Людьмила Крискович - Просто поверь в себя Страница 2

Глава 1 Дорога жизни

Начало моей жизни на земле

Я была рождена через десять лет после окончания Второй мировой войны в столице Белорусской Республики Минске, одной из республик бывшего Союза Советских Социалистических Республик. Я родилась в то время, когда люди после долгих лет военных испытаний, лишений, потерь родных и близких начали возвращаться к обычной жизни. Никто не говорил об этом, но чувство возрождения витало везде. Если следовать моим самым первым ощущениям – это чувство какой-то возрастающей радости, ожидания чуда и благодарности за каждый прожитый день.

Я абсолютно не помню дождливых дней в моём детстве – они вытерты из моей памяти. Память хранит только солнечные, летние и тёплые дни.

Мои первые воспоминания из детства связаны с двором. В том районе города, где мы жили, были построены двухэтажные дома для четырёх, шести или двенадцати семей, но никакого специально спланированного двора там не было. Эти дома располагались вокруг стадиона относительно близко друг к другу. К домам вели земляные подъездные пути, а между ними строители оставили пустыри. Эти свободные земли, принадлежащие государству, наши соседи и моя семья использовали для огородов. В то время у каждой семьи был свой небольшой огород. Там росли и ягоды, и разнообразные овощи, и фруктовые деревья. Это было не только хорошим подспорьем для семей, но и возможностью покопаться в земле для тех людей, которые любили и умели это делать.

Каждая семья в нашем доме имела свой отдельный вход, что создавало ощущение независимости. У меня и у моего брата, который был на 5 лет старше меня, как и у большинства детей того времени, была полная свобода выбора, куда пойти гулять. Никому и в голову не приходило опасаться или беспокоиться, что с нами может что-нибудь случиться. Наверное, эта свобода сыграла свою роль в том, что мои воспоминания того времени только радостные и светлые.

Мой двор казался мне огромным местом для бесконечных исследований и познания нового. Хотелось бы дать определение моего двора. Это ВСЁ вокруг нашего дома. Это ВСЁ, куда можно дойти. Это ВСЁ, что ты можешь потрогать, сломать или построить. Это ВСЁ, что никем не ограничено. В то время с игрушками у детей было туго. Но если уж они были, то это были любимые и долгосрочные в использовании игрушки. У меня совсем не было каких-либо игрушек для игр во дворе. Да и зачем они? Ведь там было так много всего интересного.

Вот полянка, жёлтая от одуванчиков. Они, как маленькие солнышки, согревают взгляд. Ты можешь сплести из них венок и представить себя сказочной королевой в волшебном дворце. Ты можешь сварить из них волшебный суп, который может исцелить любую царапину. Вот деревянный забор, разделяющий непонятно что, но на который ты не можешь просто так забраться – ты должен проявить изобретательность. И тот же забор, с которого ты не можешь просто так спрыгнуть, не порвав при этом свою одежду или не поранив ноги.

В то время было трудно что-либо купить. Промышленность только-только восстанавливалась, да и денег в семейном бюджете было мало. Всё это было неважно, как говорила моя мама: – «Главное, что нет войны».

А может, просто мудрость срабатывала: «Если нельзя изменить ситуацию, то измени отношение к ней».

Я не помню, чтобы мои родители выстраивали сопротивление имеющейся ситуации своими вечными вопросами: а почему так плохо, а как мне это всё надоело, да и когда же это все кончится?… И вот тут-то и срабатывает чудо: когда человек спокойно принимает любую предлагаемую жизнью ситуацию такой, какая она есть, и не пытается тратить свою энергию на бесполезные попытки изменить эту ситуацию, то человеку всегда открывается наилучший способ, как достойно жить в предлагаемой ситуации. Тогда решение приходит естественно.

Тогда трудно было купить не только готовую одежду, но и ткань для пошива одежды. Но!!! Мой папа работал учителем истории в техникуме и приносил домой старые, списанные коммунистические красные флаги. Моя мама стирала, кипятила их, отделяла ткань от пропитывающих прослоек и шила мне из этой ткани трусики и платьица. В дальнейшем это повлияло на выбор одежды для моей старшей дочери: много лет я одевала её во всё красное.

