Архимандрит Сергий (Страгородский) - Православное учение о спасении. Страница 31

Конечно, человеческое сознание должно было бы восстать против такого извращения душевной жизни: ведь, душа не какое-нибудь вещество, чтобы в ней было возможно такое помимовольное превращение. Но ум нередко не предписывает, а покорно следует чувству и воле, – так и здесь. Так как все внимание греховного человека устремлено к тому, чтобы не страдать, чтобы получить безбедную жизнь в самоуслаждении, то он и не думает много о том, каким путем достигается эта возможность вечно благодушествовать. Мало того, помимовольное превращение его души ему было бы еще желательнее. Добра он не любит, труда над собой ради святости он не понимает и боится, жертвовать любезным ему грехом – ему тяжело и неприятно. Чего лучше, если, без всяких усилий с его стороны, без неприятного напряжения и борьбы с собой, его вдруг сделают любящим добро и исполняющим волю Божию и за то блаженствующим? Это и есть то самое, чего нужно его себялюбивой и саможалеющей природе.

Между тем, для православного грех сам по себе, ломимо всяких своих гибельных последствий, составляет величайшее зло, и даже он один и является „злом в собственном смысле», как говорит св. Василий Великий [285], „злом действительным». Все же, что считается злом только „по болезненности ощущения», с точки зрения саможаления, – все это для православного „зло только мнимое, имеющее силу добра» [286]. Смерть сама по себе не страшна для православного, он боится „смерти, скрывающейся внутри, в сердце», боится „смерти внутренней», потому что только она и есть для него „истинная смерть» [287]. Освободить истинного последователя Христова от всех последствий греха, но не освободить от самого греха, значит не только не спасти его, но и подвергнуть самой горькой и страшной участи, какую только он может себе вообразить: вечно жить и вечно грешить, – это для него хуже геенны. „Если бы, – говорить Климент Александрийский, – мы могли представить, чтобы кто-нибудь предложил гностику (истинному), желает ли он выбрать познание Бога и вечную жизнь, и если бы эти две вещи, которые совершенно тожественны, были разделены, – то гностик без малейшего колебания избрал бы познание Бога, признавая, что обладание верой, которая от любви восходит к познанию, желательно само по себе» [288]. Истинный христианин предпочел бы быть святым и страдать, чем вечно блаженствовать и грешить. Отсюда очевидно, что и в понятии спасения православный на первое место поставит освобождение от греха самого в себе, избавление же от мук и страданий примет в качестве простого следствия, которое в сущности ничего не прибавляет к получаемому благу, – так оно незначительно сравнительно с благом в собственном смысле. Спасение для православного прежде всего и главным образом есть избавление от греха. Так, действительно, и учат о нем Св. Писание и отцы церкви.

Ветхий Завет был; конечно, временем сени и гаданий: светлую пору избавления ветхозаветный человек представлял себе более под видом восстановления царства еврейского в обетованной земле. Однако, лучшие люди не забывали, что речь идет, прежде всего о царстве Божьем, что Господь восстановлял это царство ради Себя Самого (Ис. XLVIII, 11), а не ради благодушия собственно Израильтян. Поэтому, описывая будущего Спасителя и будущее царство, пророки не забывали указать, где это нужно было, что Спаситель приведет свой народ ни к чему иному, как к святости, что радость будущего будет сосредоточиваться в возможности быть всегда с Богом, угождать пред лицом Его и приносить Ему жертвы благоприятные. Вот, напр., св. царь и пророк Давид. „Блаженство» человека он видит в том, чтобы „не ходить на совет нечестивых и на пути грешников не стоять» Пс. I, 1); закон уст (Божьих) – был (для него) лучше тысяч злата и серебра (CXVIII, 72); „соблюдать слова (Божьи он считал) уделом своим», признаванием, целью и смыслом жизни (ст. 57), поэтому, и страдания ради Бога и закона Божия были вожделенны для него: „благо мне – говорит он, – что я пострадал, дабы научиться уставам Твоим» (ст. 71). Зло для него, следовательно, скорее в грехе, чем в страдании. Отсюда, и основная мысль спасения – в избавлении от греха для святости. „Вывел (Господь) народ свой в радости, избранных своих в веселии. И дал им земли народов, и они наследовали труд иноплеменных (но все это затем), чтобы соблюдали уставы Его и хранили законы Его» (Пс. CIV 43 – 45), чтобы утвердить среди них царство добра. Поэтому, прося Господа „ублажить благоволением Сиона и создать стены Иерусалимские», пророк немедленно же, как особенно заметную черту будущего благополучия, указывает в том, что „тогда благоволиши жертву правды, возношения и всесожигаемая, тогда возложат на алтарь твой тельцы» (L, 20 – 21), т. е. будущее царство должно быть царством благочестия, союза с Богом, который (союз) так часто нарушали грехолюбивые Израильтяне. Союз с Богом, как конец спасения, состоит не только в том, что человек здесь находит вечный покой своей душе, ничем ненарушаемое чувство безопасности, но и в том, что Господь „наставит его на •стезю правды», что соблюдает его не только от зла внешнего, но и нравственного (Пс. XXII, 2. 5. 3).

