Геннадий Малахов - Лечение постом, молитвой и заговорами Страница 24

Обуреваемый враждебными помыслами против христиан, царь Мириан отправился в Мухранские леса, чтобы отвлечься охотою. Беседуя там с своими спутниками, он говорил:

— Мы навлекли на себя страшный гнев своих богов за то, что дозволили чародеям-христианам проповедовать веру их в нашей земле. Впрочем, скоро я истреблю мечом всех, кто поклоняется Кресту и Распятому на нем. Прикажу отречься от Христа и царице; если же она не послушает, погублю и ее вместе с прочими христианами.

С такими словами царь поднялся на вершину обрывистой горы Тхоти. И вдруг внезапно светлый день обратился в непроглядную тьму, и поднялась буря; блеск молнии ослепил глаза царя, гром рассеял всех спутников его. В отчаянии царь стал взывать о помощи к богам своим, но они не подавали голоса и не слышали. Почувствовав над собою карающую руку Бога Живого, царь воззвал:

— Боже Нины! рассей мрак пред очами моими, и я исповедую и прославлю Имя Твое!

И тотчас стало светло вокруг, и буря утихла.

Царь пожелал еще до прихода священников построить храм Божий и выбрал для этого место по указанию святой Нины, в своем саду, именно — там, где стоял упомянутый великий кедр, говоря:

— Пусть этот тленный и скоропреходящий сад обратится в нетленный и духовный сад, произращающий плоды в жизнь вечную!

Кедр был срублен, и из шести сучьев его вытесали шесть столбов, которые и утвердили, без всякого труда, на предназначенных им в здании местах. Когда же плотники хотели поднять седьмой столб, вытесанный из самого ствола кедра, чтобы поставить его в основание храма, то все были изумлены, так как никакой силой невозможно было сдвинуть его с места. При наступлении вечера опечаленный царь пошел к себе домой, размышляя, что бы это означало? Разошелся и народ. Только одна святая Нина осталась на всю ночь на месте постройки, с своими ученицами, молясь и обливая слезами пень срубленного дерева.

Рано поутру явился святой Нине дивный юноша, опоясанный огненным поясом, и сказал ей на ухо три каких-то таинственных слова, услышав которые, она упала на землю и поклонилась ему. Потом этот юноша подошел к столбу и, обняв его, поднял с собой высоко на воздух. Столб блестел, подобно молнии, так что освещал весь город.

Царь и народ собрались к этому месту, со страхом и радостью смотря на чудное видение. Все удивлялись, каким образом этот тяжелый столб, никем не поддерживаемый, то поднимался вверх локтей на двадцать от земли, то опускался вниз и касался пня, на котором рос; наконец он остановился и стал неподвижно на своем месте.

Из-под основания столба начало истекать благовонное и целебное миро, и все страдавшие различными болезнями и ранами, с верой мазавшиеся этим миром, получали исцеление. Так, один еврей, слепой от рождения, лишь только прикоснулся к этому светоносному столбу, тотчас прозрел и, уверовав во Христа, прославил Бога. Мать одного мальчика, семь лет лежавшего в тяжкой болезни, принесла его к живоносному столбу и умоляла святую Нину исцелить его, исповедуя, что проповедуемый ею Христос Иисус воистину Сын Божий. Лишь только святая Нина, коснувшись столба своею рукою, положила ее потом на больного, мальчик тотчас же выздоровел.

Константин Великий с святой любовью и радостью вручил послам Мириана, кроме большого количества золота и серебра, еще часть (подножие) животворящего древа креста Господня, который в это время уже был обретен (в 326 году по Р. Х.) святою Еленою, матерью Константина Великого. Вручил им также он и один из гвоздей, которыми были пригвождены ко кресту пречистые руки Господни. Им были даны еще кресты, иконы Христа Спасителя и Пресвятой Девы Богородицы, равно как — в основание церквей — и мощи святых мучеников. В то же время сын Мириана и наследник его Бакурий, проживавший в Риме заложником, был отпущен к своему отцу.

Послы Мириана, возвращаясь в Иверию со многими священниками и зодчими, заложили основание первого храма в селе Ерушети, на границе Карталинской земли, и оставили для этого храма гвоздь от креста Господня. Второй храм они основали в селе Манглисе, в сорока верстах к югу от Тифлиса, и здесь оставили вышеупомянутую часть животворящего древа.

(В половине XIII века гвоздь этот был вделан царем Давидом IX, сыном Русудани, в венец епископской митры. Впоследствии в 1681 году митра эта была перенесена царем Арчилом в Москву, где она и до сего времени хранится в Успенском соборе.)

