Константин Скурат - Великие учителя церкви Страница 36

Молитва

"Совершенство сердца состоит в непрерывном постоянстве молитвы".

В самом начале девятого собеседования, посвященного учению о молитве, преподобный Кассиан заявляет, что теперь он намерен, с Божией помощью, исполнить то обещание, которое дано было им еще во второй книге (О ночных молитвах и псалмопении. Глава 9) "Постановлений киновитян" — "сказать о непрестанной молитве" [с. 323].

Преподобный Кассиан, прежде всего, говорит об условиях "горячей" — правильной молитвы, а затем о ее видах и "действенном проникновении к Богу". В этом его изложении подчеркивается необходимость выработки "непрерывного постоянства" молитвы.

Молитва должна быть чистой, задушевной, или искренней, горячей. Для сего должно отложить всякое земное попечение, убежать от всех развлечений, пустословий или многословий, от шуток, "а более всего надобно исторгнуть с корнем расположение к гневу или унынию и вовсе истребить пагубное разжжение плотской похоти и любостяжания" [с. 324]. Прежде чем начать молитву, должно привести себя в такое состояние, в каком мы хотим быть во время молитвы. "Ибо дух наш во время своей молитвы необходимо получает настроение от предшествующего состояния и, молясь, возносится к небесному или погружается в земное теми же помыслами, какими занимался пред молитвою" [с. 365].

Во время самой молитвы не надо стараться извлекать слезы, если они не текут сами собой. Искусственное исторжение плача приземляет молящегося, погружает вниз, низводит с небесной высоты, "на которой изумительный дух молящегося неуклонно должен быть утвержден" [с. 343]. Авва Антоний о стоянии на молитве говорил: "Несовершенна та молитва, в которой монах сознает себя, или то самое, что молится". Преподобный Кассиан называет это мнение аввы "небесным", подчеркивая этим самым необходимость устремления молящегося к Небу всем своим существом [с. 343, 344].

Представить все виды молитв невозможно без "чистоты сокрушенного сердца и просвещения Святого Духа". Их столько, сколько и состояний души. По мере преуспеяния в чистоте меняется и вид молитвы. Иначе молятся в веселии и иначе — в печали, иначе — в безопасности и иначе — в спокойствии, иначе — при мысли о Страшном Суде и иначе — при желании и надежде на будущие вечные блага… [с. 329, 330].

Но при всех обстоятельствах подвижник однозначно должен вырабатывать "непрерывное постоянство" молитвы, ибо в этом путь к совершенству сердца. "Как все добродетели стремятся к совершенству молитвы, так и сами они не могут быть твердыми и постоянными, если не будут соединены и скреплены оною. Как без добродетелей нельзя вполне приобрести постоянного молитвенного покоя, так и без этого покоя невозможно в точности исполнить добродетелей, споспешествующих оному" [с. 323, 324]. На этом пути "непрерывного постоянства" большое значение имеет та молитва, с которой обращался к Богу псалмопевец Давид: Боже, в помощь мою вонми. Господи, помощи ми потщися (Пс. 69, 2). (См. о сем и выше: в изложении содержания девятого и десятого собеседований). Эта молитва, исполненная горячей любви и расположения, не допускает в унынии до отчаяния в средствах спасения, а в веселии — до превозношения, утверждает в благодати смирения и простоты, сохраняет полноту духовных чувств, ограждает сонмом Ангелов, служит непреоборимой стеной для всех страстей и действий злых духов. Она полезна и необходима "во всяком состоянии".

"Итак, молитва этого стишка с неослабным постоянством должна быть изливаема, чтобы избавиться от несчастий, а в счастии сохраниться от превозношения. Размышление об этом стишке, говорю, постоянно должно обращаться в твоей груди. Во всяком деле или служении, или в пути не переставай воспевать его и размышлять о нем и во время сна, и во время обеда, и в последних потребностях природы. Это размышление сердца, сделавшись для тебя как бы спасительным образцом, не только сохранит тебя невредимым от всякого нападения демонов, но и, освободив от всех пороков земной нечистоты, приведет тебя к невидимому, небесному созерцанию и сообщит неизреченную и немногими испытанную горячность молитвы. Засыпай с размышлением об этом стишке, пока чрез постоянное упражнение в этом привыкнешь воспевать его даже и во сне. По пробуждении пусть он первый встречается тебе; во время бодрствования пусть он предваряет все помышления; когда встаешь с постели, пусть он заставляет тебя преклонить колена, отсюда пусть ведет тебя на всякую работу и дело, пусть он сопровождает тебя во всякое время; ты будешь размышлять о нем по заповеди законодателя (Втор. 6), сидя в доме, ходя по пути, засыпая и пробуждаясь; напишешь его на пороге и дверях твоих; и поместишь его на стенах твоего дома и во внутренних покоях твоей груди, так чтобы у тебя было это возвышенное пение, когда кланяешься на молитве, когда поднимаешься и когда приступаешь ко всякому необходимому употреблению жизни, пусть будет эта готовая и постоянная молитва" [с. 356, 361].

