Священник Тимофей - Православное мировоззрение и современное естествознание Страница 23

Теперь мы можем вновь вернуться к вопросу о направленной эволюции. Если действительно, каждый барамин, помимо генной своей инструкции несет не меньшую, а гораздо большую информацию по управлению, не имеющую материального носителя, то он становится настолько уникален, что его гораздо легче сделать заново, чем произвести из другой – столь же огромной, столь же уникальной, но все же иной – информации об ином барамине. Для блеклого сравнения можно поставить вопрос: чтобы великий писатель переделал один свой роман в другой методом перестановки букв и слов первого романа и добавлением лишь недостающих букв в нужном количестве, – для этой цели, нет спора, нужен гений писателя и случайно такая перестановка не произойдет никогда. Но согласится ли сам писатель на такую ужасно глупую и нудную работу, которая только надорвет его творческие силы, отвлекая от действительно творческого замысла на самую отвратительную рутину?

У нас нет научного доказательства, что Бог не творил мир таким способом – методом эволюционной рутины. Но в то же время ясно видно, что эволюционный многократный переход от одного вида к другому – это самый неэффективный, самый косный и, кроме того, самый жестокий способ творения (ведь в инструменты здесь берется отбор – смерть, стирающая промежуточные формы жизни). Единственное оправдание этому способу могло быть в том, что он позволял бы все биологические процессы свести только к органической химии. Но как раз этого-то преимущества, как мы видели, он и не дает! Первую живую клетку все равно можно создать только чудом. Многоклеточный высокоразвитый организм кроме этого чуда все равно несет в себе чудо более высокого порядка – жизненную силу, живую душу, материально незакодированную информацию. Обойтись без чудес при творении все равно не удается. Зачем же Всесильному Чудотворцу – Богу опускаться до самых примитивных и жестоких способов творения, когда все равно к ним невозможно свести всей творческой работы?

На этом мы ненадолго прервем рассуждение о творении и рассмотрим предварительно вопрос о происхождении человека, как существа не только биологического, и даже не только социального, но и нравственного.

Философски рассуждая, в бытии мира есть такие качества, в которые, вопреки материалистической диалектике, никогда не может перейти количество более низшего качества. Жизнь невозможно свести к физике и химии и даже к классической информатике на материальных носителях. Как ни усложняй органическую химию – жизни не получишь. Многоклеточную жизнь невозможно представить себе как количественно усложненную одноклеточную. Законы развития биоценоза (да и отдельной популяции) не исчерпываются суммой всех биологических жизней, составляющих сообщество. Наконец, разум, а тем более нравственно-духовные категории, не являются только высшей формой биологического достижения. Потому-то между неживым, живым и разумным невозможно протянуть ниточку эволюционного восхождения.

УРОК 7.

ПРОИСХОЖДЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА

Один из основных вопросов эволюционного учения есть обоснование происхождения человека от животных предков (обезьян), а также вывод из этого утверждения, сводящийся к тому, что биологическая эволюция человека сменилась его социальной эволюцией, то есть поступательным восходящим развитием человека и общества (социально-экономическим прогрессом). В таком учении видна внутренняя логика: если современные двуногие разумные существа суть потомки неразумных четвероногих, то, действительно, человечество приближается к светлому будущему, что, пожалуй, трудно усмотреть, глядя на современную действительность. Возникает вопрос: а верна ли исходная посылка, что человек происходит от обезьяны?

Строго говоря, приводимые выше доводы против биологической эволюции не дают еще сами по себе конкретного ответа на данный вопрос. Природное видообразование в рамках исходного генотипа есть наблюдаемый научный факт. Не являются ли человек и человекообразные обезьяны вариациями на тему общего предка? На этот вопрос мы еще не дали ответа.

МОРФОЛОГИЧЕСКАЯ БЛИЗОСТЬ ЧЕЛОВЕКА И ЖИВОТНЫХ

В школьном учебнике первым доказательством происхождения человека от обезьян являются морфологические признаки, т.е. наличие у человекообразных обезьян ногтей, одинакового с людьми количества ребер и поясничных позвонков, схожее строение зубов, сходство белков, общность гормонов, близость хромосомного набора, наконец даже общие паразиты (вши).

