Бхагван Шри (ОШО) - Без малейших усилий. Беседы о суфийских историях Страница 18

Философия теоретизирует — и все теряет. Наука сражается — и тоже все теряет. Как вы можете жить, если с самого начала ваш подход основан на враждебности?

Ученый живет в пустыне. Он может получить Нобелевскую премию, но жизнь никогда не вознаградит его. Жизнь никогда не касается его. Он не допускает никакой близости с жизнью. Он всегда в поисках способов и средств завоевания. Система науки агрессивна, насильственна. Это насилие над природой.

Ученые могут раздобыть несколько фактов здесь или там. Они могут захватить что-нибудь — точно так, как хватает грабитель. Это возможно: вы можете ограбить жизнь, украсть у нее несколько фактов. Жизнь отдаст вам эти факты с величайшей неохотой. Это будет похоже на то, как будто вы стащите несколько кусков со стола императора, но вы не станете благодаря этому императором… вы останетесь нищим, или станете грабителем, а жизнь была готова короновать вас императорской короной.

Нет необходимости сражаться, потому что жизнь — это ваша мать, вы вышли из ее лона! Вы рождены в существовании, существование вынашивало вас в своем чреве — как существование может быть враждебно вам? Оно дало вам возможность родиться, оно защищало вас, оно до сих пор вас защищает. Вы вышли из него, и вы снова в нем растворитесь. Вы — часть природы: вы — ее рука, которую она поднимает. Ее глаза, уши… через ваше бытие природа пытается достичь высочайшего пика осознанности. Вы не враг, вы возлюбленный сын.

Именно таково значение слов Иисуса: «Я — сын, и Бог — мой отец». Иудеи никогда не понимали смысла этих слов. А он говорил о том, что жизнь — это семья, что в существовании нет враждебности, оно заботится о вас как отец, оно заботится о вас как мать. Вы — сын, возлюбленный жизнью, вскормленный жизнью. Вы что-то значите в ее замысле, нечто величественное должно взрасти в вас. Не сражайтесь, потому что если вы начали войну с другом, то создадите для себя множество непреодолимых барьеров.

Наука действует с позиции борьбы — вот почему она была очень и очень разрушительной. Философы ничего не достигли, но они никак не навредили другим. Они так сильно заблуждались, что не могли принести никакого вреда. Наука оказалась успешной, и она страшно травмировала жизнь. Теперь во всех странах, где наука получила полное развитие, она превратилась в угрозу. Страдает экология. Реки и озера мертвеют, деревья умирают. Сама земля умирает, она на смертном одре. Атмосфера отравлена. Среди тех, кто понимает все это, царит паника, потому что, как кажется, нет никакой возможности остановить все это — кто может это остановить? Сами ученые оказались бессильными. Они выпустили джина из бутылки и теперь не знают, как загнать его обратно. Да и политики не позволят им загнать его обратно в бутылку.

Два типа безумцев нашли друг друга — политики и ученые. Ученые продолжают делиться с политиками своими секретами, а политики используют эти секреты в Хиросиме, в Нагасаке, в повседневной жизни. Технологии без сожаления убивают природу. Многое безвозвратно исчезает… потому что жизнь — это связанное единое целое: если вы разрушаете одну часть, страдает целое. В конце концов, однажды вся система рухнет. Вот к чему все идет.

Наука оказалась кинжалом, воткнутым в спину природы. Философы не принесли большого вреда — они не были на это способны, потому что были абсолютными неумехами — но наука принесла много вреда. Сейчас самый злостный враг — это наука. Но почему ей это удалось? — потому что с самого начала она была настроена враждебно. Ненависть вместо любви… ненависть к жизни вместо дружелюбия. Наука принесла человечеству идею, что мы здесь незваные гости, а не хозяева дома. Нам надо сражаться. От Дарвина до Эйнштейна, все они проповедуют выживание сильнейших, как будто жизнь — это только борьба! Но факты говорят о другом, совершенно о противоположном. Жизнь — это глубочайшая кооперация.

Князь Кропоткин ближе к истине, чем Чарльз Дарвин. Князь Кропоткин говорит — а он религиозный человек, действительно религиозный человек — он говорит, что в основе жизни лежит кооперация, а не борьба. Дело не в выживании сильнейших, потому что, если бы все строилось на выживании сильнейших, можно было бы сказать, что сила всегда права. Но это не так, потому что самые нежные создания также выживают. Взгляните на цветы! Они не Адольфы Гитлеры, и они выживают. Взгляните на птичек, маленьких птичек, поющих прекрасные песни: они не Чингисханы и не Александры, и они выживают. Жизнь должна быть глубочайшей кооперацией — она именно такова. Все кругом существует благодаря кооперации, весь космос, всюду взаимозависимость.

