Александр Кукушкин - Alma Matrix или Служение игумена Траяна Страница 46

Отец Траян стоял на сцене и не видел, как за его спиной чокнулись пластиковыми бутылками Гайда с Настоящим, он не видел, как умирал со страху ни в чем не повинный несчастный Егор, и как грустил Владыка ректор.

Большой черной фигурой отец Траян стоял у края сцены и смотрел, как у его ног бушевали одураченные им семинаристы.

(Приложение) ТРИАЛОГ О «ТРОИЦЕ» РУБЛЕВА в трех отрывках

Отрывок первый. В электричке.

– Кто я такой, как вы думаете?

– Не знаю, семинарист, должно быть,– сказала она небрежно.

Он засмеялся.

– Почему вы думаете?

– Они неопрятны, бедно одеты, всегда голодны… Пойдите на кухню, я велю вас накормить.

– Покорно благодарю. Кроме этого вы ничего другого в семинаристах не заметили?

– Я ни с одним не знакома и мало видела их. Они такие неотёсанные, говорят смешно…

И. А. Гончаров. Обрыв.

Действующие лица:

Большой – семинарист со славным прошлым

Блондин – семинарист с неопределённым будущим

Болтун – семинарист после ночной вахты.

Б л о н д и н. Религиозный фанатизм…

Б о л т у н. М-м-м…

Б л о н д и н. Религиозный фанатизм.

Б о л т у н. М-м-м…

Б о л ь ш о й. Смотри, он заснул.

Б л о н д и н. Религиозный фанатизм!!!

Б о л т у н. Что?!

Б л о н д и н. Я связался с религиозными фанатиками! Вот что. Ехать из Сергиева Посада в Третьяковку для того, чтобы посмотреть одну единственную икону. Отцы, ведь в этом есть что-то маниакальное: потратить день, потратить сотню туда, сотню обратно, полсотни за вход и сотню на обед ради единственной «Троицы» Рублёва!! Ладно ещё, я пойму людей, устраивающих такой подвиг, чтоб посмотреть всю Третьяковку, но вы хотите пройти мимо Поленова, мимо Левитана, мимо Васнецова, Серова, Репина, даже не взглянуть на «Демона» Врубеля, а сразу и только к «Троице»! Да на два-три часа!!? С кем я связался…

Б о л т у н. О-ой… Сколько пафоса. Может, поведаешь миру, чем тебе так «Троица» не угодила?

Б л о н д и н. Почему не угодила. Но давайте после неё хоть «Девочку с персиками» посмотрим, что ли.

Б о л ь ш о й. Нет, уж. Всё будет рафинировано, никаких девочек, ничего кроме «Троицы». Не бойся, я научу тебя любить русскую икону. Поверь, ты ещё у меня научишься ценить доказательство бытия Бога по Флоренскому. Помнишь? Если есть «Троица» Рублёва…

Б л о н д и н. …значит, Бог существует. Всё помню, всё знаю. Даже то, что эта икона удобна не только для доказательства бытия Бога. Протестантам, например, она сгодилась бы для нападок на наше иконопочитание.

Б о л ь ш о й. Вот ещё.

Б л о н д и н. Да; ведь согласитесь, «Троица» настолько нестандартна, что подпадает под их антииконные выпады. Вот, смотрите, скажут они: «не делай себе кумира и никакого изображения… потому что вы не видели никакого образа в тот день, когда говорил к вам Господь… не поклоняйся им…» (Исх.20,4. Втор.4,15. Исх.20,5) Во-первых, ответить, что, мол, это всего лишь иллюстрация на известное место Библии, созданная не для поклонения, а лишь для наглядного изображения, нельзя. Ведь наша «Троица», это не настенное изображение типа равеннских мозаик, а молельный образ иконостаса, специально созданный для «поклонения». Во-вторых, ответить, что мы «видели образ, когда говорил к нам Господь» во Иисусе Христе, и потому эта заповедь на нас не распространяется, тоже нельзя – ведь на этой иконе не Христос изображен. И в-третьих, можно попытаться объяснить различия между почитанием и поклонением, сослаться на VII Собор, объяснить, как мы пользуемся иконами, но ведь придётся сказать, что молимся мы, вознося ум от образа к первообразу.

Б о л т у н. А какие проблемы?

Б л о н д и н. Проблема в том, что образ с Первообразом связан именем, надписанием на иконе who есть who; а у «Троицы» Рублёва надписей-то нет, и похоже, никогда не было. Так что мы сделали изображение Бога, Которого не видели, да ещё этому изображению и поклоняемся. Здорово?

Б о л ь ш о й. Какой-то смысл в том, что ты наговорил, безусловно, имеется. Хотя бы тот, что в разговорах с теми же протестантами не стоит в качестве примера нормативной иконы приводить «Троицу». Всё-таки, это уникальная вещь: Бог-в-Себе, не больше и не меньше. До преподобного Андрея всегда рисовали трёх Ангелов и Авраама, т.е. конкретный момент истории; именно что иллюстрацию на известное место Библии, а тут нарисован просто Бог, Такой, Какой Он есть. Помните фрески в катакомбах, мозаики Рима, Сицилии? А ещё и в книжных миниатюрах, и на Патмосе, кажется, – всюду этот сюжет, и везде это был сюжет «Гостеприимство Авраама». А вот у Рублёва совсем другое. Потому, наверное, её так толком и не смогли повторить: либо копировали, либо возвращались к истории, а Бога в вечности не писал никто. Вон, у Симона Ушакова – вроде, Авраама нет, деталей лишних тоже нет, а все-таки не Троица написана, а три Ангела, причем, на земле.

