Карлос Кастанеда - Рассказы о силе (Истории силы) Страница 2
Карлос Кастанеда - Рассказы о силе (Истории силы) читать онлайн бесплатно
— Я все время пытаюсь жить по твоим советам, — сказал я. — Может быть, у меня не всегда это получается, но я делаю все, что могу. Можно ли назвать это безупречностью?
— Нет. Ты должен делать нечто большее. Ты должен постоянно выталкивать себя за свои пределы.
— Но ведь это безумие, дон Хуан. На это никто не способен.
— Есть масса естественных для тебя вещей, которые лет десять назад показались бы тебе безумием. Эти вещи не изменились. Изменилось твое представление о себе. Невозможное тогда стало вполне возможным сейчас. Не исключено, что твой полный успех в изменении себя — всего лишь вопрос времени. В этом отношении единственно возможный для воина курс — это действовать неуклонно и безоговорочно. Ты достаточно знаешь о пути воина, чтобы поступать должным образом, но твои старые привычки и распорядки стоят на твоем пути.
Мне показалось, что я понял его.
— Ты считаешь, что записывание — это одна из моих старых привычек, от которых я должен избавиться? Может, мне уничтожить мою новую рукопись?
Вместо ответа он поднялся и посмотрел на край чапараля. Я сказал, что получил много писем от читателей, которые уверяли меня, что нельзя писать о своем ученичестве. Они ссылались на то, что учителя восточных эзотерических учений требуют соблюдения абсолютной тайны.
— Может, эти учителя просто индульгируют[1] в том, что они учителя? — сказал дон Хуан, не глядя на меня. — Я не учитель. Я всего лишь воин. Поэтому я понятия не имею, что чувствует учитель.
— Дон Хуан, может быть, я действительно напрасно раскрываю некоторые вещи?
— Неважно, что именно человек раскрывает или удерживает при себе, — ответил он. — Что бы мы ни делали и кем бы ни являлись — все это основывается на нашей личной силе. Если ее достаточно, то всего одно сказанное нам слово может изменить нашу жизнь. А если ее мало, то пусть даже будут раскрыты все сокровища мудрости — это ничего нам не даст.
Он понизил голос, словно собираясь поведать мне нечто сокровенное.
— Сейчас я произнесу, пожалуй, самое великое знание, которое только можно выразить в словах, — сказал он. — Посмотрим, что ты сможешь с ним сделать. Знаешь ли ты, что в это мгновение ты окружен вечностью? И что этой вечностью ты можешь воспользоваться, если пожелаешь?
Он выжидающе посмотрел на меня, едва заметными движениями глаз подталкивая к ответу. После длинной паузы я сказал, что не понимаю, о чем идет речь.
— Вон там! Вечность — там! — произнес он, указывая на горизонт. — Или там, — сказал он затем, указав прямо вверх. — А можно сказать, что вечность похожа не это. — И он раскинул руки в стороны, указывая на запад и восток.
Мы посмотрели друг на друга. В его глазах был вопрос.
— Что ты на это скажешь? — требовательно спросил дон Хуан.
Я не знал, что ответить.
— Знаешь ли ты, что можешь навечно расширить себя в любом из указанных мною направлений? — продолжал он. — Знаешь ли ты, что одно мгновение может быть вечностью? Это не загадка; это факт, но только если ты оседлаешь это мгновение и используешь его, чтобы унести с собой свою целостность навсегда и в любом направлении.
Он смотрел на меня.
— У тебя раньше не было этого знания, — сказал он, улыбнувшись. — Теперь я открыл его тебе, но это ничего не меняет. Потому что у тебя не достаточно личной силы для того, что бы ты мог воспользоваться моим откровением. Если бы у тебя было достаточно личной силы, то одних моих слов тебе было бы достаточно для того, чтобы собрать свою целостность и вывести критическую часть ее за границы, в которых она содержится.
Он подошел ко мне и постучал костяшками пальцев по моей груди.
— Вот границы, о которых я говорю, — сказал он. — Можно выйти за них. Мы — это чувство, осознание, заключенное здесь.
Он хлопнул меня по плечам обеими руками, да так, что мои блокнот и карандаш полетели на землю. Дон Хуан наступил на блокнот и, смеясь, смотрел на меня.
Я спросил его, не возражает ли он против моих заметок. Он уверяющим тоном сказал, что нет, и убрал ногу.
— Мы — светящиеся существа, — сказал он, ритмично покачивая головой. — А для светящихся существ значение имеет только личная сила. Но если ты спросишь меня, что такое личная сила, я отвечу, что этого мои объяснения тебе не объяснят.
