Василий Кинешемский - Беседы на Евангелие от Марка Страница 60

Глава VIII, ст.27-38

С терпением и великою любовью продолжая дело воспитания Своих учеников, Господь начинает понемногу раскрывать пред ними истинные понятия о Самом Себе, о цели Своей миссии и о способах ее осуществления. Наступало время, когда ученикам надо и можно было доверить эту тайну, и прежде всего открыть точно и определенно, Кто был их Учитель. Подобно большинству своих соотечественников, они представляли грядущего Мессию в образе славного царя-завоевателя, который восстановит земное царство Израиля и, может быть, покорит ему весь мир. Это льстило их национальному самолюбию, и, не высказывая прямо, но веря в сердце своем, что в лице любимого Учителя они нашли обетованного Мессию, ученики с тайной радостью и гордостью готовились разделить Его мирскую славу. Этот предрассудок надо было искоренить во что бы то ни стало; иначе им предстояло тяжелое разочарование в несбывшихся иллюзиях, что неизбежно поколебало бы и разрушило их веру в Господа. Надлежало показать им подлинный лик Искупителя-Мессии — в Его смирении, позоре, унижении, чтобы, во-первых, предохранить их от этих горьких разочарований, во-вторых, показать, в чем состоит истинное величие, мощь и нравственная красота Царства Божия и как все это далеко от их понимания, и, в-третьих, выяснить, что требуется от них самих как от последователей Мессии и продолжателей Его дела.

С осторожностью приступает Господь к этой задаче. Предрассудок был упорен, и с ним предстояла настойчивая и длительная борьба. За кого почитают Меня люди? — спрашивает Он. За Иоанна Крестителя, — отвечают ученики, — другие же — за Илию; а иные — за одного из пророков. Он говорит им: а вы за кого почитаете Меня?

И в первый раз высказывая вслух затаенную мысль всего маленького кружка ближайших апостолов, отвечает Петр за всех: Ты Христос.

Слово произнесено. Господь этого не отвергает, но запрещает говорить об этом, чтобы не будить ложных надежд в народной толпе, и, пользуясь удобным случаем, начинает разъяснять ученикам, какова должна быть земная судьба Мессии — Христа. Какие речи! Как это мало похоже на затаенную надежду учеников, которую они лелеяли в глубине сердца! Страдания, позор, смерть! Кто бы мог это подумать! Мессия — не царь победоносный и торжествующий, а отвергнутый, непризнанный страдалец, осужденный на казнь! Но зачем это надо? И разве не во власти Мессии изменить эту печальную судьбу? Ведь всемогущество Его безгранично! Почему же не избрать Ему светлый путь триумфатора? Почему не воспользоваться Своей силою, чтобы избежать страданий и горя?

Горячий, увлекающийся апостол Петр не выдерживает. Он отзывает Господа в сторону и начинает Ему прекословить: будь милостив к Себе, Господи! да не будет этого с Тобою! (Мф. XVI, 22). Не раз уже Господь искушался подобным образом. В самом начале Своего служения, еще тогда, когда Он постился среди молчаливых гор Галилейской пустыни, сатана также искушал Его, стараясь отвлечь Его от крестного пути страданий и скорби и предлагая для осуществления Его миссии другие способы, более удобные и приятные, не требующие жертвенного подвига. Мы знаем уже, что Господь отверг коварные предложения соблазнителя. И вот теперь из уст собственного любимого ученика Он слышит тот же давно знакомый, искушающий голос и хотя идущие от простодушного, любящего сердца, но такие же коварные по смыслу речи, рассчитанные на человеческую слабость. Неудивительно, что резок ответ Спасителя.

Отойди от Меня, сатана, потому что ты думаешь не о том, что Божие, но что человеческое (ст. 33).

Это значит: "Твои слова — бесовское внушение! Ты предлагаешь избежать страданий и смерти, потому что этого страшится человеческая слабость! Ты думаешь только о теле и его земном благополучии и потому ты жалеешь Меня! Но ты не думаешь о том, что Мое дело — Божие дело, и если к этой цели ведет путь страданий и креста, то его надо взять, ибо дело Божие выше всего остального, и, творя волю Божию, направляющую человека к своим целям, надо забыть о себе, ибо думать при этом о своих удобствах преступно!"

Резкий тон ответа, быть может, говорит о том, как часто и как глубоко волновало это искушение Господа и какое напряжение духовных сил требовалось от Него, чтобы противостать этому тонкому и опасному соблазну.

