Киприан Керн - «Взгляните на лилии полевые…» Курс лекций по литургическому богословию Страница 23

Литургия — служба Искупления. С момента Крещения Спасителя как бы началась в истории человечества новая служба — утреня, чтобы со дня Голгофы начать в Церкви литургию.

Воистину ты велик, Иоанн, ты величайший из пророков, ибо ты стоял, «крещая в быстринах Владыку»… [197] Ты первый лицезрел страшную тайну Триединства Божия.

«Над Слово крещаемо, в виде голубине низходяща видел еси Духа Святаго и глас Отеч слышати сподобился еси, блаженне: Сей есть Сын Мой сопрестольный, Его же поет вся тварь»… [198]

Сподобляется Великий Иоанн и Церковь поет: «храм был еси Божественныя Троицы»… [199]

То, что было только предчувствием для ветхозаветных праведников, для Иоанна виделось уже «не яко зерцалом в гадании, но лицем к лицу». То, чего боялся громко сказать и исповедать ветхозаветный пророк, ибо боялся искушения и соблазна многобожнической прелести для своего народа, явилось непосредственно самому Иоанну. Он — свидетель явления Святой Троицы человечеству…

И «мы Крестителя, яко в рожденных женами больша, достойно чтуще величаем»…

…И народ шел в пустыню к Иордану, и из пустыни заиорданской звучал глас его, сильный и властный. Народ и мытари воздавали славу Богу, веруя в Иоанна (Лк. 8, 29). И лишь гордые и прельщенные фарисеи и законники отвергали волю Божию, выражавшуюся в проповеди Иоанновой, и не следовали к нему. Быть может, некоторые из них и шли, но не принимали крещения (Мф. 3, 7).

Старозаветное, иудейское очищение освобождало не от грехов, а только от телесных нечистот. Наше крещение вводит в Церковь Христову, дает прощение грехов, смывает первородный грех Адамов, оставляя лишь последствия его на нас. Иоанново крещение не имело силы нашего христианского крещения, не могло давать спасительного действия людям, ибо искупление еще не было совершено Спасителем.

Но крещение Иоанново было выше иудейского, оно было, по словам Иоанна Златоустаго («Слово в день Богоявления»), как бы мостом между обоими крещениями. Оно не сообщало Святаго Духа, оно не давало благодатного прощения, оно повелевало каяться, но не было властно отпускать грехи. Но в нем был уже зов к покаянию, и это-то покаяние, эту перемену отвергли иудейские законники и книжники.

Глас Иоанна не был гласом, вещающим как кимвал, но гласом великого Пророка, восставшего от старых времен. И следуя словам Спасителевым, Церковь возвещает о нем: «не был еси трость вражиих ветров колеблема духовеньми», [200] ибо действительно не был он

«скитающийся всяким ветром учения»

(Еф. 4, 14). Он уяснил нам Христово Царство. [201]

Голос его звучит и доходит до роскошных палат развратного двора сластолюбивого Ирода, кровосмешением дополняющего свои беззакония.

«Что тя наречем, Пророче, ангела ли, апостола ли или мученика… яко глава твоя за Христа усечеся.» [202] Иоанн Предтеча — мученик, первомученик за Христа. Глава его усекается ради Иродова беззакония.

«Новый Илия ты был еси, со дерзновением, Предтече, и царя обличая беззаконоваша и житие невещественно показуя нам, якоже он (то есть Илия) преблаженне». [203]

Бесстыдными и сладострастными телодвижениями услаждает девица несытую похоть развращенных очей Иродовых гостей. Льются звуки заунывной, восточной, манящей и дразнящей музыки, влекущей или к беспредельной грусти и плачу, или к безудержной страсти, звуки, полные «пьяного счастья и тоски безотчетной»… Размеренно покачивается, извивается, как змея, танцует девица, и под все учащающиеся звуки и рыдание дрожащей струны она вертится при отблеске светильников и распаленных глаз, жаждущих греха гостей…

«Пляса ученица вселукаваго диавола»… [204]

«Убийством бо пианство Ирод раствори»… [205]

В службе Усекновения дивны и достойны особого похваления стихиры на вечерне, кончающиеся неизменно: «но мы Крестителя, яко в рожденных женами больша, достойно чтуще, ублажаем»… В непереведенном у нас из славянской Минее синаксаре говорится о том, как «рука пятнающая себя убийством, отсекает мечом главу того, кто руку полагает на Главу Господню»…

Тот, кто всем проповедовал близость новой жизни, звал к покаянию, к святости, кто сам пожил на земли, как Ангел безплотный, умирает такою смертью. Цена его жизни — награда за развратную пляску.

