Константин Скурат - Великие учителя церкви Страница 20

Преподобный Григорий выделяет "три добродетели безмолвия", которые друг друга порождают и охраняют. Это — воздержание, молчание и смирение. К упомянутым добродетелям безмолвника добавляется еще бодрствование, а "богоугодных занятий" его указуется три: молитва, псалмопение и чтение. "Названные добродетели, — заключает святой Григорий, — не только обнимают все (прочие), но и входят в состав одна другой". Строг преподобный и к пище безмолвника. Лишь в десятый час с начала ежедневного подвига он разрешает подкрепиться — вкусить немного хлеба и вина. "Из съестных припасов, какие найдутся, (позволительно) употреблять не столько, сколько прихотливо требует природа, но пользоваться (нужно) с самоограничением лишь предоставляемым Промыслом".

Если началом безмолвия служит удаление от забот, то вершиной его является экстаз, "восхищение ума к Богу".

"Безмолвие рождает созерцание", — учит святой Григорий и рассуждает о богомыслии. Преподобный высоко ставит богомыслие, память о Боге, Едином дающем силу исполнить заветы Его (Втор. 8, 18). Истинный философ тот, кто имеет созерцательный ум, кто через созерцание соединился с Богом, стал Его другом, полюбил "изначальную, творческую и истинную Премудрость выше всякой иной дружбы, мудрости и знания", кто "явно и непосредственно в себе самом имеет сверхъестественное соединение с Богом".

Предметов созерцания восемь:

1. Бог видимый, безначальный, несотворенный, причина всего существующего, Троичное Единое и пресущественное Божество.

2. Порядок и строй разумных сил.

3. Устройство существующего.

4. Домостроительное сошествие Слова.

5. Всеобщее воскресение.

6. Второе пришествие Господа нашего Иисуса Христа.

7. Вечные мучения.

8. Небесное Царство.

"Четыре (первых предмета созерцания) — прошедшие и уже бывшие и четыре (последних) — будущие и еще не осуществившиеся".

Умная молитва

Основным занятием безмолвника-созерцателя служит умная молитва, то есть молитва ума, внутренняя молитва, постоянная молитвенная память о Господе нашем Иисусе Христе Сыне Божием, постоянное молитвенное обращение к Нему, соединение внутреннего человека с Его пресвятым именем. Святой Григорий ставит умную молитву выше всех деланий. Через молитву получается духовная мудрость. "Премудрость есть сила умной, чистой, ангельской молитвы". Молитва вселяет в человека чувствование Неба, согревает и радует ум, воспламеняет душу "к невыразимой любви Бога и людей". Она низводит на душу человека благодать Святого Духа. Через молитву "приобретается всякое благо". Поэтому "разлучение" с ней безмолвника святой Григорий считает падением его.

Замечательно определение молитвы святым Григорием. Хотя оно и пространно, но его следует привести полностью, ибо оно наилучшим образом обнаруживает то, какое содержание в ней видит святой отец Церкви. "Молитва, — говорит он, — есть проповедь апостолов, действие веры, лучше же — вера непосредственная, непоколебимость надеющихся, проявляемая любовь, ангельское движение, сила бесплотных, дело и веселие их, Евангелие Божие, извещение сердца, надежда спасения, знак освящения, символ святости, познание Бога, откровение Крещения, очищение купели, обручение Святого Духа, радость Иисусова, веселие души, милосердие Божие, знамение примирения, печать Христова, луч разумного солнца, утренняя звезда сердец, утверждение христианства, выявление Божия примирения, благодать Божия, премудрость Божия, или, лучше, начало премудрости в себе, Божие явление, занятие монахов, образ жизни безмолвников, причина безмолвия, признак ангельского строя жизни. И что говорить много, — молитва есть Бог, производящий все во всех, потому что одно — действие Отца, Сына и Святого Духа, совершающего все во Христе Иисусе". Уже у новоначальных молитва есть "как бы огонь радости", исторгающийся из сердца, а у совершенных — как свет благоухающий, "действующий (в душе)".

Началом умной молитвы служит таинственное "действие, или очистительная сила, святого Духа" в единстве с таинственным "священнодействием ума". Признаки начала ее у разных людей, "которые ищут правильно", бывают различные: у одних "как восходящий свет", у других "как трепетная радость", а у иных как смешение радости и страха (трепета), как "неописуемое сокрушение", мир и любовь ко всем, движение "живого сердца", биение и дыхание Духа, "невыразимо обращающегося от нас к Богу".