Мне было около пяти лет. Яркий, теплый, летний, солнечный день. Я довольная, счастливая, в новом красном платье отправилась погулять. В тот день я решила исследовать неизвестную мне территорию, и пошла в новом направлении. Возле какого-то здания я с восторгом обнаружила огромную лужу, образовавшуюся после дождя, и стала измерять глубину этой великолепной, блестящей под солнцем лужи. Но скоро моя ножка «утонула» в невидимой ямке и я упала всем телом в лужу. Моё новое платье! Горю моему не было предела. Я сидела в луже и рыдала. Какие-то две добрые «тётеньки» (наверняка это были студентки) подошли ко мне и стали со мной разговаривать. Я плача рассказала им о своём горе, которое произошло с моим новым платьем. Они взяли меня за обе руки и повели к себе в общежитие. Я и сейчас помню то чувство комфорта и ощущение приключения, которое я впервые испытала. Я сидела на кровати голая, что-то там жевала и наблюдала, как моя одежда стиралась, а затем сушилась большим чугунным утюгом. Вот и счастливый момент! Я стою, как новая копеечка, умытая, причёсанная, в свежевыстиранном и выглаженном платьице. Немного погодя они проводили меня к моему дому, и я их никогда больше не видела. Я не помню их лиц и имён. Но я всё ещё чувствую тепло их сердец.

Как часто мы в своей жизни чувствуем потребность оказать помощь людям, но, не находя «логических» объяснений или свободного времени, мы находим только оправдания для неделания простых и добрых дел. И в результате мы не согреваем ни своих, ни чьих-то сердец, мы не дарим радость ни себе, ни другим, мы не даём нашим чувствам удовлетворить свою потребность.

Я родилась в СССР

Во время моего детства моя страна строила социализм, а потом планировала приступить к строительству самого светлого на земле коммунистического общества. Все люди примерно получали одинаковую зарплату. Не было никакого смысла сравнивать, у кого лучшая мебель, лучшая одежда или автомобиль. Все были равны. Это не обсуждалось. Каждый воспринимал это как неоспоримый факт. Но я уверена, что это было только на поверхности. После стольких лет сталинских издевательств люди имели прочно укоренившийся страх, полученный в результате многочисленных драм, случившихся с ними или с их ближайшими родственниками, друзьями и просто знакомыми. И они старались не выделяться среди других людей. Быть как все было принудительным стилем жизни.

Моя мама иногда вспоминала о том, что когда она училась в институте, то на её курсе была девушка, которая очень хорошо писала стихи. Её стихи были достаточно резкими и прямыми. Однажды ночью к их общежитию подкатил «чёрный воронок», несколько человек ворвались в комнату, где спала эта девушка, и забрали её куда-то. Куда забрали? Её больше никто не видел и не знал о её дальнейшей судьбе. Это был метод сталинского режима. Неугодные правительству люди просто исчезали без суда и следствия. Хотя, я думаю, и сегодня такие методы применяются, только они более изощрённые, и там нет таких прямых действий. Этот страх достаточно долго витал в годы моего детства. Я не застала таких времён, но я этот страх чувствовала, когда моя мама рассказывала мне подобные истории.

Это был страх того поколения, которое прошло через это. И этот страх передавался «по наследству» следующему поколению.

Из моего детства я почему-то помню всё хорошее. Плохое моя память не сохранила или у меня ничего плохого не было?

Помню летний вечер. Многочисленные соседи из нашего и соседних домов вышли во двор после работы и ужина. Взрослые сидели на скамейках и обсуждали последние и «будущие» новости. Дети играли в коллективные игры. Этих игр было множество: скалки, скакалки, одни прячутся, а другие находят; одни смешат, а другие пугают; одни ловят мячик, а другие его бросают. Игры были на любой вкус. Классные воспоминания! Дети сами находили себе партнёров в играх по возрасту, полу или желаниям. Взрослым там нечего было делать. Помню, набегаешься до потери сознания и проголодаешься до обморока. А самым популярным бутербродом был кусок чёрного хлеба, посыпанный сахаром. Что за вкус, просто объеденье! Хороший коллективный аппетит присутствовал всегда. Даже когда не хочешь кушать, но видишь, с каким аппетитом кушают другие дети, то невольно начинаешь глотать слюнки. Это было обычным делом – поделиться едой с другими детьми. И казалось, что чужой хлеб пахнет сильнее, вкус у него лучше, да и сахар слаще. А может, и не поэтому.

В то время нельзя было купить хлеба столько, сколько хочется. В то время на семью выдавались карточки. Это определённое количество продуктов на семью, которое разрешалось купить за месяц. Это было ещё полбеды, а вот хлеб не всегда был в магазинах. И уж если его привозили в магазин, то вся семья становилась в очередь, чтобы «отоварить» эти карточки, потому, что на одного человека полагалась только одна буханка хлеба. Это было крайне неприятное время для меня. Мой отец заставлял меня стоять в этих очередях и отрывал меня, на мой взгляд, от более «важных» дел.