Авва Дорофей Палестинский - Дом души Страница 2

О ПОМОЩИ БОЖИЕЙ

Ничто не совершается без помощи Божией: непременно нужны и наше старание, и помощь Божия. Поэтому человек всегда должен молиться Богу и просить Его помощи во всяком деле.

Иногда человек находит покой и сверх своей потребности, а иногда не получает и необходимого, поскольку Бог как Милостивый каждому подаёт то, что ему нужно. Но бывает, что Он посылает человеку более нужного ему и этим показывает избыток человеколюбия Своего и научает его благодарению; когда же не посылает ему и нужного, то словом Своим заменяет действие той вещи, в которой человек нуждается, и научает его терпению, как сказано: Не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих (Мф. 4, 4).

О ДОБРЕ

Не всякий, делающий что-либо благое, делает это так, как благоугодно Богу. И скажу вам, как это бывает. Случается, что кто-нибудь находит сироту убогую и красивую собою; она нравится ему по красоте своей, и он берёт её и воспитывает как сироту убогую, но вместе с тем и как красивую собою. Вот это и воля Божия благая, но не благоугодная. А благоугодная та, когда человек творит дело милосердия не по какому-нибудь побуждению человеческому, но ради самого добра, из одного сострадания, — вот это благоугодно Богу.

Тремя образами можем мы делать доброе: или делаем доброе, боясь мучений, и тогда мы Богу как рабы-невольники; или для того, чтобы получить награду, и тогда мы по отношению к Нему как наёмники; или делаем добро ради самого добра — и тогда мы Богу сыновья, ибо любящий сын исполняет волю отца не из страха и не потому, что хочет получить от него награду; но по любви, желая угодить ему, почтить и успокоить его.

О ДУШЕВНОМ УСТРОЕНИИ

Каждый получает вред или пользу от своего душевного устроения, и никто другой не может повредить ему: если мы и получаем вред, то он происходит от устроения души нашей, ибо мы можем от всякого дела, если захотим, получить и пользу и вред. И скажу вам пример, чтобы вы узнали, что это действительно так. Положим, что кому-нибудь случилось стоять ночью в городе у дороги. И вот мимо него идут три человека. Один из них думает о нём, что он ждёт кого-нибудь, чтобы пойти и предаться блуду; другой думает, что он вор; а третий думает, что он ждёт около дома своего друга, чтобы вместе с ним пойти в церковь помолиться. Итак, трое видели одного и того же человека на одном и том же месте, однако подумали о нём разное, и очевидно, что каждый сообразно со своим устроением. Ибо как тело человека при некоторых болезнях действует даже на полезную пищу и изменяет её сообразно со своею недоброкачественностью, — так и душа, имеющая недобрый навык, получает вред от каждой вещи, хотя бы вещь эта была полезная.

Всякое дело, которое вы делаете, велико ли оно или мало, есть восьмая часть искомого; а сохранить своё устроение, если и случится от этого не исполнить дела, — это три четвёртых с половиной. Если же для исполнения дела нужно отступить от заповеди и повредить себе или другому, споря с ним, то не нужно терять три четвёртых с половиной для того, чтобы сохранить одну восьмую.

Какая милость более той, чтобы помиловать душу? И поскольку душа драгоценнее тела, то и милость, оказанная душе, больше оказанной телу.

Кто боится Бога и молится Ему, тот должен и приносить пользу ближнему и делать ему добро, ибо это и есть любовь, которая составляет совершенство добродетелей.

О ГРЕХАХ И СТРАСТЯХ

Страсти — это одно, грехи — иное. Страсти таковы: гнев, тщеславие, сластолюбие, ненависть, злое желание и тому подобное. Грехи же — это сами действия страстей, когда человек приводит их в исполнение на деле, то есть совершает телом те дела, к которым побуждают его страсти, ибо можно иметь страсти, но не действовать по ним.

Не следует желать избавиться от страсти для того, чтобы избежать происходящей от неё скорби, но причиной такого желания должна быть совершенная ненависть к самой страсти, как сказано: полною ненавистью ненавижу их: враги они мне (Пс. 138, 22).

Признаком того, что кто-либо добровольно исполняет дела страсти, служит его смущение в то время, когда его обличают или исправляют в ней. А если человек без смущения переносит обличение или вразумление, то это признак того, что он был побеждён страстью или исполнил её по неведению.

