Серафим Барадель - Служба преподобному Силуану Афонскому Страница 8

Радуйся, и не забуди нас, скорбящих в мире сем

РАДУЙСЯ, ВЕЛИКИЙ СИЛУАНЕ, СЛАДЧАЙШИЙ БОГОСЛОВЕ.

Кондак 13

О предивный отче Силуане, / Духа носителю всемирный, / приими смиренную песнь благодарения, / яко тобою узрехом свет богоразумия, / и предстоя ныне Пресвятей Троице / поминай ихже возлюбил еси, мудре, / и настави нас к тихому пристанищу любве Отчия, / до сподобимся пети с тобою / Аллилуиа.

Сей кондак глаголи трижды.

Таже:

Икос 1

Ангельский Царь, от юности призвавый тя благодатию Своею, предустави тя, Силуане богомудре, сообразна быти образу Сына Своего, да свидетельствуеши мирови о любви Божией, и воздвигнеши от пропасти отчаяния люди благодарно зовущия ти:

Радуйся, сияние любве Отчия

Радуйся, проповедниче Христова всепрощения

Радуйся, теплото, исполнь Духа Святаго

Радуйся, красото образа первозданного

Радуйся, имже источаются слезы

Радуйся, имже очищаются смыслы

Радуйся, ветвь распятыя земли русския

Радуйся, древо жизни, носяй плоды сладкия

Радуйся, раю посреде имый Христа кроткаго

Радуйся, лозы Христовы благоплодная розго

Радуйся, огнем благодати просвещаеши умы

Радуйся, пламенем любве исцеляеши души

РАДУЙСЯ, ВЕЛИКИЙ СИЛУАНЕ, СЛАДЧАЙШИЙ БОГОСЛОВЕ.

Кондак 1

Избранный молитвенниче, и Духа селение благовонное, / Силуане преподобне, / присно источая слезы на земли, / горел еси желанием да вси людие спасутся / и узрят славу Божию, / но яко в болезнех стяжав утробу Христову / избави нас от печали греховныя, / да наполнятся Духа уста наша воспети тебе: / РАДУЙСЯ, ВЕЛИКИЙ СИЛУАНЕ, СЛАДЧАЙШИЙ БОГОСЛОВЕ.

Молитвы преподобному Силуану Афонскому

О Преподобне и Богоносне отче наш Силуане, возлюбивый непостижимо явльшагося тебе Христа паче всякаго инаго блага и всякия иныя красоты, и взыскавый Сего с великим плачем в житии твоем, ныне же веселяся с Небесными Силами, ненасытимо насыщаяйся неизреченныя Его доброты, молим тя, преблаженне, призри с небес на ны, недостойныя, с любовию творящия память твою святую, и прииди и стани среди нас, и буди сам ты начальник сего торжества нашего. Отче предивне Силуане, еще в житии сем насладивыйся Духом Святым, Иже неисповедимым пришествием своим даде ти узрети и познати Христа Бога, и уподобитися Ему в любви к человеку, молим тя, помяни нас, чад твоих, в тесноте и скорби сущих: болезнуя на земли в молитвах о мире, ныне же безболезненно предстоя Престолу Господа Славы, испроси мирови мир, Церкви Православней утверждение, священником — заступление, малодушным — терпение, омраченным — просвещение, отчаянным — непостыдную надежду, скорбящим — утешение, умирающим — благое напутствие и усопшим — отраду и упокоение в Бозе.

Ей, Отче наш Силуане, услыши нас, бедствующих в мире сем, страстей бурею потопляемых, и умири жизнь нашу, отыми от нас всяку вражду и неприязнь, защити нас предстательством твоим от всякаго навета вражия, научи нас любви, милосердию и единомыслию, да вси согласно славим Творца, Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Ина молитва Преподобному (Яже читается изрядно во Обители его)

Преподобне отче Силуане, источниче слез, текущих в жизнь, ты еще на земли научился еси от Духа Святаго милосердию Христову, еже имаши ныне неотъемлемо и совершенно в Царствии Небеснем.

Помяни убо обетование твое молитися о всем скорбящем роде человечестем. Аще и живущии пред Лицем Бога Живаго не могут помышляти земная, вонми воздыханию нашему в час сей, и умоли милостиваго Господа, да ниспослет и нам, погибающим, Духа Утешителя, да разумеем, что есть любы к Богу, и что есть любы к человеку, и вдохновимся силою сея любве последовати Христу аможе аще пойдет.

