Бхагаван Раджниш - Внутренние война и мир Страница 2

Йога Пратап и Сатйам

Словарь имен

Кришна: просветленный, связанный родственными узами как с Пандавами, так и с Кауравами. Возничий Арджуны в войне Махабхараты. В Бхагавадгите он играет роль просветленного наставника Арджуны.

Арджуна: третий из пяти братьев Пандавов, возглавлявших одну из сторон в войне Махабхараты. Друг Кришны и, по общему мнению, величайший лучник своего времени.

Пандавы: пять сыновей последнего царя Панду.

Юдхиштхира: старший из пяти братьев Пандавов.

Бхима: второй из пяти братьев Пандавов, воин, мастерски владевший булавой.

Накула: четвертый из братьев Пандавов.

Сахадэва: пятый и самый младший из братьев Пандавов.

Друпада: царь Панчалы, знаменитый воин и отец Драупади.

Драупади: дочь царя Друпада и жена всех пяти братьев Пандавов; прекрасная и умная женщина.

Дхриштадьюмна: сын царя Друпада.

Драупадейах: пять сыновей Драупади.

Субхадра: жена Арджуны, сестра Кришны и мать Абхиманью.

Абхиманью: сын Арджуны и Субхадры.

Вирата: правитель Виратнагара, тесть Абхиманью.

Каширадж: правитель Каши.

Шикханди: могучий командир лучников; гермафродит, сын Друпады.

Ююдхана: возничий Кришны, знаменитый воин; также известен как Сатьяки.

Дхриштакету: раджа чедийцев.

Чекитана: прославленный воин.

Кунтибходжа: приемный отец Кунти, матери трех старших братьев Пандавов.

Пуруджит: брат Кунтибходжи.

Шайбья: правитель племени Шиби.

Юдхаманью: прославленный воин.

Уттамоджа: прославленный воин.

Кауравы: сто сыновей правящего царя Дхритараштры; другая сторона в войне Махабхараты.

Дхритараштра: слепой царь, которому Санджая сообщает детали того, что происходит на поле битвы.

Санджая: колесничий и главный поводырь слепого царя Дхритараштры.

Дурйодхана: старший из братьев Кауравов; главный соперник Бхимы в искусстве битвы на булавах.

Бхишма: непобедимый воин, ветеран, прадед как Пандавов, так и Кауравов. К нему с любовью относятся обе стороны, хотя во время войны он сражается в стане Кауравов.

Дроначарья: прославленный учитель, преподавший боевые искусства царственным семьям Кауравов и Пандавов.

Викарна: третий из ста братьев Кауравов.

Карна: правитель Анга Деш и сводный брат Пандавов. Родился у Кунти до свадьбы.

Крипачарья: первый учитель боевых искусств, стрельбы из лука и приемов ведения войны братьев Пандавов и Кауравов; величайший воин.

Ашваттаман: единственный нежно любимый сын Дроначарьи. Лучник, имевший в своем арсенале специальное оружие, наводившее страх.

Соумадатти: сын Сомадатты — старший среди живущих членов клана Кауравов, правитель Бахика.

Шалья: правитель Мадры, брат Пакулы и Маадри, матери Сахадэвы. В этой войне колесничий Карны и верховный главнокомандующий армии Кауравов в последний день сражения.

ГЛАВА 1

Психология войны

Дхритораштро сказал 1:

На поле дхармы, на поле Куру, сойдясь для битвы,

Что совершили наши, также Пандавы, Санджая?

Санджая сказал:

Дурйодхана, тогда строй Пандавов увидев,

Приблизясь к наставнику, слово промолвил раджа:

Виждь, о наставник, огромную рать Пандавов,

Ее сын Друпады, мудрый твой ученик, построил.

Искусные лучники, витязи здесь; в бою они равны Бхиме, Арджуне:

Ююдхана, Вирата и Друпада — великий воитель — Дхриштакету,

Чекитана, раджа Кеши могучий, Шайбья, бык среди людей,

Пуруджит, Кунтибходжа, Удалой Юдхаманью, Уттамоджа могучий,

Мощные витязи — Субхадры сыны, сын Друпади.

Лучших из наших узнай, дваждырожденный,

Моей рати вождей, их тебе назову для сравнения:

Ты сам, владыка, и Бхишма, и Карна, и победоносный Крипа,

Ашваттхаман и Викарна, и сын Самодатты могучий.

Есть много других отважных, ради меня не щадящих жизни

Разным оружием владея, все они опытны в битве.

Недостаточна все ж наша сила, водимая Бхишмой,

Их же достаточна сила, водимая Бхимой.

Поэтому все вы, по достоинству стоящие возле,

Всячески охраняйте Бхишму, порознь и вместе!

