Чогъям Трунгпа - Тантра Страница 6

Остановка или фиксация приходят из попытки доказать что-то, старания поддержать "меня и «мое» во владениях эго. Испытывается потребность в доказательстве, что положение эго безопасно. Это попытка проигнорировать сансарический круг, сансарический водоворот. Этот порочный круг слишком болезненная правда, чтобы ее принять, так что ищется что-то еще. чем ее заменить. Человек стремится заменить главное раздражение или боль удовольствием фиксированной веры в кого-то посредством остановки на чем-то – определенном духовном усилии или просто житейских вещах. По-видимому, когда на чем-то задерживаются, останавливаются, концептуализированные идеи религии, или духовные учения, или внутренние ситуации становятся проявлениями эго. Видишь не просто столы и стулья, как они есть, – видишь мое проявление стула, мое проявление стола, В этих вещах постоянно видишь «меня» или «мое»; они постоянно рассматриваются в отношении ко мне или моей безопасности.

Именно в отношении к этому миру моих проекций точность Шаматхи чрезвычайно сильно действует. Это является своего рода научным исследованием, относящимся к переживаниям жизни как субстанциям и помещающим их под микроскоп медитативной практики. Человек не останавливается на них, он изучает их, работает с ними. Здесь любознательность его ума действует как потенциальная праджня, потенциальное трансцендентальное знание. Позиция этой практики – не стремление к достижению нирваны, а скорее поиск механизма сансары: как она работает, как она устанавливает отношения с ними. В момент видения полной картины сансары, окончательного понимания ее механизма нирвана становится излишней. В том, что называется просветленным состоянием, как сансара, так и нирвана свободны.

Чтобы увидеть мыслительные процессы (ощущения и восприятия, имеющие место во время практики Шаматхи), как они есть, необходимо развить некоторое чувство открытости и точности. Этот процесс изучения того, что мы есть, каков наш состав, – тесно связан с практикой тантры. В тантрической традиции говорится, что открытие ваджры тела, то есть, врожденной ваджры (неразрушимого бытия) является внутри нашей физической системы и в пределах нашей психологической системы конечным переживанием. В саматха-практике традиции Хинаяны имеется также этот элемент поиска своей главной врожденной природы, как она есть, просто и точно, не беспокоясь об отсутствии «меня» и «моего».

Из основ саматха-практики ученик затем развивает то, что известно как практика винашьяны. Это практика инсайта, видение ясное, видение абсолютное, точное – трансцендентальный инсайт. Начинаешь осознавать, что расслаивание всего времени на мелочи жизни, как в саматха-практике, не работает. Это – все еще какой-то юношеский подход. Необходимо начать испытывать чувство полноты. Это расширяющийся процесс. Он параллелен тантрической практике мандалы. Начавшись с того, что называется биджа-мантра, с ядра начального слога в середине мандалы, происходит затем расширяющийся процесс открытия четырех четвертей мандалы. Работа с изначальным слогом имеет саматхическое качество точности, видение определенных качеств вещей как они есть… Установив исток (семя) мандалы, ученик берет другие символы вокруг пего в четырех четвертях, он расширяет свою мандалу. Аналогично в винассане-практике, установив четкость деталей, он начинает переживать пространство вокруг них. Другими словами, при выделке горшка важно не столько деление самого горшка, сколько формирование самого пространств. Так что именно в практике випашьяны имеет место процесс, когда пытаются почувствовать пространство вокруг горшка. Если вы имеете ощущение пространства, которое собираетесь создать через лепку горшка, вы становитесь хорошим горшечником. Но если им озабочены лишь производством формы из глины, не имея чувства пространства, – вы не станете хорошим горшечником или, – также в этом смысле, – хорошим скульптором. На этом пути начального установления связи с пространством випашьяна является постепенно отпускающей, высвобождающей и расширяющей силой.