Св. пророк Исаия изображает светлый день Иерусалима и воцарение отрасли Иессеевой. Пророк описывает, как не будут затворяться ворота города от множества приходящих богатств, как горделивые враги народа Божия будут лизать перст пред ним и т. п. Но опять эти черты только предисловие, только открытие царства Божия, которое, конечно, прежде должно восторжествовать, должно сначала победить ему противное, а потом и открыться в силе. Но в чем будет жизнь будущего царства? Это будет царство мира. „Тогда, говорит пророк, волк будет жить вместе с ягненком, и барс будет лежать вместе с козленком; и теленок и молодой лев и волк будут вместе, и малое дитя будет водить их. И корова будет пастись с медведицею, и детеныши их будут лежать вместе, и лев, как вол, будет есть солому. И младенец будет играть над норою аспида, и дитя протянет руку свою на гнездо змеи. Не будут делать зла и вреда на святой горе моей, ибо земля будет наполнена видением Господа, как воды наполняют море» (Ис. XI. 6 – 9). Вот существенная черта царства отрасли Иессеевой – знание Бога и святость. Это знание будет главным источником и всеобщего довольства в будущем царстве. „Восстань, светись, Иерусалим, ибо пришел твой свет, и слава Господня взошла над тобою». В чем эта слава? „Ты будешь насыщаться молоком народов, и груди царские сосать будешь», но это только для того, чтобы узнать, что „Я, Господь-Спаситель твой и Искупитель твой, Сильный Израилев». Это только для начала проповеди о царстве. Блаженство же его в том, что „не будет уже солнце служить тебе светом дневным, и. сияние луны – светить тебе; но Господь будет тебе вечным светом, и Бог твой славою твоею». Народ Божий не будет тогда думать о себе, о своем благополучии, Господь будет его светом, единственным содержанием его жизни, самой высшей утехой. Потому-то это блаженство и будет нескончаемым, будет в собственном смысле вечною жизнью. „Не зайдет уже солнце твое, и луна твоя не сокроется, (да и не может сокрыться, ибо это не самоуслаждение, которое по природе изменчиво, которое может стареть, но) Господь будет для тебя вечным светом, и окончатся дни сетования твоего». Необходимым же признаком этого вечного блаженства в союзе с Богом будет то, что „народ твой весь будет праведный» (Ис. LX, 1. 16. 19 – 21. Ср. 29, 22 – 24; 33, 5 – 6). „Тогда оставшиеся на Сионе и уцелевшие в Иерусалиме будут именоваться святыми, все вписанные в книгу для житья в Иерусалиме, когда Господь омоет скверну дочерей Сиона и очистит кровь Иерусалима из среды его духом суда и духом огня» (Ис. IY, 3 – 4). Вот какими свойствами будет отличаться царство Господне и вот в чем последняя цель восстановления Сиона.

Провидел пришествие праведной Отрасли Давида и св. пророк Иеремия и изобразил это пришествие в тех же чертах. То будет царство ведения, определенности в нравственной жизни. „Поставлю над ними (овцами народа Израилева) пастырей, которые будут пасти их, и они уже не будут бояться и пугаться и не будут теряться, говорит Господь». В главе же этого царства будет Отрасль Давидова, праведная, производящая суд и правду на земле, и „вот – имя Его, которым будут называть Его: Господь оправдание наше» (Иер. ХХIII, 4. 5. 6). Поэтому и все царство будет царством святости и правды. „Так говорит Господь Саваоф Бог Израилев: впредь, когда Я возвращу плен их (когда спасу их), будут говорит на земле Иуды и в городах его cиe слово: да благословит тебя Господь, жилище правды, гора святая» (Иер. XXXI, 23. Ср. 3, 12 – • 19; 24, 6 – 7)…

То же провидел и св. пророк Иезекиль. Вечное царство, которое откроет Господь в Сионе, будет утверждаться на самом тесном, внутреннем общении народа с Богом, а это само собою уже предполагает праведную жизнь. „На этой земле, на горах Израиля Я сделаю их (Иуду и Иосифа) одним народом, и один Царь будет царем у всех них, и не будут более двумя народами и уже не будут вперед разделяться на два царства (ср. Ио. XVII, 21 – 23). И не будут уже осквернять себя идолами своими и мерзостями своими и всякими пороками своими и освобожу их из всех мест жительства их, где они грешили, и очищу их, – и будут Моим народом, и Я буду их Богом». Избавление Израиля из языческого плена в устах Божьих значит, следовательно, избавленье Израиля из тех мест, где они грешили, значит прекращение их греха и очищение их. Это прекращение греха и соединит Израиля в единый нераздельный народ и сделает вечным его общение с Богом. „Будут моим народом, и Я буду их Богом. А раб мой Давид будет Царем над ними и Пастырем всех их, и они будут ходить в заповедях Моих и уставы Мои будут соблюдать и выполнять их. И будут жить на земле, которую Я дал рабу Моему Иакову, на которой жили отцы их; там будут жить они и дети их и дети детей их во веки; и раб Мой Давид будет князем у них вечно. И заключу с ними завет мира, завет вечный будет с ними. И устрою их и размножу их и поставлю среди них святилище Мое на веки. И будет у них жилище Мое, и буду их Богом, а они будут Моим народом» (Иез. XXXYII, I 22 – 27. Ср. 11, 17 – 20; 36, 24 – 28).