Василий Кинешемский - Беседы на Евангелие от Марка Страница 27

В результате пренебрежения духовными дарованиями получаются следующие печальные явления:

1. Духовные способности, как-то: вера, любовь, надежда, молитва, терпение, покорность Богу и прочие — начинают слабеть, становятся ненадежными и в решительную, тяжелую минуту могут изменить человеку. Так в лесу сгнившие в сердцевине деревья первыми падают под напором бури.

2. Мы легче поддаемся искушениям и чаще уступаем чарам соблазна, изменяя нравственному закону.

3. Страдает сила воли и ее нравственная устойчивость. В конце концов, воля есть не что иное, как постоянный выбор между различными побуждениями и возможными направлениями нашей деятельности.

Вас просят, допустим, оказать какую-либо услугу. Ваша леность и ваш эгоизм этого не желают. Но у вас есть другие мотивы — мотивы евангельского характера, мотивы любви к ближним, которые требуют от вас: Просящему у тебя дай и от хотящего занять у тебя не отвращайся. Вам приходится выбирать между тем и другим решением, между "да" и "нет", между согласием и отказом. Удовлетворение просьбы требует известного усилия воли, и, если вы себя преодолеете и это усилие сделаете, исполнив то, чему вас учит Евангелие, вы одержали победу над леностью и эгоизмом, и воля ваша несколько укрепилась нравственно. Если же вы остались пассивны и безучастны и, подчинившись лености и себялюбию, не сделали нужного усилия воли, вы побеждены, и воля ваша несколько ослабела.

Другой пример: у вас, положим, мелькнула соблазнительная прелюбодейная мысль. Вы можете ее задержать в сознании и услаждаться ею или, помня о необходимости чистоты, которой требует Господь, можете ее немедленно прогнать, обратив внимание на что-нибудь другое. Опять предстоит выбор, и от того, какое решение вы примете — подчинитесь соблазну без сопротивления или твердо оттолкнете его от себя, — зависит и то, ослабеет и распустится ваша воля или укрепится.

В этом постоянном выборе, который предоставляет человеку ежедневная жизнь, собственно, и состоит упражнение нравственной воли, та деятельность, которая ее укрепляет. Отсюда ясно, насколько важна деятельность для развития воли и насколько вредна здесь пассивность или безучастие.

Главным средством укрепления нравственной воли и является непрерывная деятельность в духе евангельских заветов. Без этой деятельности, без постоянных усилий, в чем бы они ни проявлялись — в молитве, благотворительности или аскетическом подвиге, — воля может атрофироваться совершенно, и тогда всякий нравственный поступок представляет невероятные трудности.

4. Застой в духовной жизни всегда сопровождается далее ослабеванием голоса совести. Вначале чуткая и отзывчивая на всякое нравственное зло совесть постепенно начинает замирать, если не обращать внимания на ее требования. Если, заведя будильник, не вставать при его звоне, то к этому скоро можно привыкнуть и спать спокойно, не просыпаясь, как умеют спать церковные сторожа на колокольне под звон колоколов. Так и в духовной жизни: если пренебрегать указаниями совести, то мало-помалу человек перестает слышать ее голос и нравственно засыпает. К зловонию можно принюхаться, ко злу можно привыкнуть, если с ним не бороться.

5. Наконец, при отсутствии духовной деятельности неизбежны сомнения, скептицизм, малодушие, духовная апатия. Не может быть ни энергии, ни решимости.

Таковы психологические следствия духовной лени и бездеятельности .

Еще более важны следствия в области таинственной и благодатной.

1. При бездеятельности мы теряем благодатную жизнь. Вы не хотите придти ко Мне, чтобы иметь жизнь, — говорит Господь иудеям (Ин. V, 40). Он обещает эту жизнь, но для этого надо идти к Нему. Кто стоит на месте, то есть неделает никаких усилий и движений, тот никогда не придет ко Христу, источнику жизни.

2. Свет жизни приобретается нами, обыкновенно, практически, то есть путем проверки Евангелия опытом и деятельною жизнью по его заветам.

3. Не пытаясь жить по Евангелию, мы отводим от себя благодатные дары и помощь Божию, ибо благодать Божия содействует человеку при его собственных усилиях и без этого спасти его не может.

