Александр Лопухин - Толковая Библия. Том 1 Страница 51

5. и не будешь ты больше называться Аврамом, но будет тебе имя: Авраам, ибо Я сделаю тебя отцом множества народов;

"но будет тебе имя: Авраам..." Соответственно обычаю древних восточных владык, которые переименовывали возвышаемых ими слуг (41:45[559]; Дан. 1:7[560] и др.), и Бог, возвышая Аврама до завета с Собою, дает ему новое имя, которое к тому же имеет ближайшие отношение и к содержанию самого обетования. Прежнее имя: "Аврам", что значит "высокий отец", изменяется в новое: "Авраам" (собственно Абрагам — Abraham), что значит "отец множества", разумеется — множества обещанных ему потомков.

6. и весьма, весьма распложу тебя, и произведу от тебя народы, и цари произойдут от тебя;

"весьма, весьма распложу тебя... и цари произойдут от тебя..." Повторяя в более сильных выражениях уже неоднократно высказанную мысль (4 ст.), Бог делает и добавление к ней, указывая на происхождение царей из потомства Авраама, под которым ближе всего, конечно, разумеются иудейские и израильские цари, а затем — целый ряд правителей других происшедших от него племен.

7. и поставлю завет Мой между Мною и тобою и между потомками твоими после тебя в роды их, завет вечный в том, что Я буду Богом твоим и потомков твоих после тебя;

"и поставлю завет Мой... завет вечный..." Слово "век" в библейском употреблении имеет свой, более узкий, чем обычный, смысл; оно указывает на завершение или окончание известного периода, после которого имеет открыться новый "век", т.е. начаться новый период (Евр. 1:3[561]). В данном случае "вечность" завета означает продолжение его до конца периода ветхозаветной церкви и до наступления новозаветных времен; по отношению же к сим последним оно имеет абсолютное значение, при условии соответствующих изменений (Мф. 28:20[562]; 1 Кор. 15:28[563]).

8. и дам тебе и потомкам твоим после тебя землю, по которой ты странствуешь, всю землю Ханаанскую, во владение вечное; и буду им Богом

"и дам тебе и потомкам твоим... всю землю Ханаанскую во владение вечное..." Торжественное заключительное обещание, которым заканчивается ряд обязательств завета со стороны Бога. Вечность обладания Палестиной имеет точно также условный характер, простирается до конца отдельного и самостоятельного существования еврейского государства.

9. И сказал Бог Аврааму: ты же соблюди завет Мой, ты и потомки твои после тебя в роды их

"И сказал Бог Аврааму..." Отсюда начинается изложение обязательств завета от другой из договаривающих сторон — от Авраама и его потомства (9-14),

Установление обрезания, как знамения завета

10. Сей есть завет Мой, который вы должны соблюдать между Мною и между вами и между потомками твоими после тебя (в роды их): да будет у вас обрезан весь мужеский пол; 11. обрезывайте крайнюю плоть вашу: и сие будет знамением завета между Мною и вами

"Сей есть завет Мой... да будет у вас обрезан весь мужеский пол и сие будет знамением завета..." Вся суть этих требований сводилась к одному основному — к соблюдению обрезания, которое во внешнем символическом действии заключало сущность этого завета. С внешней своей стороны обрезание, прежде всего, было тем пролитием крови, которое считалось важной гарантией прочности подобных союзов и у людей. Затем, по самой связи фактов и цели его установления, обрезание должно было служить постоянным и наиболее, так сказать, ощутительным напоминанием о том завете с Богом, в который некогда вступил отец верующих, а в его лице и все его потомство (11 ст.). Наконец, обрезание было знамением завета и в том смысле, что оно являлось внешним отличительным признаком принадлежности к богоизбранному народу и вступления в ветхозаветную церковь.

Еще важнее было идейное, внутреннее значение обрезания; хотя с этой стороны оно, по всей вероятности, еще долго не сознавалось во всей своей силе, будучи раскрыто только позднее, отчасти у пророков и главным образом у Апостола Павла (Лев. 26:41[564]; Втор. 10:16[565]; 30:6[566]; Ис. 52:1[567]; Иер. 4:4[568]; 9:25[569]; Иез. 44:7-9[570]; Деян. 7:51[571]; Рим. 3:1[572]; 4:11[573]; Флп. 3:3[574]; Кол. 2:11-12[575] и др.). В этом отношении обрезание, состоявшее в отсечении крайней плоти детородного органа, символизировало собой отсечение плотских похотей и нечистых пожеланий, или, как это выразительно называет Библия, — "обрезание сердца" (Втор. 10:16; Рим. 2:29[576] и др.).