Дон Хуан взглянул на запад и сказал, что до заката еще несколько часов.
— Мы пробудем здесь долго, — объяснил он. — Можно сидеть тихо или разговаривать. Для тебя неестественно молчать, поэтому продолжим беседу. Это место является местом силы, и поэтому мы должны воспользоваться им до наступления ночи. Сиди как можно естественней, без страха или нетерпения. Похоже, что тебе легче всего расслабиться, делая заметки. Поэтому пиши, сколько душе угодно. А теперь расскажи мне о своем сновидении.
Этот внезапный переход застал меня врасплох. Дон Хуан повторил свою просьбу.
На эту тему можно было говорить долго. «Сновидение» предполагало культивирование контроля над снами до такой степени, что опыт, приобретенный в них, становился равнозначным опыту бодрствования. По мнению магов, при практике «сновидения» обычный критерий различия между сном и реальностью становится недействительным. Обучение ему состояло в упражнении по нахождению своих рук во сне. Иными словами человек должен намеренно сновидеть, что он ищет и находит свои руки во сне, просто видя во сне, что он поднимает свои руки на уровень глаз.
После нескольких лет тонировок я сумел, наконец, сделать это. Теперь я понимаю, что добился успеха лишь потому, что научился в какой-то степени контролировать мир своей повседневной жизни. Дон Хуан хотел знать все детали. Я рассказал ему, как часто мне бывает непреодолимо трудно дать себе команду смотреть на руки. Он предупредил меня, что начальный этап подготовительной работы, называемый им «настройка сновидения», — это смертельная игра, в которую разум человека играет сам с собой, и какая-то часть меня будет делать все возможное, чтобы воспрепятствовать выполнению этой задачи.
По словам дона Хуана, это могли быть размышления о бессмысленности такого занятия, меланхолия или даже депрессия с суицидальными тенденциями. Я, однако, так далеко не зашел. В моем опыте преобладала комическая сторона. И все же результат был неизменно отрицательным. Всякий раз, когда я собирался взглянуть во сне на свои руки, случалось что-то необычное. То я начинал летать, то мой сон переходил в кошмар, а то и просто появлялось чувство очень приятного телесного возбуждения. Все это своей живостью выходило за рамки «нормального» сна, поэтому вырваться было очень трудно. В таких ситуациях мое первоначальное намерение увидеть свои руки обычно забывалось.
И вот однажды ночью я совершенно неожиданно нашел свои руки во сне. Мне снилось, что я иду по улице какого-то города и вдруг поднимаю руки к лицу. Казалось, что-то внутри меня сдалось и позволило мне увидеть тыльную сторону своих ладоней. Дон Хуан предупреждал меня, что как только образ моих рук станет расплываться или меняться на что-то другое, я должен перевести взгляд с них на любой другой предмет. В этом сне я перенес внимание на здание в конце улицы. Когда вид этого здания тоже начал расплываться, я сфокусировал внимание на других элементах сна. В результате получилась ясная и четкая картина пустынной улицы в каком-то неизвестном городе.
Дон Хуан расспрашивал меня о других опытах «сновидения». Мы беседовали довольно долго. Под конец моего отчета он встал и направился к кустам. Поднялся и я. Я нервничал. Это было ничем не обоснованное чувство, так как для страха или тревоги не было никаких оснований. Вскоре дон Хуан вернулся. Он заметил мое возбуждение.
— Успокойся, — сказал он, мягко сжав мою руку.
Усадив меня, он положил мне на колени блокнот и велел писать. Он сказал, что я не должен беспокоить место силы ненужными вибрациями страха или нерешительности.
— Почему я так разнервничался? — спросил я.
— Это естественно, — сказал он. — Твоя деятельность в сновидениях угрожает чему-то в тебе самом. Пока ты о ней не думал, с тобой было все в порядке. Но теперь, раскрыв свои действия, ты готов упасть в обморок. У каждого воина свой собственный способ сновидения. Все они различны. Объединяют нас только уловки, направленные на то, чтобы отказаться от поисков. Единственной контрмерой является упорное продолжение попыток вопреки всем преградам и разочарованиям.
Затем он спросил, могу ли я выбирать тему для «сновидения». Я ответил, что даже не представляю, как это делается.
— Объяснение магов относительно выбора темы для сновидения заключается в следующем, — сказал дон Хуан. — Воин выбирает тему сознательно, прервав внутренний диалог и удерживая образ в голове. Иными словами, если он сможет на какое-то время прервать беседу с самим собой, а затем, пусть даже на мгновение, удержать образ или мысль о желаемом в сновидении, желаемая тема придет к нему. Я уверен, что ты это сделал, хотя и неосознанно.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.