Виктор Лега - Основное богословие, или христианская апологетика (Курс лекций, ДВГУ, 2000) Страница 23

Появляются и другие способы борьбы с этими античными представлениями, перешедшими на европейскую почву. Ведь магизм переносится и в кабинеты философов. Появляются такие философы как Парацельс, Джордано Бруно, которые утверждают совершенно иные философские и богословские положения, отказываются от того, что мир был сотворен Богом, утверждают, что Бог и мир это одно и то же. По их мнению, каждая частица мира несет в себе божественные черты, каждый кустик, каждый камешек — это демон или ангел, или дух. Происходит поворот к анимизму, к анимической картине мира. Миром управляет не Бог в своей бесконечной воле, а маленькие духи. У каждого своя воля, у каждого свое желание. Вообще, материя оказывается способной к самодвижению. Вот основное положение философии Джордано Бруно, естественно, коренным образом отличавшееся от христианского учения. Поэтому сказать, что Джордано Бруно был ученым, нельзя. Джордано Бруно был типичным магическим философом, над которым за это и начали инквизиционный процесс. Так совпало, что я в феврале читал лекцию о Джордано Бруно как раз в тот день, когда он был сожжен, в четырехсотлетний юбилей этого события. Как раз утром я прочел статью в известиях, где Джордано Бруно был объявлен мучеником науки, а вечером, так сказать по свежим следам, я развенчивал все эти устоявшиеся псевдонаучные мифы об учении Джордано Бруно. Сожжение на костре, безусловно, не может являться средством борьбы, но что Джордано Бруно был великим ученым — это, конечно же, неправильно. Он схватился за теорию Коперника не из-за того, что увидел в ней научную истину, а потому что она отвечала его магическим представлениям. Мир, который существует в Боге, представляется миром конечным, а если мир и Бог одно и то же, значит, мир должен быть бесконечным, т. е. подтверждение своему пантеизму Бруно увидел в теории Коперника.

Многие церковные люди видели свою задачу в борьбе с этой магией. Кто-то шел работать на инквизицию для того, чтобы бороться с колдунами и ведьмами. А кто-то, из более умных и честных людей, занимался другими делами, пытаясь научно опровергнуть эти заблуждения современных оккультистов. Эти люди как раз и создали то, что теперь называется современным научным естествознанием.

В западных странах в конце нашего тысячелетия спрашивают: «Каких людей считают самыми гениальными?» На первое место статистика поставила Эйнштейна, определив его как самого гениального человека второго тысячелетия. Я как физик, могу сказать, что теория относительности Эйнштейна — историческое следствие одного из положений, высказанных Галилео Галилеем. Одним из переломных моментов, способствовавших возникновению современной науки, было новое учение об однородности пространства, на основе которого Галилей сформулировал принцип относительности, утверждающий, что законы природы действуют в любой точке пространства одинаково, независимо от того, движется тело или покоится. Поэтому никакими физическими средствами невозможно определить, покоится тело или движется равномерно и прямолинейно. В 19 веке с исследованием проблемы распространения электромагнитных волн появилась мысль, что существует некая абсолютная система отсчета — эфир, так что в принцип относительности Галилея следует внести поправку: не физическими, а механическими средствами. Заслуга Эйнштейна состояла в том, что он, доказав отсутствие абсолютной системы отсчета (эфира), фактически подтвердил принцип относительности Галилея. Естественно, для этого пришлось значительно расширить горизонты физического знания, использовать гораздо более сложный математический аппарат и отказаться от многих привычных нам представлений о мире. Но тем не менее именно Галилей первым поставил проблему, и поэтому исторически теория Эйнштейна есть дальнейшее развитие теории Галилея.

Галилей основывался на совершенно иных принципах, чем основывалась наука до него. Перечислим их. Во-первых: мир сотворен Богом и управляется Богом. В основе мира лежит не хаос, как считал Аристотель и древнегреческие философы, а слово Божие. Слово Божие на нашем человеческом языке называется законом природы. Так же как Бог неизменен и постоянен, так же неизменно и постоянно Слово Божие, поэтому неизменны и постоянны законы Бога, законы, которыми Бог управляет миром. Эти законы, неизменные и постоянные, человек и должен познавать, т. е. задача физика состоит в познании воли Божией, в познании Его законов. Нет познания органами чувств. Чувствами Бога нельзя увидеть. Человек — это образ и подобие Божие, а образ и подобие Божие, согласно учению Церкви, состоит в душе человека, в его разуме. Поэтому познать Слово Божие человек может только лишь разумом своим. Галилей коренным образом отказывается от физического аристотелевского принципа, согласно которому физика, свойства мира познаются при помощи чувств. Физика переносится на область разума. Познаются законы разумом, ибо мир управляется Богом, Словом Божиим, а Слово Божие проявляется в человеческом разуме. Физика рационализируется.