Во-вторых, вводя некоторое освящение в сам источник чадорождения и изображая собой совлечение "греховного тела плоти" (Кол. 2:11), обрезание, с одной стороны, указывало на наследственную греховность, в которой мы все зачинаемся и рождаемся (Пс. 50:7[577]), с другой таинственно предзнаменовывало новозаветное крещение, омывающее эту наследственную, прародительскую порчу (Кол. 2:11-12).

В-третьих, в приложении к предмету обетования, т.е. к потомству, обрезание имело тот смысл, что указывало как бы на устранение или ослабление всяких естественных средств его осуществления и тем самым очевиднее открывало особое действие божественной благодати в исполнении этих обетований. Наконец, значение этого последнего основания получало особенную силу в отношении к главному "Семени" Авраама, т.е. к божественному лицу Господа Иисуса Христа, имевшему родиться от Святого Духа и Марии Девы.

12. Восьми дней от рождения да будет обрезан у вас в роды ваши всякий младенец мужеского пола, рожденный в доме и купленный за серебро у какого-нибудь иноплеменника, который не от твоего семени

"Восьми дней от рождения..." Следовательно, обрезание совершалось спустя неделю после рождения, и это соблюдалось настолько строго, что ради обрезания нарушался даже покой субботнего дня (Ин. 7:22-23[578]).

"младенец мужеского пола..." Этим, между прочим, обрезание у евреев отличается от обрезания у египтян и других древних народов, где оно практиковалось и относительно женщин.

13. Непременно да будет обрезан рожденный в доме твоем и купленный за серебро твое, и будет завет Мой на теле вашем заветом вечным

"Непременно да будет обрезан рожденный в доме твоем и купленный за серебро..." О рожденных в доме Авраама, т.е. низших слугах и домочадцах, нам уже известно из ранейшего повествования; но, очевидно, после этого у него появились и рабы, купленные за серебро. Как те, так и другие считаются одинаково принадлежащими к дому Авраама, а потому вместе с ним принимают участие и в завете. Доступ в этот завет сыновей бывших иноплеменников преобразовательно знаменует вступление в новозаветную Церковь всех народов и состояний.

14. Необрезанный же мужеского пола, который не обрежет крайней плоти своей (в восьмой день), истребится душа та из народа своего, ибо он нарушил завет Мой

"Необрезанный же… истребится душа та из народа своего..." "Истребится" — в еврейском тексте выражено термином, означающим "да будет отсечена", чем дается мысль не столько об истреблении или смерти, сколько об отделении от израильского общества, изгнании из него и своего рода религиозно-гражданской смерти (Исх. 12:15,19[579]; Лев. 7:20-21,25[580]; 23:29[581]; Чис. 9:13[582]; 15:30[583]).

15. И сказал Бог Аврааму: Сару, жену твою, не называй Сарою, но да будет имя ей: Сарра; 16. Я благословлю ее и дам тебе от нее сына; благословлю ее, и произойдут от нее народы, и цари народов произойдут от нее

"но да будет имя ей: Сарра..." По тем же самым побуждениям, как раньше Аврааму (5ст.), Бог благоволит теперь дать новое имя, или, точнее, переименовать старое, и его жене. Ее прежнее имя буквально с еврейского звучало: "Сарай" и означало "госпожа моя;" теперь же ей дается имя: "Сарра", что значит "госпожа" вообще, т.е. не одного только Авраама и его дома, но и всего множества имеющих произойти от нее племен и царей, как видно из контекста.

17. И пал Авраам на лице свое, и рассмеялся, и сказал сам в себе: неужели от столетнего будет сын? и Сарра, девяностолетняя, неужели родит?

"И пал Авраам на лице свое и рассмеялся?..." "В знак благоговения и благодарности к Богу, изрекшему обетование, Авраам повергается перед Ним. Слова же, какие при сем были у Авраама в мысли, выражают не то, что в душе его возникло сомнение в истине обетования Божия, а радостное изумление перед величием обетования: от радости, переполнившей его душу. Он себе, своим ушам не верит, слыша уверение от Бога о рождении сына от него и от жены его в таком возрасте, когда оба они уже омертвели для чадородия" (Рим. 4:19; еп. Виссарион).