Протоиерей Александр Мень - Александр Мень. О себе… Страница 36

Более того, считаю свои знания в этой сфере недостаточными, чтобы судить кого–либо, тем более о. С. [Булгакова]. В сущности я вообще богословием занимаюсь для других. Я просто верю, что истина у Бога, и она превосходит мое понимание, и она прекрасна. Мне лично этого достаточно (это касается, например, загадки зла). Меня нередко обвиняют в рационализме, между тем я от него весьма далек. И на первое место ставлю веру, веру, которая является для нас единоспасающей.

Уверен я, что можно и должно молиться о мире. Ведь такая молитва идет в унисон с желанием и волей большинства людей. К войне же влечет их мертвый механизм слепых сил. Здесь воля человека порабощена обстоятельствами. И все же я верю, что Господь не напрасно создал нас и в конечном счете все обратит к добру, развеяв нашу тьму и грязь, и глупость.

Август 1985 г.

Что касается меня, то я в относительном порядке. К счастью, мой сад дает мне возможность отдыха. По–прежнему тружусь не покладая рук. Уже нахожусь на середине буквы П[188], хотя материалы далеко не всегда легко достать.

* * *

Стремительно идут годы. Раз проезжая мимо Вашего бывшего дома, вспоминал, как мы там были с о. Сергием [Хохловым]. Я уже писал тебе, что он скончался от диабета (перед смертью я его соборовал). Словом, одни растут, другие старятся и уходят. Младший сын его пошел по его стопам.

У нас лето прекрасное. Дома в саду чудесно. Сейчас у нас в сборе все семьи. Но летом места всем хватает. Я же, как обычно, в те урывки времени, которые остаются от очень напряженной работы, продолжаю свои труды (уже кончаю П, хотя до отпуска, как думал, не кончу, уйду с 1–го сен.). Запомни одно правило: когда мы внутренне предаемся Промыслу, Он действует даже в ничтожных мелочах жизни. Это самое дорогое в жизни.

Август 1986г.

Было у меня на той неделе важное событие, единственное в таком роде за все годы служения. Выступал в школе, говорил со старшеклассниками о духовных ценностях, о христианстве, о культуре. Встретили они меня на удивление хорошо. После беседы два часа не отпускали, задавали разнообразные вопросы, в основном серьезные и содержательные. Идя туда, я, признаюсь, трепетал. Опыта нет. Но все прошло хорошо, по–моему. Так же оценили эту встречу и в газете «Известия», где об этом поместили небольшую статью (потом ее передали по радио). Каково! Пять лет назад ни один самый заядлый оптимист не смог бы предположить такое.

25. августа 1988 г.

…Посылаю Вам вырезку из газеты, как Вы просили. С того времени я еще два раза был в школе. Об этом будет репортаж в итал. журнале «Фамилиа Кристиана» (журналист их там был). Не знаю, сколько еще продлятся такие возможности. Но я бесконечно ценю каждую: и в институтах, и в больницах, и в исследовательских центрах. Ощущение такое, словно все уже готово для Слова. Люди слушают с полной открытостью, хотя бывают и настороженные, особенно из околоцерковных консерваторов. Спасибо, что мой митрополит[190] дает мне благословение на это и поддерживает. В этот месяц должны быть вечера во Дворце культуры, в Бауманском и в Останкинском телецентре. Я, разумеется, каждый раз жду красного света, но это уж не моя забота.

1. декабря 1988 г.

Дорогая Раиса Ильинична!

Мне тоже было очень радостно, что Вы смогли вырваться и побывать на моем вечере. Хотя сейчас лето, отпуска, жара, но все же я это дело не оставляю. Вчера был в одном из академич. городков. Кинотеатр был полон. Была исключительно теплая, вдохновляющая атмосфера. Я не пожалел, что сократил свою поездку в Зап. Берлин и вернулся.

.Сегодня, как и вчера, я чувствую себя только орудием в Божиих руках. Все делается само собой. Я только рад, что что–то могу сделать, но не своими силами, а с нечаянной помощью свыше.

.Во время встреч и вечеров мне часто говорят: мы от вас ждем ответа на насущные вопросы. Как быть? Что делать? Это и отрадно и печально. Ведь мы не можем помочь в мгновение ока. Мы сами во многом пострадали за времена застоя. Однако стараюсь делать, что могу. Сейчас свои лекции, беседы и вечера я умножил до 4–5 в неделю. Сил нет отказываться. А зовут всюду. На днях был в Звездном у космонавтов, а вчера в академгородке. Веду циклы в шести Домах культуры. Разумеется, приходится упрощать многое, т. к. аудитория в большинстве своем мало что знает. Более «грамотные», наверно, этим недовольны. Но они могут обо всем прочесть самостоятельно. Вошел в редколлегию двух журналов. Пишу непрерывно. Многое удается напечатать (парадоксально, что это все светские органы). Я стараюсь не задумываться, а все предоставить воле Божией. Что дается — беру, как из Его рук…

23. июня 1989 г.

