Джеймс Фрэзер - Золотая ветвь Страница 30

Члены племени ленду к западу от озера Альберт в Центральной Африке твердо верят, что некоторые люди обладают способностью вызывать дождь. У них делатель дождя является вождем или почти всегда им становится. Великое уважение к распределителям небесной влаги питают и туземцы племени баньоро, которые буквально осыпают их дарами. Тот же, кто обладает абсолютной и неоспоримой властью над дождем. великий распределитель дождя, является правителем. Он имеет право передавать свои полномочия другим лицам, так чтобы небесная вода равномерно распределялась по разным частям его царства.

В Восточной, Центральной и Западной Африке мы сталкиваемся все с тем же соединением в одном лице функций вождя и мага. Так, в племени фан нет четкого различения между вождем и знахарем. Вождь одновременно является знахарем, да еще кузнецом в придачу. Дело в том, что представители этого племени считают ремесло кузнеца священным и заниматься им позволено лишь вождям.

По поводу связи между должностями вождя и мага в Южной Африке один хорошо информированный автор замечает следующее: „В глубокой древности великим делателем дождя был племенной вождь. Некоторые вожди не позволяли никому вступать с собой в соревнование, иначе вождем был бы выбран более удачливый делатель дождя“. Была и другая причина: если бы делатель дождя стяжал себе на этом поприще великую славу, он наверняка стал бы богачом, а вождю, очевидно, не годится позволять кому-либо чрезмерно обогащаться. Делатель дождя пользуется в народе огромным влиянием, поэтому очень важно связать эту функцию воедино с властью вождя. Предание усматривает главную добродетель древних вождей и героев в способности вызывать дождь, и представляется вероятным, что от нее берет свое начало институт вождей. Тот, кто вызывает дождь, естественно, становится вождем. Знаменитый зулусский деспот Чака провозгласил себя единственным прорицателем в стране, потому что допустить соперников в этом искусстве было бы небезопасно для жизни. Доктор Моффат замечает относительно всех южноафриканских племен, что „во мнении народа делатель дождя является личностью незаурядной, обладающей большим влиянием на умы, чем даже царь, который вынужден уступать повелениям этого высшего должностного лица“.

Эти данные говорят в пользу того, что в Африке человек, занимающийся общественной магией, особенно делатель дождя, часто превращался в правителя. Можно предположить, что в этом выдвижении сыграл роль как беспредельный страх, который маг внушает к себе, так и значительное состояние, которое он накапливает при исполнении своих профессиональных обязанностей. Карьера мага сулит мастеру своего дела великие блага, но она полна западней, в которые всегда может попасть его неумелый или неудачливый собрат по профессии. Положение занимающегося общественной магией действительно очень непрочно: народ твердо уверен, что в его власти вызвать дождь, заставить засиять солнце, созреть плоды. Поэтому естественно, что засуху и недостаток съестных припасов также приписывают его преступной небрежности или злонамеренному упрямству. Он несет за это должное наказание, В Африке вождя, которому не удалось вызвать дождь, часто изгоняют или убивают. В некоторых районах Западной Африки, если, несмотря на обращенные к вождю молитвы и приношения, дождя все-таки нет, подданные связывают его веревками и силой ведут на могилу предков, чтобы он испросил у них необходимый дождь. Банжары Западной Африки приписывают своему вождю способность делать погоду сухой или дождливой. Пока стоит хорошая погода, они осыпают его подарками в виде зерна и скота. Но если засуха или дождь угрожают погубить посевы, они оскорбляют и бьют вождя до тех пор, пока погода не изменится к лучшему. Когда год выдается неурожайный или слишком сильный прибой препятствует рыбной ловле, народность лоанго обвиняет своего царя в „злосердечии“ и свергает его с престола. На Зерновом Берегу за общественное благополучие, плодородие земли и обилие рыбы в море ответствен верховный жрец или царь-фетиш, который носит титул Бодио. Если страна терпит неудачу в каком-нибудь отношении, Бодио смещают с должности. На огромных пространствах на южном берегу озера Виктория-Нианца, в Уссукуме вопросы о дожде и саранче входят в компетенцию правительства султана. Султан должен знать, как вызывать дождь и изгонять саранчу. Если он и его знахари не способны справиться с этим, по время стихийных бедствий на карту ставится их жизнь. Когда народ ощущает великую нужду в дожде, а его нет, султана просто изгоняют в Утутву, недалеко от Нассы. Народ придерживается мнения, что правители обязаны обладать властью над явлениями природы. Вообще обитатели района озера Нианса убеждены в том, что дождь выпадает не иначе как благодаря магии, а обязанность вызывать его возлагается на вождя племени. Если в нужное время дождя не бывает, все выражают недовольство. Не один царек был изгнан из страны о причине засухи. Когда сохнут посевы племени латука (район Верхнего Нила) и все усилия вождя вызвать дождь оказываются безуспешными, ночью на него обычно совершают нападение, грабят имущество и изгоняют. Часто дело доходит до убийства.

