Шри Ауробиндо - Йогическая Садхана Страница 3

Со временем Кали начинает выходить за пределы обычных человеческих ограничений и становится уже не Силой человека, но пребывающей в нем Силой Бога. Когда это происходит, постепенные процессы сменяются сжатыми. Создается впечатление, что вместо последовательного продвижения от одной вехи к другой вы можете прыгать, скажем, от первой вехи к третьей и так далее. Иными словами, некоторые этапы процесса выглядят опущенными. В действительности же они преодолеваются с такой легкостью, что занимают немного времени и остаются незамеченными. Поэтому такой процесс называется сжатым или уплотненным.

И наконец, когда человек сам становится Богом, — либо в каких-то частных своих проявлениях, либо в целом — закон сжатых процессов уступает место закону скрытых процессов, когда процесс как бы отсутствует вообще и действие чудесным образом немедленно влечет за собой неминуемый результат. Но дело тут не в чуде, а в том, что процесс протекает так быстро и так легко, что все его этапы оказываются скрыты или свернуты в казалось бы мгновенном действии.

Для большинства людей достаточно достичь второй стадии, на которой начинает действовать закон сжатых процессов; третьей стадии может достичь только Аватар (воплощенный Бог) или великий Вибхути, являющий миру одну из сил божественного Существа.

Поэтому пусть никакие неудачи и задержки не расстраивают вас. Все сводится к вопросу о силе и чистоте Воли. Под чистотой я подразумеваю свободу Воли от желания, усилия и неверного приложения. В начале лучше всего сосредоточиться на самоочищении Воли, для чего необходимо, во-первых, усмирять желание плодов, результатов волевого акта, во-вторых, не давать сердцу и разуму вмешиваться в волевой акт и, в-третьих, рассматривать волеизъявление как повод для углубления самопознания. Вы обнаружите, что в процессе такого воспитания Воли произойдет также автоматическое очищение «сосуда» и начнет давать о себе знать рост знания.

IV

Что такое знание? В чем оно состоит? Мы должны отличать знание как таковое от средств познания. Опять-таки, в средствах мы должны отличать инструменты от операций, выполняемых с помощью этих инструментов.

Знанием мы называем осознание, привнесение предмета познания в бодрствующее сознание. Но что значит привнесение предмета в бодрствующее сознание? Откуда мы его привносим? Европейцу говорят, что извне; мы говорим, что изнутри, из самого сознания. Иными словами любой акт познания представляет собой акт сознания, направленный на что-то в самом же сознании. Первоначально все познаваемое существует в Парабрахмане, то есть в нашей неразделенной, всеобщей самосущности. Оно есть там, но еще не проявлено. Потом оно существует в чистом сознании, утробе вещей, порождающей идею формы, имени и качества. В причинном или каузальном состоянии сознания, которое содержит в себе идеальные первообразы вещей, познаваемое обладает уже именем, формой и качеством. В тонком или мысленном состоянии сознания у познаваемого появляется возможность меняться, развиваться и видоизменяться. Наконец, в грубо-материальном или эволюционном состоянии сознания оно действительно меняется, развивается, видоизменяется или эволюционирует. На причинном уровне нет эволюции, ничто не меняется, все вечное. Здесь пребывает Истина. На тонком уровне все является подготовкой к изменению; это состояние сознания, пребывающего во власти воображения и заблуждения, может быть названо сном, — сном, который не до конца ложен, но и не отражает непосредственно ни причинного, ни грубо-материального уровня. На грубом уровне все развивается. Это уровень частичной истины, которая раскрывается путем превращения прежней истины в заблуждение, что называется разрушением, и превращения нового заблуждения в новую истину, что называется сотворением. На причинном уровне нет ни сотворения, ни рождения, ни смерти, все существует вечно и перемены наблюдаются лишь при переходе от первообраза к первообразу, от завершенности к завершенности.