Середина умной молитвы — действие озаряющей силы Святого Духа — "просветительная сила и созерцание". Эту стадию успешно проходит молчальник, предавшись усердному молитвенному подвигу.

Последняя, самая высокая стадия умной молитвы — "экстаз и восхищение ума к Богу". Описывая сие, святой Григорий свидетельствует: "Изумление есть полное возвышение сил души к познанному, свойственному великолепной славе (Божества). Или еще: изумление есть чистое и всецелое устремление ума к пребывающей в свете беспредельной силе. Экстаз же представляет не только восхищение к небу душевных сил, но и совершенное "исступление" самых чувств. Ревность (по Богу)… есть духовное опьянение, возбуждающее желание (спасения)".

В экстатическом состоянии безмолвник ангелоподобно возносится к созерцанию безвидной Троичной Единицы и тайн домостроительства нашего спасения. Он приобретает недоступную естественному разуму способность созерцать истинную сущность вещей; ему возвращается первобытное (праотца Адама) просвещение и способность зреть благодатный свет. Именно в молитвенном экстазе преимущественно и наступает созерцание Божественного света — "существенного духовного света". Вся тварь зрится световидной, и сами телеса молитвенников излучают чудную светозарность.

Рассуждая об "умной молитве", святой Григорий наставляет и в том, как нужно совершать ее правильно. "Мысленно или душевно, — учит он, — восклицай непрерывно: "Господи, Иисусе Христе, помилуй мя"". Молитва Иисусова читалась разными отцами по-разному. Одни из них произносили так: "Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя". Другие читали лишь вторую ее половину: "Сыне Божий, помилуй мя". Святой Григорий принимает оба обычая, однако не рекомендует часто "переменять призывание имени". "Многократно прочитывая половину [молитвы], ты не должен часто по лености переменять ее [на первую]. И растения, пересаживаемые часто, не укореняются".

Без необходимости не должно даже дышать. "Память об Иисусе" подобает соединять с дыханием. "Сдерживай дыхание "легких", — призывает святой отец, — чтобы не дышать без необходимости, так как слышание вылетающих из сердца вздохов омрачает ум, рассеивает мысли и, изгоняя ум из сердца, предает его плену забвения или незаметно настраивает его на заботливость о другом".

Творить Иисусову молитвы можно и мысленно, и устно, ибо из-за слабости иногда устает ум, а иногда уста. "По этой причине надлежит молиться двояко: и устами и умом". Если молитва читается устно, то необходимо помнить, что она должна читаться тихо, невозмутимо, чтобы голос не приводил чувства в смятение и не помешал уму сохранять сосредоточенность. "Пока ум, навыкая в [этом] деле, не получит силы Духа и не усовершится, до тех пор не научится безраздельно и твердо молиться. Тогда же [то есть в силе Духа] не будет необходимости произносить [молитву] устно, да и невозможно, потому что достаточно сил к выполнению [молитвенного] упражнения одним здоровым умом". Собрав ум в сердце, надо наклонить голову, "как бы от утомления"; можно сесть на скамью, а при изнеможении и на "постилку". "Трудясь же [в молитве] и часто чувствую боль в голове и плечах, переноси ее, ища Господа в сердце с напряжением и ревностью".

Хотя святой Григорий убеждает "постоянно хранить непрерывную молитву", но одновременно и указует, "как легче пройти промежуток ночного времени" и новоначальным, и средним, и совершенным. Соответственно состоянию подвижников все ночное время он подразделяет на "три порядка". Первый "порядок" [устав] требует половину [любую] ночи спать, а половину бодрствовать. Второй — один-два часа бодрствовать, затем четыре спать, встать к утрени, молиться часов шесть до утра. Дальше должно "соблюдать порядок занятий по часам", то есть первый час молиться, второй — читать, третий — петь; четвертый — молиться, пятый — читать, шестой — петь; седьмой — молиться, восьмой — читать, девятый — петь; и только за десятым — подкрепиться пищей, а за одиннадцатым — отдохнуть, "если сказывается нужда"; в двенадцатый же час "петь вечерню". Последний, третий "порядок" заключается во всенощном стоянии [на молитве] и в бодрствовании".

Препятствия к "умному деланию"

Истинное святилище "умного" делателя еще прежде будущей, Вечной жизни есть "сердце, чуждое помыслов". Развращенный непотребными помыслами не имеет чистого разума. Где "постыдные образы помыслов", там нет молитвы. Следовательно, одним из первых препятствий к "умному деланию" являются помыслы.