У меня все по–прежнему. Служу там же. Работаю так же напряженно. Дети выросли. Внучка уже в 6–й перешла. Дочь художница. Сын играет и поет. Растет еще и внук. За период последних застойных лет написал я книгу очень большую, на 2,5 тыс. машинописных] стр. Сейчас мне разрешают печататься в широкой прессе (уже было несколько публикаций), выступать по ТВ, радио, читать лекции (раз–два в неделю в разных вузах, школах, ДК и т. д. Уже прочел ок. 70–ти. Народу всегда много. За все слава Богу. […] Тоже недавно был за рубежом в Польше и Зап. Берлине. Но там не задерживался. Дел здесь много, а жизнь коротка.

29. августа 1989 г.

* * *

Какое впечатление на вас произвел столь стремительный переход от катакомб к шумному миру телеэкранов?

Что касается моей работы в Церкви, изменения носили скорее количественный, чем качественный характер. Просто, когда я говорю, передо мной уже не тридцать–пятьдесят человек, а сотни и сотни. Но то, что я говорю людям, не изменилось. Естественно, ответственность возросла, но, думаю, если Бог сегодня дает нам «мирской амвон», Он поможет нам и исполнить наш долг.

Тысячи записок с вопросами, которые я получаю во время лекций, свидетельствуют о том, какой большой интерес у людей к нравственным и религиозным вопросам, к духовной жизни, к Церкви. Впрочем, я не единственный представитель Церкви, у которого сегодня есть возможность обращаться к широким слоям светской общественности. Многие епископы, преподаватели религиозных дисциплин пользуются этой возможностью, чтобы возвещать многим людям христианские ценности, отвечая, тем самым, на давно созревшую потребность. Все мы очень рады этой ситуации и благодарим Бога, Который послал новые времена, времена «открытых дверей».

25. ноября 1989 г.

Поздравляю Вас с Праздником Рождества. В честь него мы на днях провели рождественский вечер. И где? В Библиотеке иностр. лит–ры. Пел наш хор, показывали рожд. слайды, раздавали Новые Заветы; вел вечер я, а потом пришел зав. Библ[иотекой] В. В. Иванов, депутат, и сказал теплую речь. Затем Аверинцев читал свои рождеств. стихи. Словом, трудно вообразить. На днях благодаря Маше я был принят в их ин–т преподавать почасовиком библеистику[192].

Я долго не писал Вам, т. к. был в Италии. Музеев не видел. Каждый день выступал с проповедями и лекциями — от Милана до Рима.

Хотя время мое сейчас очень насыщено, я благодарю за это Бога. Тут нет ничего моего. Я ощущаю себя почти что инструментом. И хочу, чтобы Он говорил через меня. […]

Январь 1990 г.

…Я погружен в свои обычные труды, Вам известные: храм, писание, школа, институты, воскр. школа, больницы, Библейск. об–во, издательск. дела и пр. Теперь меня спокойно публикуют в разных органах — «Огонек», «Наше наследие», «Знание — сила», «Наука и жизнь», «Лат[инская] Америка» и т. д., включая газеты. За все слава Богу. От лекций отдыхаю до 1 сентября. А с сентября сокращу до 10 в месяц. Веду постоянные передачи по радио. Приходят сотни писем, даже из тюрем. Сам не пойму, как успеваю отвечать, хотя бы на часть. Во всем и всегда вижу Промысел Божий. Даже в случайных встречах. «Случайно» удалось побывать в «Жизни с Богом»…

Лето 1990 г.

…уровень жизни катастрофически падает. Прямо не знаешь, за что взяться. Всюду — беда. Организовали вторую группу милосердия, на сей раз уже в Пушкино. Скоро начинаем занятия с детьми в воскресной школе. Страшновато. Опыта нет. Учебников нет. Но в приходской библиотеке кое–что собрали. Если кто сможет, мы за все (присланное на церковь) будем благодарны. Много Евангелий идет для заключенных. Теперь им разрешается получать. Из тюрем мне пишут, что у них начались молитвенные собрания и общение. Все это уголовники. Пишут мне большие письма, порой очень волнующие.

Словом, настало время работы в полную силу. А время ограничено. Ваша помощь и помощь верующих, которых Вы «пробудите», окажется неоценимой.

Я воспринимаю это время как Суд Божий. Теперь мы все узнаем, кто на что способен. Думаю, что сделать что–то можно лишь с помощью свыше. Обычных сил недостаточно.