Обитатели многих других частей света также ожидают от правителей управления природными процессами на благо народа, а в случае неудачи подвергают их наказанию. Когда у скифов ощущалась нехватка пищи, они, по-видимому, заключали своих царей в тюрьму. В Древнем Египте в случае неурожая порицали священных фараонов. Ответственными за ход природных процессов считались также священные животные. Если вследствие длительной и жестокой засухи страну постигал мор или другие бедствия, жрецы хватали ночью священных животных и обращались к ним с угрозами; и если эпидемия, например, не утихала, животных убивали. В прошлом коралловым островом Ниуе, или Диким Островом, правила царская династия. Но так как ее представители были одновременно верховными жрецами и, как считалось, способствовали росту съедобных растений, то в голодное время народ приходил в гнев и убивал их. Когда наконец после серии убийств никто не пожелал занять трон, монархическому правлению пришел конец. Китайские авторы сообщают, что, когда в Корее выпадало слишком мало или слишком много дождей и урожай не созревал, вина за это возлагалась на царя. В таких случаях одни требовали его низложения, другие-умерщвления.

Американские индейцы ближе всего подошли к цивилизации в периоды существования монархической и теократической империй в Мексике и Перу. Ранний период истории этих стран известен нам слишком мало, чтобы утверждать, были предшественники этих обожествленных правителей знахарями или нет. След такой исторической последовательности, возможно, проглядывает в клятве, которую мексиканские правители давали при восшествии на престол. Они клялись, что заставят солнце сиять, тучи — давать дождь, реки — течь, а землю в изобилии приносить плоды. Окутанный ореолом таинственности и атмосферой страха, колдун или знахарь, конечно, пользовался огромным влиянием у американских индейцев и, хотя у нас нет положительных данных об этом процессе, во многих случаях мог превратиться в вождя или верховного правителя. Кетлин, правда, сообщает, что знахари в Северной Америке „ценятся в качестве сановников и вся община оказывает им величайшее уважение не только за то, что они сведущи в вопросах лечения больных, но в особенности за умение в магии и оккультных искусствах, которыми они прежде всего и занимаются, Во всех племенах врачи являются заклинателями духов, магами, предсказателями. Мы бы даже назвали их верховными жрецами, поскольку они надзирают и руководят всеми религиозными обрядами. На них смотрят как на оракулов народа. В военное и мирное время они восседают в советах рядом с вождями. Прежде чем предпринять какой-то шаг, имеющий общественное значение, непременно запрашивают их мнение, принимаемое с величайшим почтением. Равным образом шаманы племени майду (Калифорния) были и продолжают оставаться, вероятно, самыми влиятельными людьми. При отсутствии определенной системы правления слово шамана имеет огромный вес. К касте шаманов относятся с большим страхом и, как правило, повинуются ее представителям куда больше, чем вождям“.

В Южной Америке маги и знахари также шли прямой дорогой к званию вождя или короля. Один из первых поселенцев на побережье Бразилии, француз Андрэ Тевэ, сообщает, что индейцы „относятся к своим „паже´“ (или знахарям) с таким почтением и благоговением, что обожают и прямо-таки боготворят их. Можно видеть, как простой народ простирается ниц при встрече с ними и обращается к ним с молитвами вроде: „Соблаговоли, чтобы ни я, ни мои дети не заболели и не умерли“ — или с чем-то в этом роде. Но если когда-нибудь этим „паже´“ случится ошибиться и их предсказания не сбываются, народ без колебаний их убивает, как недостойных титула и звания „паже´“. У индейцев-ленгуа (Гран-Чако) каждый клан имеет своего кацика, то есть вождя. Но они располагают незначительной властью. Должность вождя обязывает его дарить большое количество подарков, так что он редко становится богатым и носит, как правило, более поношенную одежду, чем одежда его подданных. „Человеком, который фактически сосредоточил в своих руках самую большую власть, является колдун, привыкший скорее получать подарки, чем дарить“. Обязанность мага — насылать бедствия и несчастья на врагов племени и охранять своих соплеменников от вражеской магии. Оплачиваются эти услуги хорошо; благодаря им колдун приобретает в обществе огромное влияние и высокое положение.