Ей, Силуане блаженне, душа твоя вся в любви есть, сего ради припадаем ти и со слезами вопием: подаждь омраченному уму нашему помысл смирения и умиления, еже никогоже оскорбляти, но молитися о всех, якоже о себе самех. Вообрази в нас Образ Христов, якоже познал еси Его Духом Святым, и научи нас пути, имже шел еси, пути смиреннаго плача, покаяния и послушания. Ты бо еси отец наш, иже породил еси нас словом твоим, и мы чада твоя и овцы двора твоего, аще и недостойнии. Пребуди убо неотступно с нами, наставляя нас на истину Христову. Стеною молитвы твоея огради Обитель сию и всех живущих в ней, и утверди ю на камени евангельских заповедей, да сподобимся служити непорочно и верно слову и делу твоему. Мир и любовь помози нам обрести прежде конца, и в час смертный вложи в уста наша молитву твою сию: «Слава Тебе, Господи, яко ныне иду к Тебе, и имам вечно в мире и любви зрети Лице Твое. Твой тихий, кроткий взор привлече душу мою, и она скучает по Тебе; со Отцем и Святым Духом, Тебе слава во веки веков. Аминь».

Житие Старца

Детство и молодые годы

Жизнь блаженного Старца Силуана внешне протекала мало интересно. До призывного возраста это была жизнь бедного русского крестьянина, потом обычная военная служба в нижних чинах, и затем долгие годы, 46 лет, монотонной монастырской жизни простого монаха.

Формуляр Монастыря говорит о нем следующее: Схимонах Отец Силуан; мирское имя — Семен Иванович Антонов, крестьянин Тамбовской губернии, Лебединского уезда, Шовской волости и села. Родился в 1866 г.; на Афон приехал в 1892 г.; в мантию пострижен в 1896 г.; в схиму — в 1911 г. Послушания проходил: на Мельнице, на Каламарейском метохе (владение Монастыря вне Афона), в Старом Нагорном Русике, в Экономии. Скончался 11/24 сентября 1938 года.

От «родился» до «скончался» — все бедно, не о чем рассказать; касаться же внутренней жизни человека пред Богом — дело нескромное, дерзновенное. Среди площади мipa открывать «глубокое» сердце христианина — почти святотатство; но уверенные в том, что ныне Старцу, ушедшему из мipa победителем мipa, уже ничто не страшно, уже ничто не нарушить его вечного покоя в Боге, позволим себе попытку хоть что-нибудь рассказать о его чрезвычайно богатом, царственно высоком житии, имея в виду тех немногих, которые и сами влекутся к той же божественной жизни.

Полем духовной борьбы для всякого человека, прежде всего, является его собственное сердце; и тот, кто любит входить в свое сердце, оценит выражение Пророка Давида: «приступит человек и сердце глубоко» (Пс. 63, 7). Подлинная христианская жизнь течет там, в глубоком сердце, сокрытом не только от посторонних взоров, но в полноте и от самого носителя этого сердца. Кто входил в этот таинственный чертог, тот несомненно испытал невыявляемое изумление пред тайной бытия. Кто чистым умом погружался в напряженное созерцание своего внутреннего человека, тот понимает невозможность проследить в полноте течение своей жизни даже за короткий отрезок времени, тот сознает невозможность уловить процессы духовной жизни сердца, которое своей глубиной касается того бытия, где уже нет процессов. А ведь перед нами, в данном житии, стоит как будто именно эта задача: изобразить внутренний процесс роста великого подвижника.

Нет, мы не поставим пред собой невыполнимой задачи. Мы лишь отчасти коснемся тех этапов его жизни, которые нам лучше известны. Еще в большей степени мы считаем неуместную попытку научного психоанализа, ибо там, где действует Бог, наука не приложима.

Из долгой жизни Старца наиболее ясно мы удержали в памяти несколько фактов, являющихся показательными для его внутренней жизни и в то же время его «историей». Первый из них по времени относится к его раннему детству, когда ему было не более 4-х лет. Отец его, подобно многим русским крестьянам, любил оказывать гостеприимство странникам. Однажды, в праздничный день, с особенным удовольствием он пригласил к себе некоего книгоношу, надеясь от него, как человека «книжного», узнать что-либо новое и интересное, ибо томился он своей «темнотой» и жадно тянулся к знанию и просвещению. В доме гостю был предложен чай и еда. Маленький Семен с любопытством ребенка смотрел на него и внимательно прислушивался к беседе. Книгоноша доказывал отцу, что Христос не Бог, и что вообще Бога нет. Мальчика Семена особенно поразили слова: «Где Он, Бог-то?»; и он подумал: «Когда вырасту большой, то по всей земле пойду искать Бога». Когда гость ушел, маленький Семен сказал отцу: «Ты меня учишь молиться, а он говорит, что Бога нет». На это отец ответил: «Я думал, что он умный человек, а он оказался дурак. Не слушай его». Но ответ отца не изгладил из души мальчика сомнения.

Много лет прошло с тех пор. Семен вырос, стал большим здоровым парнем и работал неподалеку от их села, в имении князя Трубецкого, где старший брат его взял подряд на постройку. Работали они артелью; Семен — в качестве столяра. У артельщиков была кухарка, деревенская баба. Однажды она ходила на богомолье и посетила, между прочим, могилу замечательного подвижника — затворника Иоанна Сезеновского (1791–1838). По возвращении она рассказывала о святой жизни затворника и о том, что на его могиле бывают чудеса. Некоторые из присутствовавших стариков подтвердили рассказы о чудесах, и все говорили, что Иоанн был святой человек.