Амвросий Оптинский - Переписка с мирскими лицами Страница 21

Кроме мощей святого Спиридона, в греческих Синаксарях упоминается о многих других нетленных мощах, например, Иоанна Поливотского (4 декабря), царя Иоанна Ватаци (4 ноября), преподобной Феоклиты (3 и 21 августа), прославленной множеством чудес, и других.

Учение Православной Церкви о почитании святых мощей хорошо изложено и объяснено в 1-й части «Камня Веры» Стефана Яворского, который, между прочим, приводит причины почитания святых мощей, именно: во-первых, свидетельство VII Вселенского Никейского Собора, который (не в правилах, а в третьем действии своем), называет мощи святых источниками исцелений, имиже Бог многа благодеяния человеком творит, а во-вторых, свидетельство святого Кирилла Иерусалимского, который в 18-м оглашении своем пишет так: «Не душа точию святых почитания достойна есть: но и в телесах их усопших есть сила некая и могутство. Лежащ бо во гробе Елисеовом мертвец, мертваго же пророческаго тела прикоснувыйся, оживе».

71. Ревность о благочестии должна быть разумна

При последнем прощании вы два раза оградили себя крестным знамением, в первый раз — со словами: «Богомудро, целомудро, преподобно и праведно»; а во-второй раз — со словами: «поюще, вопиюще, взывающе и глаголюще». По краткости времени, и по чувствуемой тогда мной слабости телесной, я не мог ничего сказать вам вопреки. Теперь же объясняю, что крестное знамение должно на себе полагать или с именем Святыя Троицы, произнося: «Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа»; или с именем Единого от Троицы, нас ради вочеловечшагося и волею распеншагося, произнося: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго». Вышесказанные же слова, по значению своему, вовсе не идут к крестному знамению. Хотя при словах: «поюще, вопиюще, взывающе и глаголюще», произносимых иереем при совершении Евхаристии, диакон творит звездицею крестное знамение, но там это имеет свое особенное значение. Слова же «Богомудро, целомудро, преподобно и праведно», имея значение только духовно-нравственное, никак не могут заменять ни имени Святой Троицы, ни имени Господа Иисуса. «Именем Иисуса поражай мысленные ратники, — говорит святой Лествичник, — ибо нет крепчайшего против них оружия, ни на небеси, ни на земли». Лучше советую вам слова: «Богомудро, целомудро, преподобно и праведно», — приложить к четырем главным духовно-нравственным добродетелям, к совершению которых, по слову смиренного Никиты Стифата (сотница первая, гл. 12, в славянском «Добротолюбии»), должны быть направлены четыре начальнейшие силы ума человеческого, — разум, остроумие, постизание и твердомыслие. Добродетели эти: мудрость, целомудрие, мужество и правда, которыми человек должен ограждаться, чтобы отразить и победить три главные страсти: сластолюбие, славолюбие и сребролюбие. При отражении каждой из сих трех страстей потребно иметь и богомудрый разум, и великое твердомыслие. То и другое требовалось, да еще в какой степени, целомудренному Иосифу, чтобы избежать сетей прелестницы, непрестанных и опасных! И опять, сколько потребно было мудрости духовной и вместе великого твердомыслия трем преподобным Вавилонским отрокам, чтобы, презрев славу человеческую и гордость житейскую, сохранить свое преподобие, живя при дворе языческого царя, не употреблять, во-первых, мясной пищи, а питаться семенами, вопреки строжайшему приказанию царя, и, во-вторых, не поклониться златому идолу при народном собрании всего царства, хотя и предлежало им быть ввергнутыми в огненную печь, седмократно разжженную. Наконец, праведному Иову сколько потребно было постизания, твердомыслия и вместе богомудрого разума, чтобы среди великого счастья и славы не пристраститься ни к чему земному, и опять, среди великих бедствий, в крайней нищете и несказанной болезни, не только не пороптать, но даже нисколько не погрешить ни словом, ни мыслью, а всегда быть способным благословлять Господа, даже и тогда, когда лицемерные друзья его и огорченная жена его, самое сильное и самое искусительное оружие диавола, побуждали к противному.

К сказанному прибавлю, что мудрости свойственно иметь не только остромыслие, но и дальновидность, и предусмотрительность, и вместе искусство как поступить. Двое из замечательных покойных Оптинских старцев часто говаривали: один — «Искусство половина святости»; а другой, при чьих-либо ошибках от неуместной ревности, всегда произносил: «Свят да не искусен», потому что неискусство, при неуместной ревности, часто может производить бестолковую путаницу не менее самого греха.

