Бхагаван Раджниш - Дхаммапада. Из хаоса рождаются звёзды Страница 10

Хулиган вломился в тускло освещенный салун.

- Есть ли тут кто-нибудь по имени Килрой? - проревел он. Никто не отозвался. Снова он зарычал:

- Есть тут кто-нибудь по имени Килрой? Мгновение все молчали, затем вперед выступил маленький ирландец.

- Я Килрой, - сказал он.

Большой парень поднял его и перебросил через стойку. Затем он двинул его в челюсть, дал по уху, сбил с ног и вышел вон.

Через пятнадцать минут маленький парень пришел в себя.

- Вот это да, ну и одурачил же я его! - сказал он. - Я вовсе не Килрой!

Хорошенькая молодая девушка легла на кушетку психоаналитика.

- Я просто не могу удержаться, доктор. Как бы я ни пыталась удержаться, каждый вечер я привожу к себе в спальню пять или шесть мужчин. Прошлым вечером их было десять. Я так несчастна! Просто не знаю, как мне быть.

Доктор сочувственно промычал:

- Я знаю, я знаю, милочка.

- Да? - сказала удивленная девушка. - Так вы тоже вчера там были?

Люди живут в бессознательности и делают в бессознательности всевозможные вещи. Каждый из нас - бессознательный робот. Мы только притворяемся сознательными; мы не сознательны.

В то мгновение, когда ты становишься сознательным, все бессознательные действия исчезают из твоей жизни. Твоя жизнь начинает двигаться в новое измерение. Каждое твое действие исходит из внутренней ясности; каждый твой отклик добродетелен и есть добродетель. Жить бессознательно - значит жить во грехе; жить сознательно - значит быть добродетельным, быть религиозным. Жить в тотальной осознанности - значит быть буддой, Христом.

Было бы хорошо, если бы мы стали называть Христа «Иешуа Будда». Его настоящее имя было Иешуа; от Иешуа произошло имя Иисус. Слово «Христос» стало уродливым по вине христианской церкви; это слово утратило свою красоту. Было бы хорошо его изменить и начать называть Иисуса «Иешуа Будда» - потому что все они будды, все они пробужденные люди. Они живут из внутреннего света. Ты лишь спотыкаешься во внутренней тьме.

Ананд Будда, я дал тебе имя Будда. Если ты чувствуешь, что живешь в невыбирающей неосознанности, обязательно осознавай это.

Вор спросил великого буддистского мистика, Нагарджуну:

- Могу ли я медитировать и оставаться вором?

-Да, - сказал Нагарджуна. - Сделай одно: когда ты воруешь, оставайся бдительным, осознающим, сознательным.

Вор был очень доволен. Он сказал:

- Ты - мастер, который мне нужен! Я был у стольких людей, и все они говорили: «Сначала перестань воровать, и лишь тогда ты сможешь медитировать».

- Это не мастера - должно быть, это бывшие воры. Я мастер. Я забочусь о медитации и ни о чем другом. Что ты делаешь, - это твое дело; воруешь ты или жертвуешь, это меня не касается. Мое дело сказать тебе:

«Делай что хочешь, но будь бдителен».

Конечно, вор был очень доволен - доволен, потому что теперь он мог получить оба мира.

Но через пятнадцать дней он вернулся, упал к ногам Нагарджуны и сказал:

- Ты большой хитрец! Ты разрушил всю мою профессию - потому что если я пытаюсь быть осознанным, я не могу воровать; мое руки отказываются мне служить. Прошлой ночью я вошел во дворец короля; это был шанс, который предоставляется один раз в жизни. Попасть туда было очень трудно, - а я пытался всю жизнь, - но, должно быть, это случилось по твоему благословению: прошлой ночью, когда вся стража спала, мне это удалось. Я открыл сокровищницу; я никогда в жизни не видел столь драгоценных бриллиантов! Я мог стать богатейшим из людей, которому доступно все, но ты стоял между мной и сокровищами. Ты говорил мне: «Осознавай!» Ты кричал мне: «Осознавай!» И когда я пытался осознавать, эти драгоценные камни выглядели как морская галька, не стоящая внимания. Если я забывал об осознанности, они снова становились драгоценными камнями огромной стоимости. Так все менялось несколько раз. Я начинал осознавать, и они становились обычными камнями; я переставал осознавать, и они превращались в богатства. Но, в конце концов, ты победил. Я вернулся к тебе. Посвяти меня в саньясу.

Наверное, Нагарджуна был таким же человеком, как я; обычный учитель не принял бы вора.

Иногда ко мне приходит пьяница и говорит:

- Я пьяница. Могу ли я стать саньясином? Я говорю:

- Не беспокойся о таких пустяках. Саньяса - это то, что тебе нужно. Сначала стань саньясином, потом посмотрим.