Для несведущего человека все это звучит довольно убедительно, но следует помнить огромную сложность устройства всякого организма, в особенности человеческого, вследствие которой даже эти признаки сходства не много значат. Особенно если учесть, что существует множество животных, сходных с человеком по многим признакам гораздо более обезьян.

Как мы уже видели, у шимпанзе на пару хромосом меньше, чем у человека и ящерицы. По сходству содержания аминокислот в белках, ближе всех к человеку стоит курица, а не обезьяна. По строению зубов ближе обезьяны стоит к человеку свинья. Можно вспомнить историю одного скандала с поиском обезьяно-людей, когда зуб свиньи был принят за зуб нашего воображаемого предка, получившего название «небрасский человек». Свиная почка почти неотличима от человеческой и известны случаи успешной пересадки свиных почек человеку. Свиньи, в отличие от «вегетарианцев»-обезьян всеядны, их кожная реакция сходна с человеческой, а удельный вес крови ближе к человеческому (наряду с зайцем), чем у обезьян.

В некоторых чертах поведения многие животные копируют человека гораздо лучше обезьян. Так, слоны используют простейшие орудия труда, и не только для добывания пищи. Они способны выполнять однообразную работу и понимать команды людей на трех-четырех различных языках, к чему обезьяны неспособны. Оказывается, что слоны даже закапывают своих умерших сородичей землей и растительностью. Попугаи способны внятно повторять членораздельные человеческие слова, чему обезьян так и не удалось научить. Есть птицы, умеющие расписывать свои гнезда изнутри краской из цветных фруктовых соков, смешанных со слюной. Это австралийские шалашницы. Самцы их дарят своим избранницам подарки, не имеющие никакой утилитарной ценности, например, цветы.

Все эти примеры можно умножить, но мы не станем отвлекаться. Сходство строения и поведения человека и животных в некоторых чертах не может признаваться за близкое родство или общее происхождение. Есть очень резкие, буквально непреодолимые черты различия между человеком и обезьянами. Речь идет не просто об умственных способностях или социальной организации, речь идет о строении скелета, т.е. о признаках, имеющих объективное палеонтологическое значение. Выделим три из них.

Первые два связаны с прямохождением человека. Для поддержания равновесия прямоходячему существу требуется более развитый, чем у четвероногих, вестибулярный аппарат, что отражается на строении черепа. Сравнение внутриушных каналов человека и обезьян дает по этому признаку непреодолимое различие.

Кроме того, прямохождение в собственном смысле предполагает возможность распрямления колен. Существуют обезьяны (гиббоны, карликовые шимпанзе – бонобо, и некоторые другие), которые в некоторых случаях способны перемещаться по земле на задних лапах (медведя или собаку тоже можно этому научить). Но никто из этих обезьян не выпрямляет колен, что можно понять и по строению коленного сустава. Прямохождение должно отражаться и на строении тазового узла.

У человека, некоторых видов мартышек и долгопятов нет кости, именуемой по латыни baculum, имеющейся у человекообразных обезьян и других приматов.

Впрочем и без того ясно, что скелет человека невозможно спутать со скелетом обезьяны. Мы выделили лишь те признаки, которые понадобятся при анализе воображаемых предков человека – гоминоидов.

ИСКОПАЕМЫЕ ОБЕЗЬЯНООБРАЗНЫЕ

Решающим доводом в пользу обезьяньего происхождения людей сами эволюционисты признают находки «переходных форм» или обезьяно-людей. Если время существования космоса, земли и жизни на ней ограниченно несколькими тысячами лет, то у нас, конечно, нет времени на превращение даже обезьяны в человека, не только – бактерии в обезьяну. Пять – шесть тысяч лет назад человек имел на земле высокоразвитые цивилизации и письменные памятники. Времени даже на кратчайшую эволюцию практически не остается.

Эволюционная же теория требует на превращение обезьяны в человека нескольких миллионов лет. В этом случае верхние слои пород должны были бы содержать останки гоминоидов примерно в тысячи раз в большем количестве, чем археологические раскопки древних людей, которым никак нельзя дать больше нескольких тысяч лет. Мы должны были бы буквально ходить по костям наших обезьянообразных предков!