Вот, я вам выставил великие примеры, хоть для малого подражания, как жить богомудро, целомудро, преподобно и праведно.

72. О различии нечистот внешних и духовных

3 декабря. Получил письмо ваше из В. Пишете, что вам в мысли сравнения представился осел, везущий навоз с хутора в усадьбу. Сравнение это не совсем сходно с настоящим смыслом и значением самого дела. Навоз животных и простой человеческий способствует удобрению земли, потому его и возят на усадьбу и на поля. Напротив же, навоз грехов человеческих не только не полезен, но и вреден, и заразителен для нив душевных и усадеб сердечных, и потому его вон вывозят, как из усадеб, так и с полей, очищая оные, на такие места, с которых бы, во время духовного половодья, мог быть снесен этот греховный навоз в море милосердия и забвения Божия, как сказано одним пророком, что если человек искренно покается и не обратится вспять, то Господь не воспомянет грехов его И другой от святых говорит: грехи всякого, искренно раскаявшегося и не возвращающегося вспять, пред очами Божиими, подобны горсти песка, брошенной в море (см. Мих. 7: 19).

Вам более нравится, ежели кто участок своей земли, ради удобрения, делит на три поля, а не на семь полей. Также и для очищения нив душевных удобнее делить оные на три поля, начиная сперва очищать часть поля сугубого славолюбия, то есть искания человеческой славы и похвалы, или превозношения и презрения других, и, наконец, третье поле, сугубого сребролюбия, то есть любоимения и любостяжания. Когда эти три поля очистятся, то с ними незаметно отсекутся и другие страсти, от них происходящие, то есть гнев и памятозлобие, печаль земная, зависть, ненависть, охлаждение и леность относительно молитвы и дел благочестия. Впрочем, кто делит участок земли сердечной для очищения оного от греховной примеси и на семь частей, то есть на семь страстей или смертных грехов, и тот неплохо поступает, лишь бы только занимался этим очищением как следует.

Но обратимся опять к возницам навозным и к хозяевам этого неудобного товара. Чтобы дело очищения нив душевных шло как следует, для сего требуется быть внимательным, как хозяевам, так и возницам. Первые должны внимательно осмотреть неудобный свой запас и искренно объявить оный возницам; а сии должны внимательно рассмотреть и искренно объявить, как и куда свезти этот запас, чтобы он не остался незахваченным и неснесенным в море милосердия Божия во время духовного половодья.

До зде образное толкование. Но объяснение простое и прямое действительнее и полезнее, которого и следует держаться, особенно вам, по вашему душевному настроению. Бог есть существо простое; и жизнь духовная должна быть простая. Образность в Православной Церкви допускается только в церковных обрядах и в семи Таинствах, потому они и называются Таинствами. Все же прочее имеет прямое и ясное значение. Поэтому и нужно избегать образности и иносказательности, особенно в исправлении нравственного своего устроения.

73. Достоинство молитвы определяется ее концом

У блаженного Каллиста патриарха в главе 14-й сказано: «Аще хощеши уразумети, како подобает молитися, взирай на конец внимания, или молитвы, и не прельщайся. Сея бо конец, возлюбленне, умиление есть всегдашнее, сокрушение сердца, любы ко ближнему. Сопротивное же явственно есть: помысл похоти, шептание клеветы, ненависть ко ближнему, и елика сим подобна («Добротолюбие», часть 2).

А у смиренного Никиты, во Второй сотнице, в главе 21-й, сказано следующее: «На очищаемыя ныне души обыче некако дух похоти и ярости находити. Киим образом; да плоды истрясет Духа Святаго тяготеюща в них. А зане и радость свободы разлияние некое делает в таковых душах, вся на пользу устрояющая премудрость к себе присно хотящи своима даровании влещи их мысль, и пребывати тем в смиренномудрии непоколебимым, да не многою свободою и богатством дарований на инех вознесутся, или возмнятся своею силою и разумом великую стяжати сию палату мира: дает сим место духовом нападати на ня в сопряжении ея: да страхом уязвляеми падения, в своем стоят хранении блаженнаго смиренномудрия, и да уразумевше, яко плоти и крови привязани суть, взыщут естественне своего стражбища, в нем же безвредны могут сохранитися силою духа» («Добротолюбие», часть 4-я).

Главы сия полезно содержать в памяти.