«Земной Ангел… блудному плясанию показуется цена»… [206] ибоон «перстом первее показа Агнца, и языком второе Ирода обличил»… [207]

За этим убийством величайшего Пророка те же люди убивают Бога: за смертью праведника, как наградой за блудную пляску, следует смерть Безгрешного, как награда за зло обезумевшего человечества, за грех всего мира… И все сие ради нашего спасения! В народном сознании этот день отмечается особым, строгим постом.

Усеченный во главу спекулатором Иоанн Предтеча не оканчивает свое поприще совершенно, его миссия еще не завершена. Церковь замечает в своих песнопениях еще одно обстоятельство, растолковывающее слова Захарии при рождении Иоанна:

«И ты отроча, пророк Всевышняго наречешися… просветити во тьме и сени смертней сидящия»

(Лк. 1, 79). Церковь поет:

«Иоанне,.. сущим во аде душам послался еси проповедовати Грядущаго и тех спасти всех прежде скончавшихся верных от Адама» [208], «предварил бо во аде жизнь»… [209]

«Предрекий Рождество Твое и Божественное страдание, в преисподних мечем бывает Пророк и вестник тамошняго пришествия Твоего, яко глас слово Иоанн взывая: мертвии — Животодавца, слепии — Светодавца, плененнии — Избавителя, Христа превозносите во вся веки»…

Ибо и ему, как ветхозаветному праведнику, надлежало сойти во ад и там ждать освобождения Христова. Но не только ждать…

Как предрек он Спасителю в рождестве и возвестил Его взыгранием матернего чрева, как предтек в пустыни вещанием своего гласа, как предварил Христа в страданиях за истину и правду, так предварил Его и в сени адовой, чтобы и там быть Его пророком, и там проповедовать покаяние и Его близкое пришествие. Ад уже трепещет, радуется земля и «новая тварь ликует». В одежде из верблюжьих власов, подпоясанный усмяным поясом, с блюдом в руках, и на блюде его усеченная голова… Таков он на древней иконе!.. Таков Предтеча Христов в аду!..

«Молитвами, Господи, Крестителя Твоего и Предтечи Иоанна, помилуй нас, грешных, аминь!»

Крест — красота Церкви

(Среда)

«Се бо прииде Крестом радость всему миру…»

Жизнь есть борьба за вечное спасение, борьба за вечную радость и блаженство, борьба против зла и греха, неустанная, неумолимая, жестокая борьба с сатанинской силой. Мрачна ночь неведения и греха. Ощупью и неуверенно слабые и немощные, идем мы извилистыми, скорбными, потерянными на этой земле путями и тропинками. Бредем мы, странники, по странной земле… Мы — по ней, а она — по черному, бездонному, полунощному небу.

Как черным бархатом, покрыто все кругом глубокой ночью. Лишь далеко вдали, в глубине этого бездонного неба, светится и сияет видимый нашим умным очам, внутреннему сердечному зрению у подножия Небесного Иерусалима Крест Честный, Животворящий, спасительный миру. Блестит и изливает силу свою непостижимую, непобедимую и Божественную, изливает всему миру.

А мы бредем в этом мире по этому пути под своими крестами и крестиками, согбенные под игом скорбей и печалей, несем свои кресты к подножию того Креста, далекого, небесного, недосягаемого. Силой его ограждаемся, силой его укрепляемся в спасительной, томительной борьбе. Изнемогаем, скользим, падаем, подымаемся и все же идем по пути своего крестоношения.

«Непобедимая и непостижимая, Божественная Сило Честнаго и Животворящего Креста, не остави нас грешных!»

Крест Христов воспевает Церковь, Кресту кланяется, Кресту служит, Крестом венчается, Крестом ограждается, Крестом освящается Невеста Христова. По всем нашим молитвенным книгам рассыпаны эти искорки, дивные молитвы и песнопения, зажженные верою в Бога и любовью к Церкви и красоте духовной. Каждую среду и пяток (день предания и распятия Христа) Церковь особо молится Кресту, каждое воскресенье соединяет эти непостижимые глубины, недоведомые, неуразумеваемые — Крест и Воскресение — в так называемых «крестовоскресных» канонах, ибо «Кресту поклоняется и воскресение поет и славит». Три дня в году нарочито превозносит и поклоняется Кресту, выносит Его народу (Крестопоклонная неделя, Воздвижение и День происхождения Честных Древ). В «крестобогородичных» песнопениях Церковь молитвенно состраждет и прославляет Богородицу в Ее скорби и крестостоянии. А в Страстный и Великий Пяток у подножия Креста изливает свою скорбь и рыдания, смешивая их с вдохновенным полетом и творческой мощью своего духа. В эти последние страстные дни Церковь вдыхает дивный и благоухающий аромат страдания, смерти, любви и Воскресения.