Взгляните: земля питает дерево, солнце питает дерево, воздух питает дерево, и вот появляется плод. Потом этот плод питает вас. Он становится вашим телом, циркулирует в кровеносной системе. Он становится вашими костями, вашим сердцем, вашим мозгом, самим веществом мозга. Потом в один из дней вы умираете. Вас поедают насекомые. Потом умирают насекомые, они становятся почвой. Дерево начинает питаться почвой. Снова появляется плод. Ваши внуки будут вами питаться благодаря этим плодам. Все взаимосвязано, взаимозависимо, взаимообусловлено. Вы питаетесь своими дедушками, своими бабушками — они становятся вами. И вас поглотят другие.

Волны приходят и уходят, океан остается — и каждая волна связана с любой другой волною. Прошлое и будущее — вы имеете отношение ко всему прошлому, вы звено в цепи, и вы имеете отношение ко всему будущему, которое грядет. Вы звено в цепи, и если одно звено ломается, ущерб наносится всей цепи. Это кооперация. Никто не независим, и никто не зависим, потому что даже для зависимости вы должны отделиться. Нет, это не вопрос независимости или зависимости. Жизнь — это взаимозависимость. Никто не независим, и никто не зависим, все взаимозависимо.

Поэтому тех мессий, которые учат независимости, я называю псевдомессиями — потому что это ложный подход, неистинный по отношению к жизни. Никто не может быть независимым. Если вы попробуете осуществить это, вы окажетесь в дураках. Вы можете отправиться в Гималаи и там попробовать стать независимым: вам это не удастся, потому что вы все равно останетесь частью той взаимозависимости, которая называется жизнью.

Монахи в течение столетий пытались стать независимыми — они считали, что если вы зависимы, то вы в рабстве. Поэтому надо убежать от жены, убежать от детей, убежать от общества — но куда убежать от кислорода? Куда убежать от воды? Куда убежать от пищи? Куда убежать от солнца и луны? Куда бы вы ни отправились, везде вы останетесь частью взаимосвязанного узора природы.

Вам никогда не удастся стать независимыми — абсолютная независимость недостижима, ведь такая независимость будет означать, что вы стали изолированной единицей, островом. Но в мире не существует островов. Острова, которые мы видим в океане, также не отделены от целого, они — части континентов, спрятанных под океаном. Нет никаких островов. Никто не может стать независимым. Все взаимозависимо. Это глубочайшая кооперация.

Не начинайте с враждебности, иначе вы уничтожите жизнь, вся ваша энергия будет направлена на разрушение — в то время как существование созидательно. Вы можете наслаждаться им, вы можете стать с ним единым целым только тогда, когда в вас живет творческое начало. А наука стала деструктивной. Она не нужна. Точнее, нужна абсолютно другая наука, больше опирающаяся на Кропоткина и меньше — на Дарвина. Нужна абсолютно другая наука, основанная на любви, а не на ненависти, основанная на Лао-цзы, а не на Аристотеле.

Науке надо стать восточной, тогда все станет на свои места. Ей не надо быть столь логичной. Ей надо стать немного более любящей — не идти против природы, не заниматься насилием, а, скорее, ухаживать. Начните ухаживать — пусть природа станет невестой, а вы женихом. Ухаживайте за природой, уговаривайте ее открыть свои секреты. Любовник также уговаривает женщину, и женщина отдает ему все, что может отдать, все, что у нее есть. Она отдает ему свое сердце.

Или мужчина может изнасиловать женщину. Изнасилование и занятия любовью могут казаться похожими друг на друга со стороны, но это не так, потому что, когда вы насилуете женщину, она сжимается, закрывается. Вы можете изнасиловать тело, но не можете изнасиловать душу. Душа остается девственной. Она просто закрывается. Мужчина, который насилует женщину, никогда не узнает ее душу — не сможет. Именно это и случилось с наукой. Она стала насилием над природой, а не любовью.

Наука собрала много экспертных свидетельств обо всем на свете. Если вы хотите что-то доказать, вам надо только сказать, что так утверждает наука, и все, этого достаточно! — ни у кого не будет больше вопросов. Если так утверждает наука, можно считать это доказанным. Наука — образец суеверия. В прежние времена достаточно было сказать, что так утверждают Веды, или так утверждает Библия, или так написано в Коране: если вы могли показать, что так написано в Коране — дело сделано, никто больше не сомневался в правильности этого. Если что-то было написано в Коране или в Ведах, это считалось истиной — вам достаточно было только доказать, что так написано в Ведах. Сейчас достаточно, если вы докажете, что так утверждают ученые.