося, мягко выражаясь, не в полном порядке. Однако без всякого ропота, с послушанием двигаюсь обратно.

Прежде всего, поражает тот ужасающий мрак, который застаешь на месте разлучения с телом. Пусть не обидятся работники больницы – у них там все освещено, прибрано, в полном порядке. Просто представьте себе резкий переход от сияния Божиего света на Небесах к нашим земным условиям, как бы старательно о них ни пеклись!

Увидел я весьма неэстетичный стол, на котором лежал ужасный бесформенный мешок. Это я таким образом воспринял свое разломанное тело. Его содержимое, образно говоря, напомнило мне какой-то склад важных деталей (это уже было впечатление автомобилиста), причем эти детали были совершенно не связаны друг с другом, не работали в едином ритме. Когда я, придя в себя, рассказал врачу о таком восприятии своего организма, он даже развеселился, но потом серьезно добавил:

– Это вполне очевидно, но мы с вами постепенно все это поправим (жалко только, что Бога тут он не вспомнил – ведь без него-то мы уж точно ничего бы не поправили. – Авт.), и все ваши расстроенные органы постепенно включатся в общую работу организма.

Далее пошла рядовая, тяжелая работа по включению, оживлению организма, но не очень хочется и самому вспоминать об этих подробностях, да и читателей ими волновать.

Много людей навещали меня, волнуясь обо мне.

– Все нормально, – улыбаясь, отвечал я на их вопросы.

В это тяжкое время я убеждался, что с улыбкой жить легче, точнее – легче остаться жить. Хочу отметить, что здесь, на земле, в периоды моего полуобморочного, сонного состояния меня действительно мучили всякие невероятные эффекты. Я видел какие-то боевые действия, ночные десантные бои, взрывающиеся гранаты, вертолеты. Говорят же, что в таком состоянии без различных видений, галлюцинаций не обходится. В самом деле, и они были, нужно только стараться различить болевую, лекарственную реакцию изувеченного тела, пораженного мозга, от той реальной благодати Божией, о которой идет речь в этой работе.