Поэтому знать предмет означает на самом деле сознавать его в каком-то одном из указанных трех состояний сознания или во всех трех сразу. Познание грубого — это наука. Познание тонкого — это философия, религия и метафизика. Познание причинного — это Йога. Познавая грубое, человек познает его чувствами, тонкое он познает рассудком или вдохновенным разумом, а причинное — путем духовного постижения. Поэтому полное познание предмета включает в себя три операции, во-первых, наблюдение внешнего или объективный опыт, во-вторых, разумное изложение вашего понимания предмета и, в-третьих, наблюдение внутреннего или духовный опыт. Ученый начинает снизу и, если может, восходит до вершины. Йогин начинает сверху и, чтобы получить окончательное доказательство, спускается вниз. Вы не ученые, вы учитесь Йоге. Поэтому говоря о познании вы должны понимать как осуществляется этот процесс: вы постигаете предмет в своем внутреннем опыте, размышляя затем над своим опытом вы наделяете его смысловым содержанием и словесной формой, сочетание которых (смысла и слова) образует мысль, и наконец, вы подтверждаете свой внутренний опыт внешним или объективным опытом.

Например, вы видите человека. Вы хотите знать, кто он, о чем думает и чем занимается. Как в этом случае поступает ученый или материалист? Он наблюдает за человеком, отмечая, о чем тот говорит, как звучит его голос, какое у него выражение лица, как он себя ведет и так далее. Все это объективно. Основываясь на своем объективном опыте, он начинает рассуждать. Он говорит: «Этот человек сказал то-то и то-то, следовательно, он думает так-то и так-то, его поведение свидетельствует о том-то, а его лицо…», — и продолжает далее в том же духе. Для восполнения недостающих фактов ему служат память и воображение, то есть личный опыт познания других лиц, самого себя и человеческой жизни вообще, какой она предстает в книгах и рассказах других людей. Он воспринимает, наблюдает, ищет сходство и различие, делает выводы и строит предположения, воображает, припоминает, — а совокупный результат этой деятельности называет объяснением, знанием, фактом. В действительности же его выводы носят вероятностный характер, ибо он не может быть уверен в их правильности, равно как и в правильности любых других продуктов своего ума за исключением сиюминутно наблюдаемых зрительных, слуховых, обонятельных, осязательных и вкусовых ощущений. Всему остальному материалист не доверяет. Истинно для него только то, что он наблюдает при помощи органов чувств или то, что согласуется с его чувственными восприятиями.

А как поступает йогин? Он попросту устанавливает связь между собой и предметом как таковым. Не с формой, именем или качеством предмета, но самим предметом, его «самостью». Возможно, йогин никогда не видел форму этого предмета, не слышал его имени и не знаком с его свойствами, и тем не менее он может его познать. Потому что сам предмет един с ним, пребывает в самом познающем, в его Я, то есть в скрытой в человеке всепорождающей Великой Первопричине. В ней все соединяется с Атманом, нашим всеобщим Я, и настолько сливается с ним, что входя в соприкосновение с Атманом я могу знать все обо всем. Немногие йогины достигали этого состояния. Тем не менее, связь между собой и предметом я могу установить даже в причинном состоянии сознания — и познать данный предмет в своем внутреннем опыте. Я привожу себя, свою душу в соприкосновение с душой интересующего меня человека или предмета, на причинном уровне моя душа соединяется с его душой. Как я это делаю? Усмирив мысли, чувства и желания, я попросту обращаю к нему взор в своем разуме, Буддхи. Если мой разум совершенно чист или как следует очищен и не затронут чувственными восприятиями, я познаю интересующего меня человека или предмет в его истине. Я получаю истинное знание о нем путем духовного постижения.

Затем полученное знание мною нужно прояснить и уточнить. Для этого я должен разумно изложить его своему уму, то есть я должен его обдумать. Идеи, которые я вам излагаю, содержатся во мне в виде невыраженного знания; обретая словесную форму и точный смысл, они становятся мыслями. Большинство людей мыслит весьма туманно: употребляя неподходящие слова и наделяя предмет мышления неясным смыслом, они лишь отчасти выражают его. Йогин не должен так поступать. Он должен выражать свои мысли в ясных и точных высказываниях. Он может познать предмет и не размышляя о нем, но если он размышляет, то должен мыслить ясно и точно.

Йогин размышляет тогда, когда в этом есть необходимость, но делает это не так, как человек науки. Узрев силой своего прозрения предмет в его истине, он переводит истину на язык мысли; смысл увиденного является ему благодаря непосредственному восприятию, нужное слово — благодаря вдохновению, логические связи — благодаря интуиции, а непосредственное интуитивное различение предохраняет его от ошибки. В результате этих четырех простых операций происходит окончательное осмысление созерцаемой истины. Если приходится доказывать свою мысль, йогин находит верные доводы интуитивно. В отличие от логика, ему не приходится мучительно следовать от одного силлогизма к другому.