С этого момента возможно получить проблеск переживания шуньяты. Препятствием к переживанию шуньяты является различие между основным бытием и вашей концепцией его, между нашим бытием и вашими проекциями. Все виды вопросов, проблем и препятствий вырастают в связи с таким различием. Причиной того, что первый проблеск шуньяты становится возможным в этой точке, является тот факт, что увидев детали вещей, как они есть, через практику Шаматхи и пережив пространство вокруг них (випашьяну), вы начинаете релаксироваться. Вы начинаете переживать ненужность защиты и отстаивания себя. В этой точке шуньята проявляется как простое отсутствие всех стен, баррикад защиты и утверждения. Начинаешь развивать ясное и четкое переживание видения дерева просто как дерево: не свою версию дерева, не дерева, названого так-то и так-то, а дерева просто как оно есть. Кульминацией испытываемого на опыте процесса развития интеллекта является переживание шуньяты, которое есть переживание несуществования двойственности. Исследовательская работа уже выполнена, процесс поиска чего-то прекращен. Это – достижение праджни.

С этого момента интеллект начинает поворачиваться в направлении джняны, или интуиции. До сих пор процесс обучения рассматривался как получение знания: он был экспериментальным курсом изучения с помощью объекта, выявляющего, кто, что и где мы есть. В этом смысле практики как хинаянистического. так и махаянистического уровней являются шагом к пониманию мандалы внутри тела, мандалы в сознании и мандалы в пределах окружающей ситуации своей жизни. Согласно тантрической традиции, всегда необходимы три уровня переживания – внешнее, внутреннее и тайное.

Внешнее переживание относится к форме. Внутреннее переживание связывается с тонкими различиями формы: эти тонкости формы есть пространство, в том смысле, в каком мы ссылались на горшок и пространство вокруг него. Тайное, скрытое переживание состоит в том, что форма и пространство – одно и то же, что нет никакого различия между формой и пространством .

На уровне тайного переживания тонкие различия больше не являются объектом заботы. Если заострять внимание на тонкостях, тогда это само по себе становится завесой – все еще относишься к ситуации скорее как к обучающему процессу, чем как к действительному процессу переживания. Однако невозможно постигнуть уровня непосредственного переживания, не пройдя через обучающий процесс научного понимания.

Практика медитации в буддизме начинается с научного поиска, в котором учишься мириться с самим собой и узнаешь, что ты есть. Полностью и основательно поняв это, можно затем путем развития пройти в дальнейшее измерение понимания, которое является уровнем непосредственного переживания.

Неделимость открытости и сострадания

Мне бы хотелось обсудить подразумеваемое в следующей санскритской строфе:

«шуньятакарунабхиннам Бодхичиттам ити смртам».

(«Неделимость шуньяты и каруны названы бодхичиттой»).

Здесь мы имеем два термина, которые имеют в тантре ключевое значение: шуньята и каруна. Эти термины не ограничены уровнем тантры, по возникают достаточно рано и развитии буддизма. Шуньята была первоначально тщательной разработкой концепции анатмана. Анатман означал, что не существует никакого принципа постоянства в вещах. В дальнейшем шуньята стала одной из центральных концепций махаяны. Для изучающего тантру это является своего рода объективной рекомендацией, которую ему необходимо осознать для того, чтобы продолжить свою практику на соответствующем уровне.

Шуньята обычно переводится как «бессодержательное» или «пустота». Эти переводы окончательно вводят в заблуждение, поскольку шуньята является высокоположительным термином. К сожалению, первые переводчики были не слишком искушёнными и позволили ввести себя в заблуждение значением «шуньи» в обычном повседневном языке. В обиходном языке, если в стакане нет воды, он может называться шунья. Но это вовсе не значение шуньяты в буддийской философии.

Шуньята может быть объяснена очень простым способом. В процессе восприятия, мы обычно обращаем внимание на формы объектов с определенными границами. Но эти объекты воспринимаются внутри некоторого поля.

Внимание может быть направлено либо на конкретные ограниченные формы, либо на поле, в котором эти формы находятся. В переживании шуньяты внимание направлено на поле, а не на его содержание. Под «содержанием», мы подразумеваем здесь те формы, которые Обладают выдающимися чертами самого поля. Мы также могли заметить, что когда перед нашим умом предстает идея, то территория конкретно ограниченной идеи как бы размазывается, она блекнет и переходит и нечто совершенно открытое. Это открытое измерение является основным понятием шуньяты. Эта открытость присутствует в каждой определенной форме и реально предполагается ею. Каждая определенная сущность развивается из чего-либо недетерминированного и до некоторой степени также поддерживает связь с этой недетерминированностью; она никогда полностью не изолирована от нее. Поскольку детерминированная сущность не изолирована от недетерминированности и поскольку не существует моста между ними, наше внимание может двигаться туда и обратно, между одним и другим.