Б о л т у н. Ты затем и едешь на неё смотреть, что она такая специфически-богословская?

Б о л ь ш о й. Да, конечно. Вот Владимирская совсем другая, её писал больше художник, чем богослов. Ранний комниновский стиль, да? Одухотворённость и созерцательность плюс утонченная классически-эллинская телесная красота, лишь с небольшим влиянием особенностей иконописного языка. Но «Троица» – просто наглядное пособие для объяснения всего исключительно иконописного, в ней условность иконописи в чистом виде, без всяких примесей фресок Помпей и файюмских портретов. Упор не на чувства, а на разум. Ту же самую обратную перспективу вы на примере Владимирской не объясните, а тут всё налицо: и пространственные развороты Ангелов, горы и здания, и цветовая обратная перспектива с ярким золотым фоном и более тёмными фигурами; любой увидит и поймёт.

Б л о н д и н. За что тебя люблю, так это за умение с увлечением говорить банальности. Хочешь, продолжу твой джентльменский набор фраз о обратной перспективе?.. Она концентрирует молитвенное усилие человека, не позволяя его взгляду проваливаться внутрь изображенного. Она подчеркивает реальность и объективность Горнего мира, ведь из-за того, что точка схода всех линий находится на мне, а не где-то внутри изображения, возникает ощущение всматривания иконы в меня, а не наоборот. Небесный мир интересуется мной… Потом ты ещё скажешь что-нибудь в этом роде и совсем уже забудешь об иконе. Ведь она для тебя не более чем повод побогословствовать, рафинированно, да? А ведь это кошмар какой-то.

У иконы, безусловно, свой язык, отличный от языка росписей египетских пирамид или иранских миниатюр, но он всё равно живописный язык, а не богословский. Иконопись – это не начертательная догматика, пойми, а искусство. И «Троица» Рублёва – не задание для богослова-дешифратора, а просто то, на что нужно смотреть и радоваться. И не морщись, пожалуйста. Из-за таких рассуждений, как твои, с иконописью у нас произошло то, что произошло. Смотреть невозможно, но зато сохраняется преемственность смысла! Должны быть иконы в иконостасе, они обязательно будут, а что они уродливы – не важно; главное, что справа Спаситель, а на дьяконских дверях первые дьяконы. Нужна икона Благовещения – пожалуйста, а что Богородица на ней «не получилась», это не важно, идентифицировать можно по надписи, а главное, скопировали древнюю умную композицию.

Если и ехать смотреть «Троицу», так для того, чтоб вспомнить, как иконы выглядят; вспомнить, что они могут быть красивы. Просто красивы. Могут доставлять удовольствие.

Б о л т у н. Гедонист несчастный! Это перед каким-нибудь Ренуаром балдей сколько тебе угодно от подвижного мазка и яркой палитры, а перед иконой молиться надо. Это же извращение, смотреть на «Троицу» теми же глазами, что и на твою любимую «Жанну Самари»!

Б л о н д и н. Утилитаристский исихазм. Всё для молитвы, значит. Ну-ну… А мне всё равно больше нравятся иконы, написанные не бездарностями, а нормальными художниками. Радостно, знаете ли, думать, что сила Божия может совершаться не только в творческой немощи, но и в мощи настоящего таланта.

Б о л т у н. Софист! Не перевирай, я же не о бездарности Рублёва, а о твоём восприятии!

Б о л ь ш о й. Бокс!!

Б л о н д и н. Это я софист?! …

Отрывок второй. Перед иконой.

Б л о н д и н. Классно!

Бабушка в бейсболке. Ow!

Б о л ь ш о й. Да-а…

Экскурсовод. …st. Nikon commissioned the famous iconographers Andrei Rublev and Daniel the Black to paint the cathedral…

Девушка. Пойдём дальше?

Б о л т у н. Замечательно!

Парень. Пойдём.

Б о л ь ш о й. Да-а…

Мальчик. Мам! смотри…

Б о л т у н. Великолепно!!

Б л о н д и н. !!!

Мама. Не тыкай пальцем!

Б л о н д и н. Как здорово, что её забрали из Троицкого собора, а? В 2009-м тому было уж 80 лет; забрали, отреставрировали, подсветку дали. Вы представляете её в Троицком? Там же ничего не видно, а тут такие краски! Импрессионисты в XIX веке начали осветлять свою палитру, но как им далеко до нашего родного тёмного средневековья…Кстати, по поводу «Жанны Самари», в новом здании Пушкинского, куда собрали XIX и XX века, ей не дали нормальную подсветку, она теперь выглядит 40-летней и так пошло смотрится! Изуверы… Э-эх, да… Вот у «Троицы» сейчас золотого фона почти нет и, может, хорошо, что нет. У меня какая-то аллергия на навязчивое присутствие дешёвого золота в нынешних храмах; золотой фон утяжелил бы её…