И, подозвав народ с учениками Своими, сказал им: кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною. Ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня и Евангелия, тот сбережет ее. Ибо какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? Или какой выкуп даст человек за душу свою? (Ст. 34-37).

Господь пришел на землю не для того, чтобы наслаждаться удобствами и радостью земной жизни, но для того, чтобы спасти человека. Средство для этого было только одно: стать искупительной жертвой за грех человека, пострадать и умереть. Надлежало, чтобы Он грехи наши Сам вознес телом Своим на древо, дабы мы, избавившись от грехов, жили для правды и ранами Его исцелились (1 Пет. II, 24). Такова была воля Бога Отца, Который Сына Своего не пощадил, но предал Его за всех нас (Рим. VIII, 32). Не Сам, как человек, измыслил и избрал наш Спаситель этот путь, но он дан был Ему волею Отца. Поэтому Господь и говорит, что Сыну Человеческому много должно пострадать (ст. 31). Так решено в Высшем Совете, и от Сына Человеческого зависит не личный выбор пути, но лишь добровольное подчинение предвечному решению Бога.

И Он взял на Себя этот крест добровольного подчинения.

Я сошел с небес не для того, — говорит Он, — чтобы творить волю Мою, но волю пославшего Меня Отца (Ин. VI, 38).

К этому же Он призывает теперь Своих последователей — добровольно, отказавшись от своих личных желаний, взять тот крест, который возложен на каждого из нас Богом, и идти тем же скорбным путем терпения и самопожертвования, которым шел Он, наш Спаситель.

В этом добровольном подчинении лежит и залог нашего спасения, ибо тот, кто отрекшись от себя, всецело отдается руководству Господа Иисуса Христа и Его Евангелия, тот наверное не заблудится в лабиринте жизни и благополучно достигнет цветущих берегов вечных обителей; тот же, кто жалеет себя, пытается сберечь себя и найти путь своими силами, тот неизбежно искалечит свою душу или погубит ее совершенно. Самолюбие и личный выбор непременно увлекут человека на путь мирских радостей. В этом-то и кроется громадная опасность, ибо никакие выгоды мирской жизни не вознаградят за гибель души. Жизнь с ее зыбкой почвой, с постоянной опасностью нравственных провалов, с её соблазнами и пороками, затягивающими в свою глубь, как трясина, напоминает болото.

Вот вы подошли к этому болоту, которое преграждает вам путь. Так или иначе вы должны через него перейти. Но как? Миновать, обойти кругом невозможно. Оно тянется во все стороны, насколько хватает глаз. Надо идти прямо. Тропинок не видно: кочки, камыши, ярко-зеленый мох, местами поблескивает вода, предостерегая от опасности. Направление вам неизвестно. Известно лишь, что на каждом шагу может грозить гибель: легко или увязнуть в грязи, или сорваться в чарусу, манящую своим бархатным покровом свежей нежной зелени, но откуда нет выхода. Стоит лишь попасть туда — и болото вас засосет, затянет в свою коварную, холодную бездну.

Такова жизнь.

Люди неосторожные или легкомысленные, составляющие громадное большинство, идут этим болотом, не думая много: с кочки на кочку, там где посуше, поудобнее и где, кажется, пролегает дорога, и не рассуждают, куда приведет она... Обыкновенно приходят к трясине, из которой нет выхода...

Люди увлекающиеся, с неутолимой жаждой наслаждений, бегут за блуждающими болотными огнями, которые точно дразнят их, танцуя в воздухе и улетая все дальше, дальше, будто сверкающие мотыльки, заманивая несчастных безумцев в глубь болота, и исчезают вдруг в тот самый момент, когда жадно протянутая рука уже готова схватить обманчивый призрак. Такова страстная погоня за земным счастьем, за радостями и удовольствиями жизни...

Третьи пытаются найти настоящий путь собственными силами. Самоуверенно, самонадеянно вступают они в болото. "О, мы завоюем жизнь, — говорят они, — своими руками построим мы свое счастье! Сами найдем или проложим дорогу к яркому, прекрасному будущему! Нам не нужно проводников, и мы не нуждаемся в указке! Человек — кузнец своего счастья: для этого у него есть гордый и пытливый ум!" И отважно шагают они по болоту, зовя за собой других и делая вид, будто они знают дорогу к твердым, спокойным берегам. Эти самонадеянные люди со своим упрямым самомнением обыкновенно кончают тем, что вместе со стадом своих последователей забираются в самую невылазную пучину, где и находят свою гибель.