Ник Вуйчич - Жизнь без границ: путь к потрясающе счастливой жизни Страница 2

Как любое Божье творение, вы прекрасны и драгоценны. Вы заслуживаете всех бриллиантов в мире и даже больше того. Мы с вами созданы для того, чтобы стать теми, кем должны стать! Наша постоянная цель — стремление стать лучшим человеком, расширить свои границы и мечтать о Великом. Путь ваш не всегда будет усыпан розами, и вы не должны двигаться по нему как танк. Но жизнь все равно прекрасна. Я хочу сказать вам: какими бы ни были ваши жизненные обстоятельства, пока вы дышите, вы можете вносить свой вклад в эту жизнь.

Я не могу положить руку вам на плечо, но могу искрение с вами поговорить. Какой бы ужасной ни казалась вам жизнь, надежда есть всегда. Какими бы печальными ни были обстоятельства, впереди вас ждет что-то хорошее. Сколь бы мощными ни были барьеры на вашем пути, вы сможете возвыситься над ними. Желание измениться еще не означает измениться в реальности. Только решение действовать немедленно может изменить всю вашу жизнь!

Все, что ни делается, все к лучшему. Я уверен в этом, потому что моя жизнь — тому подтверждение. Что может быть хорошего в жизни безрукого и безногого инвалида? Глядя на меня, люди понимают, с чем я столкнулся, какие трудности и препятствия преодолел. Они хотят говорить со мной, черпать в моем примере вдохновение. Они позволяют мне делиться с ними моей верой, дарить надежду, внушать, что они любимы.

Таков мой вклад в эту жизнь. Очень важно осознавать собственную ценность. Знайте, что вы тоже можете внести свой вклад. Если сейчас вы расстроены и подавлены, в этом нет ничего особенного. Подавленность — знак того, что вы хотите от жизни большего, чем имеете прямо сейчас. И это хорошо. Очень часто жизненные трудности подсказывают нам, какими мы должны быть на самом деле.

ЦЕННОСТЬ ЖИЗНИ

Я далеко не сразу понял, что же хорошего в том, что я родится именно таким. Когда моя мама забеременела, ей было двадцать пять лет. Она — по профессии акушерка — работала медсестрой в роддоме и заботилась о сотнях матерей и младенцев. И забеременев, сразу же стала следить за своим питанием с осторожностью относилась к лекарствам, не пила спиртного, не принимала аспирин и другие обезболивающие. Она обратилась к лучшим врачам, и они заверили ее, что беременность протекает нормально.

И все же что-то ее беспокоило. По мере приближения родов мама несколько раз делилась своей тревогой с мужем. Постоянно твердила: «Надеюсь, с ребенком все будет нормально».

Во время двух ультразвуковых исследований врачи не заметили ничего необычного. Они сказали моим родителям, что у них будет мальчик, но ни словом не обмолвились о том, что у ребенка нет конечностей! Я родился 4 декабря 1982 года. Сначала маме меня не показали, но она сразу же спросила у врачей: «С ребенком все нормально?» Ответом ей было молчание. Секунды шли, а маме все еще не показывали младенца. Она почувствовала неладное. Врачи не спешили вручить ей ребенка: вызвали педиатра, отошли в дальний угол комнаты и стали осматривать меня и совещаться друг с другом. Когда мама услышала мой громкий плач, успокоилась. Но отец, который еще во время родов заметил, что у меня нет руки, почувствовал головокружение, и его вывели на комнаты.

Сестры и врачи были потрясены моим видом. Они быстро укутали меня в пеленки. Мама видела, как расстроены медики. «Что случилось? — спросила она. — Скажите, что с моим ребенком?» Врач не отвечал, но мама настаивала. И тогда он ограничился медицинским термином: «Фокомелия».

Мама все поняла, не могла в это поверить. Фокомелия - это уродство или отсутствие конечностей.

А тем временем мой отец находился в коридоре, терзаясь ужасными мыслями о том, что произошло с его ребенком. Когда педиатр вышел, чтобы с ним поговорить, он разрыдался: «Мой сын, что с ним? У него действительно нет руки?»

«Нет, — максимально мягко ответил педиатр, — У нашего сына нет ни рук, ни ног».

У отца подкосились ноги. Он рухнул на стул и не мог говорить. Но потом инстинкт мужа и отца взял верх. Он бросился в палату, чтобы сказать жене об этом, прежде чем она увидит ребенка. Однако мама уже все знала и горько рыдала. Врачи предложили ей взять меня на руки, но она отказалась и велела меня унести.

Сестры плакали, акушерка плакала. И я, понятное дело, плакал тоже! Наконец они все же укутали меня в пеленки и показали маме. Мама не могла вынести этого зрелища: у ее ребенка не было конечностей.

