Григорий Дьяченко - Тайная жизнь души. Бессознательное. Страница 3

Здесь нам не место говорить о так называемом спиритическом «непосредственном» письме, но мы не можем удержаться от невольного сравнения 1М автоматического, т. е. под влиянием второго я, писания с аналогичными явлениями, замечаемыми во время спиритических сеансов.

Во время вышеприведенного опыта над г. Д., когда последний заявил, что он ничего не знает относительно хлопанья в ладоши, ему дали в руку карандаш, заметив, что рука сама будет записывать, сколько раз г. Дессуар ударит в ладоши. Д. недоверчиво засмеялся, после чего продолжал разговор и вовсе не заметил, как карандаш медленно записал «15 раз». Когда через некоторое время внимание Д. было обращено на написанные им слова, то он вовсе не хотел верить, что это писала его рука. Таким путем можно гипнотизированного заставить написать вещи, которые он вовсе не желал бы раскрывать. Тут невольно вспоминаются слова Гете: «zwei Seelenwohnen, ach! in seiner Brust» [13].

Применение автоматического письма к психологическим исследованиям дало, между прочим, возможность выяснить психологическую подкладку так называемого раппорта между гипнотизером и усыпленным. Когда последнему бьшо внушено никого не слышать, кроме экспериментатора, то на все вопросы посторонних он ничего не отвечал. Между тем, когда гипнотизер дал ему карандаш, сказав, чтобы он записывал имена спрашивающих и обращенные к нему вопросы, то во время самого оживленного разговора рука автоматически записывала содержание вопросов и фамилии спрашивавших. Из этого Дессуар заключает, что «раппорт представляет собой в данном случае не что иное, как нормальное восприятие известных впечатлений высшими сферами сонного сознания» [14].

Тот же опыт, произведенный по отношению к отрицательным галлюцинациям, дает аналогичные результаты и, стало быть, допускает близкое к раппорту объяснение. Когда из четырех карт посредством внушения сделали одну из них невидимой, то субъект называл только три остальные. Ему вложили в руку карандаш, объяснив, что рука должна записать все карты, и, действительно, все они были написаны автоматически, между тем как субъект продолжал все- таки и после того не видеть четвертой карты. (Извлеч. в сокращ. из кн. В. Витнера: «Верить или не верить?» Спб., 1899 г., стр. 108-109.)

2. Пример бессознательной деятельности духа.

Однажды у д-ра Дессуара собрался кружок приятелей. В то время, когда остальное общество было занято громким разговором, г. W. зачитался какой-то книжкой. Вдруг один из гостей произнес фамилию г. X., который очень интересовал г. W. Последний не имел ни малейшего понятия о том, что было говорено, но слышал только одну фамилию интересовавшего его лица, а потому обратился к обществу с вопросом относительно судьбы г. X. Тогда, с согласия г. W., Дессуар усыпил его и потребовал, чтобы он повторил все, о чем было говорено, когда он читал. Каково же было удивление общества, когда загипнотизированный точно передал весь разговор. Очевидно, стало быть, что, несмотря на занятие чтением, всецело поглощавшее внимание г. W., слуховые впечатления были им воспринимаемы, но они доходили не до того сознания, которое господствует в бодрственном состоянии, а до тугого, играющего в нормальном состоянии пассивную роль и вызванного на свет Божий, если будет позволено так выразиться, во время гипноза. (В. Битнер: «Верить или не верить?» Спб., 1899 г., стр. 122.)

3. То, что совершалось бессознательно, впоследствии может сказаться в области сознания.

Как рассказывает Фехнер (Elemente der Psychophysik II, стр. 432, по 1-му изд.), он однажды утром в постели бьш поражен тем, что ему представилось белое изображение печной трубы, когда он закрыл глаза.

Перед тем, лежа с открытыми глазами и размышляя, он видел перед собой, не сознавая этого, черную печную трубу на белом фоне стены, и то, что показалось ему теперь, было только следом от этого образа [15]. Значит, физическое раздражение происходило таким образом, что ощущение видения могло возникнуть; но, за недостатком внимания, в сознании явилось не самое ощущение, а только более живой след от него. Точно так же, если мы рассеянно слушали нашего собеседника, то лишь долгое время спустя мы можем осознать, что он говорил. Только благодаря особому усилению внимания, бессознательно воспринятые впечатления здесь поднимаются над «порогом сознания», и если внимание пробуждается, то это происходит от того, что полученное раздражение производит в нас представления, хотя само оно не перешагнуло порога сознания. Поэтому если мы в состоянии вспомнить что-нибудь, то это вовсе еще не доказательство того, что мы в свое время действительно усвоили его вполне сознательно. В воспоминании может быть вновь вызвано и бессознательное впечатление благодаря его связи с воспринятым сознательно. В некоторых случаях истерии процессы, протекающие одновременно и независимо от сознания, действуют так связно и разумно, что допускалось существование «низшего сознания». (См. у проф. Г. Гефдинга: «Очерки психологии», Спб. 1898 г., стр. 62-63.)