Из всего вышесказанного постараемся твердо запомнить главный вывод: духовная жизнь есть деятельность непрерывная. Нет более вредной ошибки, как воображать, что сделавши одно или несколько добрых дел, вы уже обеспечили себе блаженство и можете почить на лаврах. Так в старину богатые купцы после беспутно проведенной жизни иногда пытались искупить ее постройкой храма или пожертвованием тысячепудового колокола. Если этот дар не сопровождается искренним раскаянием и решительным переломом жизни в духе Евангелия, то он не может спасти человека. И праведник, — говорит слово Божие, — если отступит от правды своей и будет поступать неправедно, будет делать все те мерзости, какие делает беззаконник, будет ли он жив? все добрые дела его, какие он делал, не припомнятся; за беззаконие свое, какое делает, и за грехи свои, в каких грешен, он умрет (Иез. XVIII, 24).

Жизнь есть вечное движение. Она никогда не стоит.

Духовная жизнь также движется постоянно: или вверх, или вниз, или к добру, или ко злу, но стоять она не может. Это похоже на плавание в лодке вверх по реке. Вы двигаетесь вперед, лишь пока гребете. Как только вы сложили весла, вас сейчас же начинает сносить назад.

Но если вы добросовестно работаете над собой, стараясь жить по заповедям Божиим, и, пользуясь евангельским светом, пытаетесь исправить свои недостатки, то незаметно для вас в вашей душе растет Царство Божие, то есть то высшее состояние нравственного совершенства, когда Господь начинает безраздельно царствовать в душе над вашими мыслями, желаниями и чувствами. Как растет это семя Царства Божия, по каким законам, — человек этого не знает и часто даже не замечает, пока не определится результат роста и семя не превратится в полновесный колос. Но когда вырастает семя, оно заполняет всю душу, вытесняя все лишнее, ненужное. Так зерно горчичное, которое, когда сеется в землю, есть меньше всех семян на земле; а когда посеяно, всходит и становится больше всех злаков (ст. 31-32).

Последний эпизод разбираемого евангельского отрывка в характерном для святого Марка стиле рисует Господа как властного Царя стихий, Которому повинуются и море, и ветер, и буря.

Глава V, ст.1-20

 Рассказ пятой главы Евангелия от Марка об исцелении бесноватого решительно опровергает умствования тех рационалистов, которые не верят в существование нечистых духов и факты беснования пытаются объяснить болезненным состоянием человека — эпилепсией, падучей, нервным расстройством или чем-нибудь в этом роде. Повествование святого Марка и те подробности, которые он приводит: переход бесов в свиней, гибель свиного стада, исцеление после этого бесноватого,— все это никак не мирится с подобными объяснениями. Здесь возможно только одно: или отвергнуть евангельский рассказ, признав его неправдоподобным, или же допустить существование злой силы.

Для нас, верующих в Евангелие, конечно, возможно только последнее.

Но, веря несомненно в существование бесов, что подтверждается и словом Божиим, и духовным опытом всех святых подвижников, мы сталкиваемся далее с чрезвычайно интересным и важным для нас вопросом—о проявлениях их деятельности и о способах борьбы с ними.

Нам надо знать того врага, с которым у христианина идет постоянная, непримиримая борьба, знать его уловки, его коварство, его приемы, уметь различить его козни там, где он пытается спрятаться и действовать из-за утла. Борясь ощупью, с завязанными глазами, мы неизбежно будем впадать в многочисленные ошибки и подвергаться опасным искушениям и чувствительным ударам с той стороны, откуда менее всего ожидаем.

Проявления деятельности духа злобы в несчастном одержимом человеке, по описанию святого Марка, были ужасны: он имел жилище в гробах, и никто не мог его связать даже цепями, потому что многократно был он скован оковами и цепями, но разрывал цепи и разбивал оковы, и никто не в силах был укротить его; всегда, ночью и днем, в горах и гробах, кричал он и бился о камни (ст. 3-5).

Это наиболее сильная форма беснования, когда человек теряет над собою всякую власть и находится всецело в подчинении у демонов. Его действия обличают потерю не только рассудка, но и самых элементарных инстинктов, даже инстинкта самосохранения. В этом состоянии он может себя убить, изувечить; неизъяснимая тоска и мука терзают его сердце; ночью и днем он кричит и бьется о камни.

В то же время он обладает громадной, неестественно напряженной силой, так что разрывает цепи, разбивает оковы, и никто не в силах укротить его. Злой дух не отпускает свою жертву ни на один момент, и по силе припадков можно действительно видеть, что в несчастном одержимом скрывается не один бес, а целый легион.