Существует четыре вида или рода молитв, указанных святым Апостолом Павлом: молитвы, моления, прошения и благодарения. Молю убо прежде всех творити молитвы, моления, прошения, благодарения (1 Тим. 2, 1). Молитва — это "умилостивление за грехи", посредством которого испрашивается прощение за сегодняшние или прежние беззакония. Моление есть "просто обет" Богу в чем-либо. "Если принесешь моление (обетное) Богу, — учит преподобный, — не умедли исполнить его". Прошение — это молитва за других или "о мире всего мира". Благодарение — выражение чувств "в неизглаголанном восторге" за Божии благодеяния. Все упомянутые четыре вида молитв необходимы и полезны всякому человеку. Но по причине различного душевного состояния первый вид более приличен начинающим, которые еще уязвляются "воспоминанием своих пороков". Второй — тем, которые, преуспевая в добродетелях, поднялись на ступень духовного совершенства. Третий — тем, которые "по любви и снисхождению" ходатайствуют за других. Наконец, четвертый вид свойствен тем, которые исторгли из своих сердец терния пороков и "чистым умом созерцают милости и щедроты Господни" [с. 330, 333].

Господь наш Иисус Христос Своим примером освятил эти четыре вида молитв. Он приносил молитву, когда говорил: Отче, аще возможно есть, да мимо идет от Мене чаша сия (Мф. 26, 39). Моление выразил в таких словах: Аз прославих Тя на земли, дело соверших, еже дал еси Мне, да сотворю (Ин. 17, 4). Прошение — в обращении к Богу Отцу: Отче, отпусти им: не ведят бо, что творят (Лк. 23, 34). Благодарение — в словах: Отче, хвалу Тебе воздаю, яко услышал Мя еси: Аз же видех, яко всегда Мя послушаеши (Ин. 11, 42). Примеры эти показывают, что каждый вид молитвы можно творить отдельно. "Впрочем, в совершенной молитве они могут и соединяться, чему также научает пример Господа нашего, представленный в той пространной молитве, которую читаем в Евангелии Иоанна (гл. 17)" [с. 334].

Краткое изображение состояния молитвенника на возвышеннейшей и совершеннейшей ступени, когда он, объятый пламенной любовью к Богу, беседует с Ним, как сын с Отцом, дает преподобный Кассиан в изъяснении содержания молитвы Господней.

Обращение: Отче наш, Иже еси на небесех, показывает, что молитвенник исповедует свой переход из состояния рабства в состояние сыновства; отрывается от земной жизни, уводящей далеко от Бога, и стремится в Небесную Обитель Отца; свидетельствует, что не позволит себе ничего такого, что сделало бы его недостойным "высокого всыновления" [с. 335].

Достижение высокой степени сынов Божиих тотчас обнаруживается в свойственной добрым детям любви, которая понуждает их искать славы Отца, а не своей пользы. Потому-то во втором прошении и говорится: Да святится имя Твое. В этом прошении мы как бы следующее говорим: "Отче, сделай нас такими, чтобы мы могли разуметь величие Твоей святости или удостоиться приятия оной, или, лучше, да открывается святость Твоя в духовной жизни нашей". А это исполняется только тогда, когда люди видят добрая дела наша, и прославляют Отца нашего, Иже есть на небесех (Мф. 5, 16) [с. 335, 336].

Вторым прошением чистый ум умоляет: Да приидет царствие Твое, пусть скорее придет "царствование Христа во святых", да прекратится власть злой силы и да истребятся смрадные пороки, пусть владычествуют благоуханные добродетели, наипаче — спокойствие и смирение. Есть здесь и просьба о Вечном Царстве, которое обещано сынам Божиим [с. 336].

Устремленные к царству Божию взоры взывают в третьем прошении: Да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли. Слова эти значат: "Да будут люди подобны Ангелам, и как они исполняют волю Божию на Небе, так и все живущие на земле, да творят не свою, а Его волю". Можно понимать их еще и так: "Отче! Чрез познание Тебя да спасутся все живущие на земле, подобно тем, которые пребывают уже на Небе". Прошение сие произносят с полным чувством лишь те, которые веруют, что Бог все "устрояет к нашей пользе" [с. 337].