4. Сила унаследованных привычек.

Привычки и склонности, которые усвоили мы сами, или которым мы потворствовали, или, наконец, которые завещаны нам прежними поколениями, еще долго живут после исчезновения их причин. Представления, чувства и действия, к которым приводят нас эти склонности, не имеют полного объяснения в самой жизни сознания. Всегда есть промежуточные члены, которые обыкновенно пропускаются и которые можно открыть только путем физиологических и социологических исследований. Сознательные мотивы исчезли, но их последствия еще живут. Поэтому инстинкт мы определяем как целесообразное действие, не сопровождаемое сознанием. Сознательное действие отчасти определяется бессознательными мотивами и оставляет также несознаваемые последствия. Как у отдельных индивидуумов, так и у целых народов едва ли много значат внезапные перевороты; обыкновенно держатся подпольные склонности, с которыми можно совладать далеко не сразу. Геродот (IV, 3-4) рассказывает, что рабы скифов, во время продолжительных и отдаленных походов их господ, поженились на их женах и овладели властью; когда же господа возвратились, то силой оружия не могли сладить с молодым поколением, родившимся от этих браков, но усмирили его только тем, что стали хлопать бичами, которыми обыкновенно наказывали рабов. Этот рассказ может служить, во всяком случае, поэтическим подтверждением мысли о силе унаследованных привычек. – Жизнь выдающихся и пролагавших новые пути людей часто показывает нам, как много приходилось им бороться с тем, что вкоренилось, благодаря впечатлениям юности и практики (См. у проф. Г. Гефдинга: «Очерки психологии», Спб. 1898 г., стр. 61 [16]).

5. Примеры подсознательной деятельности нашей личности.

Некоторые счастливые организации обладают способностью читать по произволу за десятки и сотни верст невысказанные, иногда даже бессознательные мысли своих друзей, родственников. В особенности обладал этой замечательной способностью Стед, небезызвестный издатель «The Review of Reviews». Из его рассказов сотруднику «The Christian Commonwealth’а» мы приведем лишь более интересные. Для ясности заметим, что в своих мысленных общениях с отсутствующими Стед пользуется автоматическим письмом. Для этого, задав мысленно какой-нибудь вопрос интересующей его личности, он берет в руку перо, и рука автоматически пишет ответ.

«Несколько месяцев тому назад, – рассказывает этот замечательный журналист, – я был в Рздкаре, на севере Англии. Одна иностранка, сотрудница «Review of Reviews», должна была встретиться там со мной около 3 часов дня. Я был в гостях у брата, живущего на расстоянии десяти минут от станции. Когда уже было без десяти минут три, мне пришло в голову, что фраза ее в письме «около трех» может означать и время до трех, поэтому, не имея под рукой расписания поездов, я попросил ее мысленно сообщить мне время прихода поезда. Это сделалось без всякой предварительной договоренности с ней. Она немедленно написала свое имя и отвечала, что поезд приходит на станцию без десяти минут три. Мне нужно было отправляться; но, уходя, я спросил ее: где она в эту минуту находится? Моя рука написала: «Я на станции Мидлсбро, на дороге из Хортяпуля в Рздкар». Я пошел на станцию; там я увидел в расписании, что поезд приходит в два часа пятьдесят две минуты. Но поезд опоздал. Было уже три часа, а его еще не было. В пять минут четвертого, беспокоясь, я вынул клочок бумаги из кармана и, взяв карандаш, спросил ее, где она находится. В ту же минуту она написала свое имя [17] и отвечала: «Я в поезде огибаю кривую перед Рздкаром; приеду через минуту». – Почему вы опоздали? – задал я мысленно вопрос. – «Нас задержали в Мидлсбро, – написала рука, – не знаю почему». – Я положил бумажку в карман и пошел по платформе. Поезд уже подходил. Едва он остановился, я подошел к своей знакомой и спросил ее: «Вы опоздали, почему это?» – «Не знаю, поезд так долго стоял в Мидлсбро, что я думала, он никогда не пойдет». Тогда я показал ей бумажку, и она была крайне удивлена, узнав, что это она писала моей рукой. Ранее того я только раз в жизни видел ее».