Мы избавились от ада человеколюбием Христовым, и от нас зависит идти в рай, ибо враг уже не насилует нас, как прежде, и не содержит нас в рабстве, только позаботимся о себе, братия, и сохраним себя от действительного греха. Всякий грех, исполненный на деле, опять порабощает нас лукавому врагу, поскольку мы сами добровольно низлагаем себя и порабощаем ему. Не стыд ли это и не великое ли бедствие, если мы после того как Христос избавил нас от ада Своею кровью и после того как мы это узнали, опять пойдём и ввергнем себя в ад? Не достойны ли мы в таком случае ещё сильнейшего и жесточайшего мучения?

Не желай знать пороков ближнего твоего и не принимай подозрений, внушаемых тебе на него врагом; если же они и возникают в тебе, по греховности твоей, то старайся обращать их в добрые помышления. Благодари за всё и старайся обрести доброту и святую любовь. Прежде всего будем все хранить совесть нашу во всём: в отношении к Богу, ближнему и к вещам, и прежде чем скажем или сделаем что-нибудь, испытаем, согласно ли это с волею Божией; и тогда, помолившись, скажем или сделаем это и исповедуем немощь нашу перед Богом, и благость Его поможет нам во всём.

О СТРАСТЯХ И ДОБРОДЕТЕЛЯХ

Добродетели — это середина между излишеством и недостатком: так, мужество находится между страхом и наглостью, смиренномудрие — между гордостью и человекоугодием, также и благоговение — середина меж стыдом и бесстыдством; подобно тому и прочие добродетели.

Зло само по себе есть ничто, ибо оно не есть что-либо существующее и не имеет никакого состава. Нет, но душа, уклонившись от добродетели, делается страстною и рождает грех, потому и томится им, не находя в нём для себя естественною успокоения. Душа сама производит зло, которое прежде вовсе не существовало и не имеет, как я сказал, никакого состава, и опять сама мучится от зла. Зло есть недуг души, лишившейся свойственного ей здорового состояния добродетели.

Есть три устроения души в человеке: он или действует по страсти, или сопротивляется ей, или искореняет её. Действует по страсти тот, кто приводит её в исполнение, удовлетворяет её. Сопротивляется ей тот, кто не действует по ней и не отсекает её, но, живя благочестиво и поступая благоразумно, как бы минует страсть, однако имеет её в себе. А искореняет страсть тот, кто подвизается и делает противоположное страсти.

Старайтесь отсекать страсти прежде, нежели они обратятся в навык.

Поистине тяжкое дело — действовать по страсти и не сопротивляться ей.

Вникайте умом вашим в свойство вещей и берегитесь, чтобы не впасть в беспечность, ибо и малое нерадение подвергает нас великим опасностям.

Врач душ есть Христос, Который всё знает и против каждой страсти подаёт соответствующее средство: так, против тщеславия дал Он заповеди о смиренномудрии, против сластолюбия — заповеди о воздержании, против сребролюбия — заповеди о милостыне и, одним словом, каждая страсть побеждается исполнением соответствующей заповеди.

Ничто не препятствует душевному здоровью, кроме безудержности души.

Страсти, пока они малы, то, если мы пожелаем, легко можем избавиться от них; если же не будем бороться с ними, пока они малы, то они укрепляются, и чем более укрепляются, тем большего требуют от нас труда; а когда очень укрепятся в нас, тогда даже и с трудом мы не можем сами исторгнуть их из себя, если не получим помощи от некоторых святых, помогающих нам по Боге.

Человек должен постепенно очищать себя: каждый вечер он должен испытывать себя, как он провёл день, и опять утром — как провёл ночь, и каяться перед Богом, в чём ему случилось согрешить.

Если кто увлекается страстью, то он будет рабом страсти.

Чем более мы делаем доброго, тем больший приобретаем навык в добродетели, то есть возвращаем себе своё природное свойство и восходим к прежнему своему здравию, как от бельма к своему прежнему зрению или от иной какой-либо болезни к своему прежнему природному здоровью. В отношении же порока бывает не так, но через привычку к нему мы принимаем некоторый чуждый и противный естеству навык, то есть приходим в навык некоего губительного недуга, так что если даже и пожелаем, не можем исцелиться без многой помощи, без многих молитв и многих слёз, которые могли бы преклонить к нам милосердие Христово.

Если кто долго пребывает во грехе, то в душе образуется злой навык, который и мучит её. Однако вы должны знать и то, что душа имеет иногда влечение к какой-либо страсти, и если только один раз впадёт в действие этой страсти, тотчас находится в опасности впасть и в навык.