Он выглядит сбитым с толку, он ничего не понимает. Но как только он становится саньясином, все начинает меняться. Рано или поздно он приходит ко мне и докладывает:

- Тебе это удалось. Я больше не могу пить; это становится все более неприемлемым. Это так мерзко, отвратительно.

Один пьяница, - он стал саньясином лишь несколько месяцев назад, - сказал мне: «Пить стало трудно. Теперь я знаю, какая стратегия, и какой трюк кроется за оранжевой одеждой, потому что, когда я захожу в бар, люди касаются моих ног! Они говорят: «Свамиджи, это бар! Наверное, вы зашли сюда по ошибке!» А я говорю: «А, так это бар?» - и мне приходится развернуться и уйти. Я и войти никуда не могу!» Он был очень сердит на меня; он говорил: «Я не могу пойти в кино, потому что, когда я становлюсь в очередь, люди начинают касаться моих ног и говорят: «Свамиджи, что вы здесь делаете?» - и мне приходится спасаться бегством!»

Лишь немного осознанности - и это повлияет на всю твою жизнь. Лишь немного осознанности - и вся твоя жизнь, как ты жил ее до сих пор, будет разбита вдребезги, развалится, и из этого небольшого эпицентра осознанности начнет возникать новая жизнь.

Десятый вопрос:

Возлюбленный Мастер,

Недавно я пережил опыт общего наркоза. Состояние было таким знакомым - как на лекции или на даршане. Не это ли Ты делаешь - общий наркоз, чтобы оперировать нас?

Дэва Канта,

Я не применяю анестезию, но у меня есть свои средства сделать вас бессознательными, чтобы можно было оперировать.

Во-первых, вы уже достаточно бессознательны; лишь иногда в вас мерцает немного сознания. Я должен это предотвратить! Для этого не нужно никакой анестезии.

Человек, перенесший сложную операцию, постоянно жаловался на шишку на голове и ужасную головную боль. Поскольку операция была на брюшной полости, для головной боли не могло быть никакой естественной причины. В конце концов, сестра, опасаясь, что у него может быть послеоперационный шок, решила переговорить с врачом.

- Ни о чем не беспокойтесь, сестра, - заверил ее врач. - У него действительно шишка на голове. Примерно в середине операции у нас кончился анестетик.

Я не ношу с собой никаких анестетиков, поэтому я постоянно использую такой же метод - хороший удар по голове! Да, несколько дней у тебя будет шишка и головная боль! Ты не сознателен, тебе не нужно анестезии - небольшой удар, и ты на лопатках! Тогда над тобой можно провести любую операцию. И эта операция не физическая; это духовная хирургия. Некоторые сорняки должны быть удалены, выполоты из твоего духа. И именно это происходит на утреннем дискурсе и вечернем даршане.

Поэтому я прекрасно понимаю, Дэва Канта, твой опыт: под наркозом ты пришел в то же состояние, «что и на лекции или на даршане».

Здесь со мной ты теряешь из виду свое эго. Здесь со мной ты теряешь из виду свой ум. Ты входишь в безграничное пространство, великую свободу, поразительное молчание, глубокий экстаз; и это принесет пользу лишь тем, кто глубоко в меня влюблен. Те, кто приходят как посторонние, как зрители, - да, они соберут несколько слов и подумают, что поняли суть. Они не поняли суть. Пока ты не начнешь чувствовать то пространство, в котором нахожусь я, ты не понял - и не можешь понять.

Мое послание не в словах, которые я говорю, но в молчании, из которого приходят эти слова. Мое послание - не слова, не философия. Это причастие, глубокое причастие сердец, встреча, сплавление, оргазмический опыт. Это духовный оргазм.

Последний вопрос:

Возлюбленный Мастер,

Всю жизнь я прожил в безбрачии, но все же страдаю от сексуальных мыслей. Почему?

Равишанкар,

Если бы ты от них не страдал, это было бы чудом! Если ты пытаешься жить жизнью безбрачия, чего еще можно ждать?

И почему ты считаешь сексуальные мысли плохими? Они нейтральны, они ни хорошие, ни плохие. Сексуальные мысли - это сексуальные мысли. Зачем привносить эти моральные ценности? Из-за этих моральных ценностей ты постоянно остаешься в состоянии войны, внутренней войны, гражданской войны.

Ты продолжаешь бороться с собственной энергией - с сексуальной энергией - а это единственная энергия, которая у тебя есть. Больше никакой энергии нет; это единственная энергия, и она должна быть трансформирована в духовность. Та же сексуальная энергия, которую ты называешь плохой, станет твоим самым изысканным ароматом.