Нина, избегая славы и почестей, которые воздавали ей царь и народ, пламенея желанием послужить к еще большему прославлению имени Христова, ушла из многолюдного города в горы, на безводные высоты Арагвы, и стала там молитвою и постом приготовляться к новым благовестническим трудам в соседних с Карталией областях. Найдя небольшую пещеру, скрытую за ветвями деревьев, она стала жить в ней. Здесь она источила себе слезною молитвою воду из камня. Из источника этого и до сих пор капают капли воды, как слезы, почему он и называется в народе «слезным»; называют его также и «млечным» источником, ибо он подает молоко иссохшим грудям матерей.

Совершив таким образом в Кахетии последнее дело своего апостольского служения в Иверийской стране, святая Нина получила от Бога откровение о приближении своей кончины. Она преподала несколько наставлений о вечной жизни, благоговейно причастилась из рук епископа спасительных Тайн Тела и Крови Христовых, завещала предать погребению тело ее в той же убогой палатке, где она теперь, чтобы новооснованная Кахетинская церковь не осталась сиротствующею, и с миром предала дух свой в руки Господни.

Царь и епископ, а с ними и весь народ, были глубоко опечалены смертью великой подвижницы веры и благочестия; они вознамерились перенести драгоценные останки святой в Мцхетскую соборную церковь и предать их погребению у живоносного столба, но, несмотря ни на какие усилия, не могли сдвинуть гроб святой Нины с выбранного ею самой места упокоения. Тело Христовой благовестницы похоронили на месте ее убогой палатки в селении Буди. На могиле ее в скором времени царь Мириан заложил, а сын его, царь Бакур, достроил и освятил храм, во имя родственника святой Нины, святого великомученика Теория. Храм этот обновляли много раз, но он никогда не подвергался разрушению; он уцелел и до сих пор.

Всеблагий Бог прославил нетлением тело святой Нины, скрытое, по ее повелению, под спудом. У гроба ее происходили многочисленные и непрерывные знамения и чудеса.

О святом кресте из виноградных лоз, который Матерь Божья вручила святой Нине, известно следующее:

…Князь Георгий Александрович поднес в 1801 году крест Нины императору Александру Павловичу, которому благоугодно было снова возвратить Грузии принадлежащую ей эту великую святыню. С того времени и до сих пор этот символ апостольских трудов святой Нины сохраняется в Тифлисском Сионском кафедральном соборе, близ северных врат алтаря в киоте, окованном серебром. На верхней доске сего киота — чеканное изображение святой Нины и чудес, совершенных чрез нее силою честного и животворящего Креста.

Присутствие хитона Господня под корнем кедра, как при жизни святой Нины, так и после проявлялось истечением от столпа и его корня целительного и благовонного мира; это миро перестало течь лишь в XIII веке, когда хитон был вырыт из земли; обнаруживалось присутствие святого хитона и чрез наказание тех неверующих, которые из любопытства осмеливались прикасаться к этому месту. При перечислении бывших от хитона Господня чудес, католикос Николай вспоминает, как была попалена вышедшим из земли огнем жена одного турецкого султана, которая из любопытства захотела открыть гроб и посмотреть на хитон Господень; посланные же ею гробокопатели-татары были поражены невидимою силою.

В 1625 году шах персидский Аббас, завоевав Иверийскую страну и овладев ею, чтобы заручиться расположением Российского царского двора, уже покровительствовавшего тогда Грузии, взял из Мцхетского храма хитон Господень, положил его в золотой ковчег, украшенный драгоценными камнями. И, при особом письме, послал его, как бесценный дар, всероссийскому святейшему патриарху Филарету, отцу царствовавшего тогда государя Михаила Феодоровича. Благочестивый царь Михаил и святейший патриарх Филарет, приняв с радостью этот великий дар, бесконечно превышающий все самые драгоценные земные дары, собрали от оказавшихся тогда в Москве греческих архиереев и мудрых старцев известные им предания об одежде Господней — хитоне Господа Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа. Сподобившись, после молитвы и поста, удостоверения, — чрез множество чудесных исцелений, полученных после возложения этой одежды на больных, — что она действительно — одежда Христова, царь и патриарх приказали устроить особое, с драгоценными украшениями, помещение в правом углу западной стороны Московского Успенского собора и положили там одежду Христову. Здесь она находится и по сие время; все созерцают ее и почитают с должным благоговением; от нее и поныне подаются исцеления больным и помощь всем, приходящим с верою.