Серафим (Чичагов) - Летопись Серафимо-Дивеевского монастыря Страница 2

В 44-м году по Р. X., когда Ирод Агриппа начал преследовать христиан, обезглавил Иакова, брата Иоаннова, и заключил в темницу Петра, тогда св. апостолы, с соизволения Богоматери, признали за лучшее оставить Иерусалим и положили кинуть между собою жребий, кому отправиться в какую сторону для проповеди Евангельской (Сказание о земной жизни Пресвятой Богородицы. СПб., 1869 г.). Пречистой Богоматери досталась земля Иверская, нынешняя Грузия. С радостью приняв этот первый удел, Она стала готовиться к отправлению в Иверию, но Ангел, явившийся перед Ней, возвестил Ей, что страна, доставшаяся Ей в удел для проповеди, просветится впоследствии времени; что же касается до Нее Самой, то Она должна остаться теперь в Иерусалиме, ибо Ей предназначен труд просвещения другой страны, о которой воля Сына и Бога Ее выскажется в свое время.

Тем временем Лазарь, чудно воскрешенный Господом и впоследствии рукоположенный св. апостолом Варнавой во епископа, проживая на о. Кипре, сердечно сокрушался, что лишен счастья лицезреть Матерь Божию, а сам не смел приехать в Иерусалим, так как иудеи искали его убить. Матерь Божия, узнав об этом, написала к нему утешительное послание, прося прислать за Нею корабль. Корабль был немедленно снаряжен и отправлен к Пресвятой Деве, Которая со св. апостолом Иоанном и другими учениками отплыла к о. Кипру. Плавание началось благополучно, и корабль понесся по пучинам Средиземного моря. Уже немного оставалось пути, как вдруг подул сильный противный ветер, и корабельщики, при всех усилиях и искусстве, не могли справиться с кораблем. Ветер, крепчая, перешел в бурю, и корабль, не слушаясь более земного кормчего, отдался указанию перста Божия и понесся в другую сторону. Увлеченный в Эгейское море, он промчался между островами архипелага и пристал у берегов Афонской горы, принадлежавшей Македонии и переполненной идольскими капищами. Пресвятая Дева, видя, что в этом неожиданном случае проявляется воля Божия на предреченный Ей Ангелом жребий на земле, вышла на берег неведомой Ей страны, возвестила язычникам о тайне воплощения Господа Иисуса Христа, раскрыла силу Евангельского учения. Богоматерь сотворила здесь много чудес, которыми укрепила веру новопросвещенных, оставила на Афоне одного из сопутствовавших Ей мужей апостольских и затем отплыла к о. Кипру. Св. гора Афон есть второй жребий Богоматери на земле.

В XI веке (1013-1028 г.) в Афонском монастыре находился монах Антоний, уроженец м. Любеч, Черниговской губернии, сын богатых родителей (Патерик Печерский). Матерь Божия открыла игумену монастыря, что новопостриженному Антонию следует идти в свою землю, в Россию, и послушный Антоний, дойдя до Киева, посетил все монастыри, но ни один из них не понравился ему. Он поселился в пещере, выкопанной в крутом берегу Днепра, и вскоре собрались около него черноризцы. В то время в Царьград ушли четыре мастера каменщика, которые большей частью занимались постройкой церквей. Однажды рано утром к каждому из них пришли какие-то посланцы и сказали, что их зовет Царица во Влахернский храм. Придя, они действительно нашли в храме Царицу, Которая и объявила им, что хочет Себе построить церковь на Руси в Киеве. При этом она дала мастерам св. мощи, приказывая, чтобы они положили их в основание церкви, и сказала, что церковь должна быть «в Мое Имя, Богородицына...». Царица подала мастерам небольшой образ Успения Божией Матери, тот самый, который и теперь висит над царскими вратами в великой лаврской церкви. Так основался Киево-Печерский монастырь, будучи третьим жребием Божией Матери на земле.

В половине XVII столетия основан в Киеве, на Подоле, женский Флоровский монастырь, при церкви свв. Флора и Лавра. К нему присоединен, согласно указу Государя Петра I, в 1712 году другой монастырь, первоначально основанный в 1566 году монахом Киево-Печерской лавры Иоанном Богушем-Гулкевичем, против св. врат лавры, на том самом месте, где ныне возвышается арсенал. Церковь Флора и Лавра была теплая, а холодный собор Вознесения Господня освящен был в 1732 году Киевским митрополитом Рафаилом Заборовским. Ныне этот монастырь именуется Киево-Флоровским Вознесенским 1-го класса женским монастырем.