А каков язык? Как разумом познать законы природы? Галилей указывает, что число, т. е. математика, — это и есть тот способ, которым мир познается. Математика — это тот язык, которым можно выразить Слово Божие, которым можно описать законы природы. Галилей произносит свою знаменитую фразу: «Книга природы написана языком математики». Что это означает? Законы природы, т. е. Слово Божие, для нас выражаются законом математики. И эти математические формулы действительно описывают сущность природы, сущность природного тварного мира. В Книге Премудрости Соломона сказано, что Бог сотворил мир мерою, числом и весом. Эту мысль тоже часто повторяли в это время.

Но вообще, нужно ли и можно ли познавать материальный мир? Ведь Церковь всегда утверждала, что задача человека — это спасение своей души. «Не любите мира, ни того, что в мире» — сказано в послании апостола Павла. На это Галилей указывает: Бог так возлюбил мир, что отдал Сына Своего Единородного. Бог Сам стал человеком, приняв на себя человеческую мирскую природу со свойствами этого мира, жил в этом мире и освятил его таким образом. Поэтому познание законов природы не только не вредно, но является познанием Бога. Есть две книги, есть два пути познания Бога — путь Божественного Откровения, это путь Церкви, путь чтения Священного Писания, и путь божественного творения, ибо сказано апостолом Павлом, что «вечная сила Его и Божество с создания мира в творении видимы». Познавая творения, мы познаем Бога. И познание творения не то что предосудительно, а, наоборот, Сам Бог вошел в этот мир, он освятил его. Поэтому познание мира — это и есть главная задача христианина.

И эта задача была важна именно в конце XVI в., потому что, показывая, что мир имеет математически выраженные законы, наука наносила серьезнейший удар по всяким там Джордано Бруно, Парацельсам и прочим колдунам и мистикам, которые утверждают, что в природе нет никаких законов, что мир управляется различными духами, и можно ими манипулировать. Нет, открывая единые вечные законы, ученые показывали единую вечную роль Творца.

Наука в XVII в. возникает как средство борьбы с ересями, в защиту христианской Церкви, возникает на христианских принципах. Она возникает как следствие приложения некоторых догматов христианской веры. Отсюда и истинность научного метода. Христианство является истинной религией. Научное познание открывает истину, потому что оно применяет эти христианские положения на практике, а эти положения — вера в вечность и неизменность законов, вера в познаваемость этих законов и вера в то, что эти законы управляют миром.

Вот почему-то сейчас принято считать, что закон — это свойство материи. Но не может материя иметь в себе такое свойство, как закон. Закон всегда нематериален. Есть основной принцип философии, который называется «подобное познается подобным». Не может нематериальный разум познать нечто неподобное ему. Разум познает только лишь нематериальное. Если наш разум открывает законы, то законы нематериальны. Материя подчиняется законам, и нельзя говорить, что закон есть свойство материи. Об этом много писал великий немецкий ученый, философ и богослов Вильгельм Годфрид Лейбниц. Он говорил о нематериальности законов и о том, как эти законы управляют миром. Я говорил о книге Тайнова. Тайнов на современном языке очень четко иллюстрирует тезис о несубстанциональности материи, а, наоборот, субстанциональности законов, которые для современного физика выражаются на языке квантовой механики.

Мы видим, как Галилей последовательно опровергает принципы аристотелевской физики. Естествознание оказывается математическим. Математика — язык, посредством которого описываются законы природы. В основе мира лежит не хаос, а воля Бога. Мир оказывается не разнородным, а однородным, ибо мир пронизывается Богом. Нигде в Библии не сказано, что где-то в мире существуют особые сферы. Законы, которыми Бог управляет миром, одни и те же. Они вечны и неизменны. Поэтому законы, которые действуют на Земле, точно такие же, как и законы на Луне, на Солнце и т. д. Поэтому возникает возможность познания законов Вселенной. Поэтому Галилей переносит свой интерес на Луну, на спутники Юпитера, на Солнце. Он уже не говорит, что там какие-то другие явления, как говорили раньше. На Луне тоже могут быть кратеры, тоже могут быть моря. На Солнце могут быть пятна. Все это описывается теми же законами, которые мы найдем на Земле. Вселенная однородна. Пространство однородно и бесконечно. Поэтому возможности человеческого разума не ограничиваются только лишь этой маленькой сферой, в которой человек живет.