«Унесите его, — сказала она. — Я не хочу к нему прикасаться и видеть его».

Отец до сих пор жалеет о том, что врачи не дали ему возможности правильно подготовить жену. Когда она уснула, он пришел ко мне в детскую, а потом вернулся к жене и сказал ей: «Он такой красивый». Отец спросил, не хочет ли мама посмотреть на меня, но она была слишком потрясена Он понял ее чувства и отнесся к ним с уважением.

Мое рождение стало для родителей и нашего прихода не праздником, а огромным горем. «Если Бог — Бог любящий, — говорили люди, — то почему же он позволяет подобному случаться?»

ГОРЕ МОЕЙ МАТЕРИ

Рождение первого ребенка — это отличный повод для сплочения семьи. Но когда родился я, моей матери никто не прислал цветов. Это уязвило ее и усилило отчаяние.

Вся в слезах, она спрашивала у моего отца: «Неужели я не заслужила цветов?» «Прости меня, — ответил он, — Конечно, ты их заслужила!» Он пошел в цветочный магазин и вернулся с прекрасным букетом.

Все это я узнал, когда мне исполнилось лет тринадцать. Тогда я начал расспрашивать родителей о моем рождении и об их реакции на то, что я родился без рук и ног. В тот день в школе мне пришлось нелегко. Я рассказал об этом маме, и она плакала вместе со мной. Я сказал ей, как страдаю из-за того, что у меня нет рук и ног. Она вытерла мне слезы и сказала, что они с отцом верят в то, что у Господа есть для меня какой-то план и очень скоро Он его откроет. Я продолжал расспрашивать родителей — то одного, то другого, а иногда обоих. Мои вопросы были продиктованы обычным любопытством. Кроме того, любопытные одноклассники постоянно донимали меня расспросами.

Сначала меня пугало то, что могли рассказать мне родители. И действительно, им было трудно рассказать все. Я не хотел подвергать их допросу. На первых порах мама и отец были очень осторожны и старались меня всячески защитить. Но я становился старше и расспрашивал их все более настойчиво. И тогда, поняв, что я не в состоянии с этим справиться, они рассказали мне о своих чувствах и страхах. Услышав, что мама не хотела взять меня, новорожденного, на руки, очень горевал (и это еще мягко сказано). Каково это узнать, что даже собственная мать пренебрегла мной... Естественно, я страдал. Представьте себя на моем месте: очень больно чувствовать себя отвергнутым... Но потом я подумал о том, что сделали для меня мои родители за это время. Они много раз доказывали мне свою любовь. К моменту этого разговора я был уже достаточно взрослым, чтобы поставить себя на место мамы. Ее беременность протекала нормально, и лишь интуиция подсказывала: что-то не так. Она была потрясена и напугана. Как я повел бы себя ни ее месте? Не уверен, что смог бы справиться с этим горем так же, как они. Я поделился с ними своими размышлениями, и мы снова погрузились в воспоминания.

Хорошо, что мы подождали с этим разговором. К этому времени я уже точно знал, что родители меня любят. Мы продолжали делиться своими чувствами и страхами. Родители помогли мне понять: они свято уверовали в то, что Бог создал меня таким во имя некоей цели. Я был очень упорным и настойчивым ребенком.

Мои учителя, родители других детей и чужие люди часто говорили моим родителям, что мое отношение к жизни вдохновляет их. А я осознавал: как бы мне ни было тяжело, многим приходится еще тяжелее.

Сегодня я много путешествую по миру и вижу ужасные страдания. И благодарен за то, что у меня все сложилось именно так, а не иначе. Я не сосредотачиваюсь на том, чего мне недостает. Я видел детей-сирот, страдающих ужасными заболеваниями, видел молодых женщин, обращенных в сексуальное рабство, видел мужчин, оказавшихся в тюрьме из-за того, что они слишком бедны, чтобы выплатить свои долги.

Страдания повсеместны и порой невероятно жестоки. Но даже в самых ужасных трущобах, в сердце самых страшных трагедии встречаются люди, которым удавалось не только выжить, но и оставаться счастливыми. В трущобах «Мусорного города» на окраине столицы Египта. Каира, я никак не ожидал увидеть радость. Квартал Маншит Нассер приютился на отвесной скале. Название квартала очень точно соответствует зловонному запаху, распространяющемуся по его улицам. Большая часть из пятидесяти тысяч жителей «Мусорного города» целыми днями снуют по улицам Каира, собирают мусор, привозят к себе и затем его разбирают. Каждый день они роются в горах отбросов, оставленных восемнадцатью миллионами жителей столицы, надеясь найти что-то такое, что можно продать, переработать или хоть как-то использовать.