Приблизительно около 1760 г. прибыла в Киево-Флоровский монастырь некая богатая помещица Ярославской, Владимирской и Рязанской (Переяславской) губерний, вдова полковника Агафья Семеновна Мелыунова, урожденная дворянка Нижегородской губернии Белокопытова. Она владела 700 душами крестьян, имела капитал и громадные поместья. Сведения о ее жизни были переданы о. Василием Дертевым, дивеевским священником, у которого Мелыунова впоследствии жила, а также сестрами-подвижницами ее общины и протоиереем о. Василием Садовским, заместившим в Дивееве о. Дертева, который оставил после себя записки.

А. С. Мелыунова лишилась мужа еще в молодых годах и прибыла в Киев со своей трехлетней дочерью. Здесь она решилась посвятить свою остальную жизнь Богу и приняла монашество во Флоровском монастыре, под именем Александры. Несомненно, мать Александра думала в этом монастыре почить и от земных трудов, но Господу было угодно возложить на нее обязанности первоосновательницы нового монастыря. Подвижническая жизнь ее во Флоровском монастыре продолжалась не очень долго.

«Достоверно одно, — свидетельствуют священники Дертев и Садовский, а также Н. А. Мотовилов, — что мать Александра однажды после долгого полунощного молитвенного бдения, будучи то ли в легкой дремоте, то ли в ясном видении, Бог весть, сподобилась видеть Пресвятую Богородицу и слышать от Нее следующее: "Это Я, Госпожа и Владычица твоя, Которой ты всегда молишься. Я пришла возвестить тебе волю Мою: не здесь хочу Я, чтобы ты окончила жизнь твою, но так как Я раба Моего Антония вывела из Афонского жребия Моего, святой горы Моей, чтобы он здесь в Киеве основал новый жребий Мой, лавру Киево-Печерскую, так тебе ныне глаголю: изыди отсюда и иди в землю, которую Я покажу тебе. Иди на север России и обходи все великорусские места святых обителей Моих, и будет место, где Я укажу тебе окончить богоугодную жизнь твою, и прославлю Имя Мое там, ибо в месте жительства твоего Я осную такую обитель великую Мою, на которую низведу Я все благословения Божий и Мои, со всех трех жребиев Моих на земле: с Иверии, Афона и Киева. Иди же, раба Моя, в путь твой, и благодать Божия, и сила Моя, и благодать Моя, и милость Моя, и щедроты Мои, и дарования святых всех жребиев Моих выну да будут с тобою!"

И преста видение».

Очнувшись от этого видения, мать Александра хотя и восхитилась духом, но не сразу решилась предаться вере во все слышанное и ею виденное. Слагая все в своем сердце, она сперва сообщила о видении своему духовному отцу, затем другим великим и богодухновенным отцам Киево-Печерской лавры и старицам, одновременно подвизавшимся с ней в Киеве. Мать Александра просила их разобрать, рассудить и решить, что за видения удостоилась она, и не есть ли это мечта, игра воображения и прелесть? Но св. старцы и старицы после молитв и долгих размышлений единогласно решили: 1) что мать Александра не может быть в прелести духовной или вражьей; г) что диавол не в состоянии и не в силах явиться в образе Божией Матери, потому что Она — язва бесовом, как о Ней боголепно от смысла чиста воспевает Святая Церковь; 3) что видение Царицы Небесной было истинное, на самом деле, Божие святое дело, как Заступницы всех с верой и любовью" к Ней прибегающих, и что мать Александра — ввиду того что удостоилась быть избранницей, первоначальницей и первоосновательницей четвертого жребия Божией Матери во вселенной, — блаженна и преблаженна. Старцы присоветовали матери Александре скрыть свое пострижение и под прежним именем полковницы Агафьи Семеновны Мелыуновой безбоязненно пуститься в путь, указанный ей Богоматерью, и ждать снова указания Пресвятой и Пречистой Девы, где и когда повелит Она, то творить с полной верой в истину сказанного и указанного.

Сведения о том, где и сколько времени странствовала мать Александра, утратились с годами и нигде в записках и рассказах не значатся. По показаниям старожилов, она в 1760 году шла из г. Мурома в Саровскую пустынь. Не доходя 12 верст, мать Александра остановилась на отдых в селе Дивееве, отстоящем от Арзамаса в 55 верстах и от Нижегородского Ардатова в 24 верстах. Местоположение привлекло ее взоры, так как берег речки, на котором расположилось село, был высок и с возвышенности открывался вид на окружающую местность. Потому ли, что она устрашилась разгульного заводского народонаселения, занимающегося добыванием чугунной и железной руды, или просто как подвижница-монахиня, мать Александра выбрала себе местом отдыха лужайку у западной стены небольшой деревянной церкви, где и уселась на стопе лежавших бревен. Усталая, она уснула сидя и в легкой дремоте снова удостоилась увидеть Божию Матерь и сподобилась, по словам вышепереименованных лиц, слышать от Нее следующее: