Шри Ауробиндо - Шри Ауробиндо. Синтез йоги – I Страница 30

Очевидно, что столь великого свершения невозможно достичь разом и без прохождения промежуточных стадий. Сначала нам нужно научиться переносить удары внешнего мира так, чтобы центральная часть нашего существа оставалась незатронутой и безмолвной, даже если поверхностные части – ум, витал, физическое – испытывают серьезное потрясение. Опираясь на это несокрушимое основание нашей жизни, мы должны отделить от движений внешней природы нашу душу, которая пребывает глубоко внутри и невозмутимо взирает на все происходящее на поверхности. Затем, распространяя эту спокойную умиротворенность нашей беспристрастной души на ее внешние инструменты, мы будем всё больше расширять покой, исходящий из этого лучезарного источника, на более темную периферию. В процессе этого внутреннего изменения мы можем пройти через множество фаз, прибегая к помощи менее совершенных состояний. Определенный стоицизм, спокойный философский взгляд на жизнь, религиозные возвышенные чувства могут помочь приблизиться к нашей цели. Мы можем использовать для этого и менее мощные и возвышенные, но полезные силы нашей ментальной природы. Однако, в конечном счете, мы должны будем либо отвергнуть, либо преобразовать их и достичь полного равновесия, совершенного и самосущего внутреннего покоя, и если сможем, то и абсолютного, ненарушимого и ни от чего не зависящего спонтанного блаженства во всех частях нашего существа.

Но как, в таком случае, мы сможем продолжать действовать? Ведь обычно человек действует, потому что имеет какое-либо желание или испытывает ментальную, витальную или физическую потребность или необходимость; его побуждают к действию нужды тела, желание богатства, почестей, славы, либо стремление к удовлетворению потребностей собственного ума или сердца, либо жажда власти или наслаждения. Или же человеком владеет и движет моральная необходимость или, наконец, необходимость или желание добиться того, чтобы его идеи или идеалы, его воля, его партия или страна или его боги восторжествовали в мире. Поэтому создается впечатление, что если ни одно из этих или какое-либо другое желание не будет побуждать нас к действию, то мы лишимся всякой движущей силы или побудительного мотива и само действие должно будет неизбежно прекратиться. Отвечая на этот вопрос, Гита раскрывает нам свою третью великую тайну божественной жизни. Все действия должны совершаться в сознании, всё более и более обращенном к Богу и, наконец, полностью принадлежащем Богу. Наши труды должны стать жертвоприношением Божественному, и посвящение всего нашего существа, разума, воли, сердца, чувств, жизни и тела Единому должно сделать единственным мотивом нашей деятельности любовь к Богу и служение Ему. Это преобразование движущей силы и самого характера наших действий является поистине главной идеей Гиты. Эта идея служит основанием ее уникального синтеза действия, любви и знания. В итоге не желание, но сознательно воспринимаемая воля Вечного остается единственной движущей силой наших действий и их единственным побудительным мотивом.

Абсолютная уравновешенность, полный отказ от желания плодов нашей деятельности, осуществление действий как жертвоприношения Всевышнему, Владыке нашей природы и всякой природы – таковы три первых средства приближения к Богу, предлагаемые Карма-йогой Гиты.

Глава IV. Жертвоприношение, тройственный путь и Владыка жертвоприношения

Закон жертвоприношения – это всеохватывающий божественный принцип действия, ниспосланный в мир при его сотворении как символ единства вселенной. Именно по велению этого закона нисходит обожествляющая спасительная сила, чтобы ограничить, исправить и постепенно устранить ошибки эгоистического и разделенного творения. Это нисхождение, эта жертва Пуруши, Божественной Души, отдающей себя во власть Силы и Материи, чтобы одухотворить и озарить их светом, становится семенем искупления и избавления этого мира Несознания и Неведения. Ибо «сделав спутником их жертвоприношение, – говорит Гита, – Отец всех созданий сотворил эти народы». Признавая закон жертвоприношения, эго на самом деле осознает, что оно не является ни единственным, ни самым главным в этом мире. Тем самым оно признает, что даже в условиях этого столь разобщенного существования есть нечто, что не является его собственной эгоистической личностью, но превосходит ее и скрыто пребывает за ней, нечто более великое и совершенное, божественное Целое, требующее от него подчинения и служения. Действительно, универсальная Мировая Сила обязывает, а когда необходимо, то и принуждает к жертвоприношению; она требует его даже от тех, кто не знает о существовании этого закона, и это происходит неизбежно, ибо такова истинная природа вещей. Наше неведение или ложное эгоистическое понимание жизни не могут ни в чем изменить эту вечную основополагающую истину Природы. Ибо истина, заложенная в Природе, состоит в том, что эго, которое считает себя обособленным, независимым существом и старается жить для себя самого, не является и не может являться независимым и обособленным, как не может и жить для себя одного, как бы ему того ни хотелось, поскольку всё в этом мире взаимосвязано неким сокровенным Единством. Каждое живое существо постоянно и обязательно что-то отдает из того, чем владеет; между ним и тем, что его окружает, постоянно циркулирует поток, по которому то, что оно черпает из океана Природы на ментальном уровне, чем обладает или овладевает на витальном и физическом уровнях, передается его окружению. И в то же время оно непрерывно получает что-то от своего окружения взамен своей добровольной или вынужденной дани. Ибо только отдавая и получая, оно может осуществлять собственный рост, внося при этом свой вклад в существование общего целого. С течением времени, пусть поначалу и медленно, мы учимся совершать сознательное жертвоприношение; в итоге мы даже начинаем испытывать радость, отдавая себя и то, что, как мы думаем, нам принадлежит, в духе любви и преданности Тому, кто нам пока еще кажется чем-то отличным от нас и кто, конечно же, не имеет ничего общего с нашим ограниченным «я». Тогда жертвоприношение и божественный отклик на него становятся радостной возможностью и способом достижения высшего совершенства, ибо теперь мы, наконец, осознаем, что это путь, который ведет нас к осуществлению нашего вечного предназначения.

Однако чаще всего жертвоприношение совершается неосознанно, эгоистично, в полном неведении или непонимании истинного смысла великого мирового обряда. Именно так совершает его подавляющее большинство земных созданий, в результате чего индивид извлекает из него лишь минимум неизбежной естественной пользы и поэтому достигает только медленного и мучительного прогресса, ограниченный тесными пределами и терзаемый страданиями эго. Только когда сердце, воля и разум, получивший знание, соглашаются с этим законом и с готовностью подчиняются ему, человек может испытать глубочайшую радость и благодатную плодотворность божественного жертвоприношения. Приобретенное разумом знание закона и радостная готовность сердца жить в согласии с ним приводят в конце концов к осознанию того, что мы приносим жертву своему собственному высшему «Я», или Духу, а также единому «Я», или Духу всего сущего. И это справедливо даже в том случае, когда наше жертвование осуществляется ради наших собратьев или ради меньших Сил и Принципов, а не ради Всевышнего. «Не из-за любви к жене, – говорит Яджнявалкья в Упанишаде, – но из-за любви к Духу мила нам жена». Такова суровая, с низшей точки зрения индивидуального «я», действительность, скрытая за многокрасочными и пылкими проявлениями эгоистической любви; но с точки зрения высшего сознания, таков также глубокий смысл любви не эгоистической, а божественной. Всякая истинная любовь и всякая жертва есть, по сути, преодоление Природой первоначального эгоизма и присущего эго ошибочного восприятия, вносящего разделение. Это ее попытка перейти от необходимой начальной раздробленности к утраченному единству. Всякое объединение созданий есть, в сущности, обретение себя, слияние с тем, от чего мы отделились, и постижение себя в других.

Однако только божественная любовь и божественное единство могут обладать в свете [знания] тем, что люди ищут в несовершенных формах во тьме [неведения]. Ибо истинное единство это не просто совокупность связанных между собой отдельных элементов, наподобие физических клеток, объединенных жизнью общих интересов; это даже не эмоциональное участие, сочувствие, общность или взаимное притяжение и близость. Реального единства с теми, кто отделен от нас границами Природы, мы достигаем лишь тогда, когда устраняем разделение и обнаруживаем себя в том, что, как нам казалось, не является нами. Объединение образует витальное и физическое единство; жертвоприношение в этом типе отношений сводится к взаимной поддержке и уступкам. Чувство внутренней близости, сострадания, общности создает ментальное, моральное и эмоциональное единство; жертвоприношение при этом выражается в способности к взаимопониманию и взаимопомощи. Но истинное единство духовно по своей природе; его жертвоприношение – взаимная самоотдача, объединение на уровне внутренней субстанции нашего существа. Закон жертвоприношения в Природе достигает своей кульминации, когда человек обретает способность к полной и безусловной самоотдаче и благодаря этому в нем пробуждается осознание единого общего «я», присутствующего в жертвующем и в объекте жертвоприношения. Эта кульминация жертвоприношения является вершиной даже человеческой любви и преданности, когда она пытается стать божественной; ибо и здесь высочайшее чувство любви возносится в небеса полной взаимной самоотдачи, и венцом ее становится восторженное слияние двух душ в одно целое.