Чтоб возбудить его бодрость, старший из Куру, предок,

Доблестный в раковину затрубил, звучащую львиным ревом.

Тогда вмиг зазвучали раковины, литавры, бубны,

Барабаны, трубы громоподобным гулом.

На колеснице громадной, белыми коньми влекомой,

Стоя, Мадхава, Пандава в божественные раковины затрубили.

В Панчаджанью — Хришикеша, в Дэвадатту — Дхананджая;

Врикодара же, страх наводящий, трубил в огромную раковину Паундру.

В Анантавиджаю, раджа, дул Юдхиштхира, сын Кунти,

Накула и Сахадэва — в Сугхошу и Манипушпаку.

Великий лучник Кеши, витязь могучий Шикханди,

Дхриштадьюмна, Вирата и непобедимый потомок Сатьяки,

Друпада, его потомки, Субхадры сын долгорукий,

— Один за другим в раковины затрубили, земли повелитель.

Этот клич раздирал сердца сыновей Дхритараштры,

Наполняя рокотом небо и землю.

Тогда, увидав строй сынов Дхритараштры, мечущих стрелы,

Поднял оружье Пандава, носящий знак обезьяны на стяге,

И Хришикеше, земли владыка, промолвил слово.

Арджуно сказал:

Останови меж двух ратей мою колесницу, Ачьюта,

Чтобы мне рассмотреть предстоящих витязей, жаждущих битвы,

С ними мне нужно сразиться в возникающей схватке.

Дхритороштро сказал:

На поле дхармы, на поле Куру, сойдясь для битвы,

Что совершили наши, также Пандавы, Санджая?

Дхритараштра слеп. Но его страсть не исчезла с утратой зрения; желание не исчезло с утратой зрения. Если бы Сурдас вспомнил о Дхритараштре, он никогда бы не ослепил себя.

Сурдас лишил себя зрения с верой в то, что слепота оградит его от страсти и желания. Но желание возникает не в глазах, оно зарождается в уме. Таким путем вы не покончите с желаниями — даже если выколете себе глаза.

Прекрасная история Гиты начинается с любопытства слепого человека. По существу, если бы не слепые, в этом мире не было бы историй. Все истории об этой жизни начинаются с любопытства слепцов. Слепой человек-хочет увидеть то, чего не может увидеть; глухой стремится услышать то, что не может услышать. Даже если человек потеряет все эти органы, желания, скрытые в сознании, не исчезнут.

Поэтому, прежде всего, я бы хотел напомнить вам, что Дхритараштра слеп. И хотя он сидит в километрах от поля битвы, его ум полон любопытства, желания и беспокойства за сражение. Кроме того, помните следующее: у слепого Дхритараштры сто сыновей, но у детей, родившихся от слепца, никогда не будет подлинного видения, даже если физически у них есть глаза. У тех, кто родился от слепых родителей, — а, вообще-то говоря, люди, как правило, и рождаются у слепцов — с физической точки зрения могут быть глаза, но им трудно обрести внутреннее зрение. По этой причине, во-вторых, важно понять, что сто слепых сыновей Дхритараштры в любом смысле слова ведут себя как слепые. У них есть внешние физические глаза, но нет внутренних. Слепой может породить лишь слепоту. И вместе с тем, отцу любопытно знать, что происходит.

В-третьих, обратите внимание на то, что Дхритараштра говорит:

На поле дхармы [праведности], на поле Куру, сойдясь для битвы...

Поле праведности перестает существовать в тот день, когда люди собираются на нем для сражения. В день, когда битва становится императивом, в мире исчезает возможность для сохранения любого вида религиозности. Таким образом, когда-то Куру, возможно, и было полем праведности, религии, но не сейчас. В тот момент, с которого начинается Гита, люди, готовые убивать друг друга, собрались на том самом месте, известном как дхармакшетра — поле праведности.

Начало Гиты действительно необычно. Оно необычно еще и потому, что теперь будет очень сложно определить, как же должны развиваться события на поле неправедности, на поле безрелигиозности, если подобное происходит на поле праведности. И что же может совершаться на поле праведности, если Дхритараштра уже просит Санджаи: «Я хочу знать, что делают мои сыновья и их противники, стремящиеся к войне».

Вероятнее всего, поле праведности до сих пор еще не создано на этой земле. Если бы оно возникло, то война перестала бы быть возможной. Но пока возможность войны еще существует и поле праведности превращают в поле битвы, как же мы можем порицать и критиковать неправедных и нерелигиозных людей?

Поистине, на полях неправедности велось меньше войн, чем на полях праведности, религии. Если представить себе войну и кровопролитие, то поля праведности покажутся полями неправедности в большей степени, чем сами поля неправедности.